Галина ( antares68) «Высшей категории трудности»
Галина ( antares68) «Высшей категории трудности», инсценировка повести Юрия Ярового
Ничего не имею против инсценировок, сама этим занимаюсь с удовольствием, потому что перевод прозы в структуру драматургии - интересная и сложная работа, как перевод на иностранный язык. В данном случае, при всем уважении к проделанной автором работе, приходится признать, что попытка не удалась. Главный вопрос, который возникает при чтении этого текста - почему Галина взялась именно за это произведение? Чем оно ей дорого? Почему показалось современным? Какие «мостики» в сегодняшний день помогают нам, читателям, перейти в день вчерашний? Почему мы должны сопереживать этой давнишней истории и ее героям? К сожалению, ответа на эти вопросы в тексте я не нашла. Вторая проблема - в данном случае драматургическая адаптация сводится к расписыванию текста прозы по ролям: слева - кто говорит, справа - что говорит. Внутренняя структура действия не строится, обещание динамики не сбывается. История, рассказанная «по голосам», оказывается лишенной драматизма и внутреннего конфликта. И это особенно заметно в традиционном тексте, с заявкой на психологических рисунок персонажей, на человеческую историю. Думаю, что отчасти понимаю автора - мы все ощущаем дефицит простых, чистых, увлекательных историй о личном подвиге, человеческом достоинстве и победе над собой. Но, наверное, такие истории нужно пытаться писать заново, а не искать в прошлом, где само ощущение жизни, надежды и идеалы людей были иными.
В любом случае - это важный и полезный опыт для автора, который ищет понимания законов драматургии и собственную тему. Будем ждать новых попыток)
Ольга Погодина-Кузмина, эксперт Драмафона-2011
Ничего не имею против инсценировок, сама этим занимаюсь с удовольствием, потому что перевод прозы в структуру драматургии - интересная и сложная работа, как перевод на иностранный язык. В данном случае, при всем уважении к проделанной автором работе, приходится признать, что попытка не удалась. Главный вопрос, который возникает при чтении этого текста - почему Галина взялась именно за это произведение? Чем оно ей дорого? Почему показалось современным? Какие «мостики» в сегодняшний день помогают нам, читателям, перейти в день вчерашний? Почему мы должны сопереживать этой давнишней истории и ее героям? К сожалению, ответа на эти вопросы в тексте я не нашла. Вторая проблема - в данном случае драматургическая адаптация сводится к расписыванию текста прозы по ролям: слева - кто говорит, справа - что говорит. Внутренняя структура действия не строится, обещание динамики не сбывается. История, рассказанная «по голосам», оказывается лишенной драматизма и внутреннего конфликта. И это особенно заметно в традиционном тексте, с заявкой на психологических рисунок персонажей, на человеческую историю. Думаю, что отчасти понимаю автора - мы все ощущаем дефицит простых, чистых, увлекательных историй о личном подвиге, человеческом достоинстве и победе над собой. Но, наверное, такие истории нужно пытаться писать заново, а не искать в прошлом, где само ощущение жизни, надежды и идеалы людей были иными.
В любом случае - это важный и полезный опыт для автора, который ищет понимания законов драматургии и собственную тему. Будем ждать новых попыток)
Ольга Погодина-Кузмина, эксперт Драмафона-2011