XX век - эпоха стройности. Продолжение начатой темы.

[drazenka]

Оригинал взят у zina_korzina в XX век - эпоха стройности. Продолжение начатой темы.
«На ней был синий мужской костюм
из грубой шерсти, но и он не мог скрыть
чистых, тугих линий ее нетерпеливого тела».

Жозеф Кессель «Дневная красавица».

XX век - время настоящего культа стройности. Расставаясь с корсетами, с накладными бюстами, с длинными, шуршащими юбками, женщина приучалась любить спорт, а также солнце, воздух и воду. Отныне из описаний женских прелестей стали исчезать «роскошные плечи» и «крохотная ножка», потому что плечи всё больше делались костлявыми или даже атлетично-мужественными, а ножки знаменитых топ-красавиц, вроде Синди и Наоми никогда не обсуждались на предмет размера босоножек. В понятие «красивые ножки» вкладывается иной количественный смысл - их длина, а не величина хрустальной туфельки, даже если перед нами могучие ступни Умы Турман. Золушке этого не понять, да и хрустальный башмачок мало кого устроит - лучше уж Christian Louboutin. Борьба за актуальную фигуру продолжалась весь XX век и продолжается поныне. Стройность, как выяснилось, залог здоровья и долголетия. Культ загорелого и подтянутого тела вытеснил вековое понимание о женской привлекательности - о туго стянутой, воздушной талии, о белых, пухловато-нежных ручках, о малюсенькой ножке... Как там в одном из рассказов Зинаиды Гиппиус? «Заметили - целое облако белых кружев и крошечная, капельная туфелька с французским каблучком...?».



XX век - время силы и нетерпения, время когда город стремительно пожирал деревню, а модерн - традицию. Культ худобы - это урбанистическая философия, когда всем - мало места и нужно срочно уместиться. Дома растут вверх, становясь всё стройнее и выше, оставляя позади широкое раздолье усадеб, крестьянских дворов, Версалей и Сан-Суси. Мир хочет вверх, женщине тоже ничего не остаётся, кроме как вырасти и простройнеть. Подвергается сомнению даже незыблемая классика. «В сущности, Афродита - довольно толстая женщина, я видел её в музее. А Галя! Галя стройна, как картинка Общесоюзного Дома моделей»,- рассуждает персонаж культового советского шестидесятника - Василия Аксёнова. (Но мне почему-то кажется, что рядом с манекенщицами 1990-х хвалёная Галя казалась бы столь же упитанной, как и Афродита, ибо девушки из советского ОДМО 1960-х - Регина Збарская, Мила Романовская, Леокадия (Лёка) Миронова вовсе не были летучими привидениями, обёрнутыми в дымку и туманы...). Ибо стройность во все времена - понятие относительное. Что вчера считалось правильным, актуальным, в меру, сегодня окажется чересчур. Важно другое - худое (в соотвествии с существующей в данном десятилетии эстетикой), спортивное тело воспринимается, как норма, как некая обязанность человека-разумного...

Итак, 1920-е годы. Ещё совсем недавно женщины боялись солнечных лучей, мужчин, собственных ног, общественного мнения... А также ветра, скорости и поцелуев без любви. А теперь? «Она спустила с плеч лямки купального костюма, и её обнаженная спина блестела на солнце; нитка матового жемчуга оттеняла ровный апельсинно - коричневый загар». Худоба, стройность 1920-х годов - это костляво-изысканное, точёное тело городской кошки, любящей раскалённые крыши. Она передвигается на длинных, породистых ногах, у неё плоская грудь и никакого сладкого изгиба между талией и бёдрами. Плечи её узки, как и бёдра. Она похожа на те правильные, логичные, футуристично-конструктивные прямоугольники, которые рисуют архитекторы, желая заселить весь мир в дома-коммуны и накормить одной большой котлетой из фабрики-кухни. Маленькая голова, короткая стрижка - добавление к сухому силуэту. Отсекаем всё лишнее. В моде обнажёные ноги и глубокий вырез на спине - спина должна быть худой, но сильной. После тенниса - лёгкий обед, после ужина - жёсткий флирт. Безгрудая, плоская, колючая худоба - это ещё один способ встать вровень с сильными мужчинами, сравняться с ними в телесной ловкости, а точней - в телесной свободе.

А 1930-е годы? Стройность Девушки с Веслом - это тело античной Дианы, призванной отдать своё тело Труду и Обороне. Борьба за стройность из модного моциона превращается в военные сборы. Плавание, бег, лыжи, прыжки с парашютом. Спартанская девушка-блондинка в белом, обтягивающем бёдра, платье, может быть и весьма томной, но эта томность - кинематографическая, голливудская, отвлекающе-расслабляющая. Чтобы слегка забыться перед боем. Худоба 1920-х - иной раз нездоровая, с тёмными кругами вокруг глаз - от бурной ночной жизни, с брызгами шампанского на блестящем вечернем платье от Lanvin, с разбитостью, с тоской в весёлых глазах, где отражаются ночные фейерверки из садов Великого Гэтсби. Стройность 1930-х - это мускулы, это - радость энергичного тела, горячее ощущение эстафеты, прыжка, прорыва, это - целомудренная обнажённость «тоталитарных» скульптур. У этих женщин уже есть грудь и бёдра, но они вовсе не массивны, не переразвиты. В них нет плодородной тяжести, дебелой, ленивой прелести, от которой веет ватрушками, сладкими духами, затхлостью тесных комнат. Стройность 1930-х - это телесная солнечность, предвоенная боевитость, мускульная крепость. Чтобы тело и душа были молоды!

Послевоенная стройность - это стройность лилии в стиле Dior, это тонкая, традициционно-корсетная талия New Look-овских манекенщиц, которые с подзабытым дамским лукавством взирали с обложек 'Vogue' и 'Harper`s'-a. Кристиан Диор объявил войну суровому стилю предыдущих десятилетий и вернул миру женщину из породы belle femme. Снова появились тугие корсажики, искусственные бюстики, накладочки, приманочки. Стройная красавица 1950-х - это женщина-бутон или - иной раз - женщина-роза с хорошо выраженными формами. В мужских журналах показывают развитые груди, могучие чресла, пухлые, налитые ноги и - осиные, стиснутые талии. В изысканных журналах мод, где всё - Diorissssssssimo! женщины не грубо-пикантны, а манерно-изящны. У них всё до крайности эстетно, всё веет парижским стилем, придуманными историями о маркизе де Помпадур и Марии-Антуанетте, о забытой сладости былых времён, когда Прекрасную Даму - лёгкую, нежную, уносили на руках - прямиком в будуар, на атласные простыни. Париж с обложки 'Vogue' 1950-х... Там много выверенного шика, тонких вин, таких же лёгких благовоний и бледно-фисташковых кружев, которые и не снились доиндустриальной, почти доисторической маркизе де Помпадур.

Стройность девочек-шестидесятниц - это молодёжный бунт первого поколения, которое выросло без войны и не для войны. Это стройность юных, - вечно юных бабочек, которым не хочется взрослеть, выходить замуж, беременеть, рожать, стареть... Они могу себе всё это позволить. От гладких форм диоровского Look-a не осталось ничего, кроме позабытых маминых журналов, которые вместе с уютными диванами и тёмно-зелёными, с золотой бахромой, шторами летят на свалку истории. Зато в моде 1920-е, футуризм, холодный цинизм геометрических форм, снова признанных актуальными. Снова смакуется линия Корбюзье, а Ив Сен-Лоран создаёт скромные, почти детские платьица по мотивам картин Мондриана. Однако если худоба 1920-х - это стройность вполне зрелой девушки, почти женщины, то худоба 1960-х - это детская наивность большеглазой куклы, у которой ноги - как руки, а руки, как ветки. Эди Сэджвик - дрянная девчонка с лицом наивной школьницы, потрясает основы. Инопланетная, странная, с длинными конечностями Пегги Моффит - это, скорее, уже создание, существо, нежели девушка... «На пыльных тропинках далёких планет»... Принято считать, что именно с 1960-х годов у женщин началась настоящая истерия по поводу веса. Она была и до этого, просто в 1960-х наконец-то перестали делать скидку на возраст и другие факторы. (Отмечу, правда, что в СССР модели 1960-х никогда не были веточками!).

Стройные женщины 1970-х - это высокие, узкобёдрые, не тощие, а, скорее, изящно сложенные блондинки скандинавского типа в брючных комплектах с батником, или ещё в каком-нибудь платье-сафари, или в сарафане с этнической вышивкой. Это уже не веточки 1960-х, это довольно сильные женщины-лошадки. Они, наконец-то, овладели офисами, научились осаживать мужчин, затянули стройные бёдра грубыми ковбойскими джинсами и закурили в общественных местах. Вместе с тем, эти женщины были сентиментальны, любили стиль ретро, собирали антиквариант и уважали поэзию. 1960-е - мир юных девочек с неразвитыми формами, 1970-е - мир взрослых женщин, которые просто научились контролировать калории, ибо стройность - прекрасна. Модны постеры с девушками Боттичелли - с молодыми, но зрелыми вёснами, с прекрасно сложенными, но не тяжеловесными Венерами, со всеми этими нимфами ренессансных лесов, одетыми в...этнические наряды, как будто от Сен-Лорана, сменившего свою любовь к геометрии на страсть к летящим и длинным юбкам. И эти девчонки из диско-групп, дрыгающиеся в такт смелому ритму. Тёмненькая и беленькая, они поют про деньги-деньги-деньги и SOS. Стиль диско - длинные ноги, худые тела, которым не страшны даже белые атласные штаны-бананы.

Стройность 1980-х - это снова сугубый спорт, это накачка и подкачка, это спец-питание, это спец-изнурение, это правильный загар и правильный прыжок. Журналы советуют и учат, как и чем себя подстегнуть. Аэробные упраженения, забота о своём теле, о его презентабельности - вот, что важно отныне. Топ-модели второй половины 1980-х спортивны, вечно напряжены, однако же, белозубо-улыбчивы. Но это уже не спорт 1930-х с его заботой о коллективной, нарочито-военизированной стройности, где руки-ноги-торсы призваны служить в US-Army или в РККА. Стройные тела 1980-х - это тела индивидуалистов, которые соревнуются за место под Солнцем. Тело - личное дело хищного одиночки, который ни с кем не делится счастьем. Если стройность 1970-х - это, прежде всего, диеты, ограничение в питании, подбор продуктов, то стройность 1980-х - это всё больше фитнес, движение, а диета - как бы вторым планом. Тело 1980-х не субтильное и не такое уж изящное, а даже мощное, с широкой грудной клеткой, с хорошо развитыми квадрицепсами, с бюстом и сильными руками. Это девушки-киборги, готовые разметать всех Терминаторов, а потом пойти и выпить...протеиновый коктейль со вкусом ананаса. Он вредный? Ну и что? Главное - создать, слепить хорошее тело...!

Стройное тело 1990-х - это бесплотная худоба девушки-эльфа, которую зачем-то вытащили, выманили из Волшебного Леса, где она питалась нектарами и запивала росой, одевалась в паутинку, дымку и лепестки. Это хрупкость, доведённая до абсурда и болезненности, когда эльфа хочется накормить куриными окорочками. Да что там? Манной кашей. Никакого здоровья - один бессмысленный шик, полуобморочность взгляда, горестные, печально-голодные очертания тел. Длинные головы с большими ртами, с припухшими веками, ноги-палочки в увесистых туфлях, летящие одеяния, слегка и небрежно сколотые великими кутюрье на невесомых тельцах. Девочки эпохи гранжа и минимализма: со стильной помойки - на белое пространство с таким же белым диваном. Эстетика бедности, сменившаяся эстетикой модной пустоты. Сначала модно быть рваным, потом - простым, как очень маленькое чёрное платье. Настолько маленькое, что изначальный шанелевский вариант смотрится громоздко и мощно. Полнота в эпоху гранжа сморится нелепо. Пухлоногая sexy в стильных лохмотьях, при растянутом свитере? Ужасно. В эпоху крайнего, доведённого до высшей точки минимализма - тем более. Очень маленькое, очень простое платье хорошо монтируется с очень узеньким и очень простым, без излишеств, тельцем...

Сейчас - тоже культ стройности и он будет продолжаться вечно, пока мы живём в городах, скученно, быстро, шумно. Пока мы ищем место в метро, чтобы втиснуть свои похудевшие бёдра в промежуток, куда не помещается даже наша сумка. Пока мы не можем себе позволить стареть и барственно пышнеть в 30 лет. И это хорошо, потому что худоба (если она приобретена на кортах и стадионах, на беговых и велосипедых дорожках) - залог здоровья и долголетия. Живите долго.