Шел второй год «весенней революции»…
Мьянма после двух лет новой власти
Боевики технической команды “Federal Wings”, сформированной «министерством обороны» подпольного правительства (NUG) Мьянмы снаряжают боеприпасами беспилотник для бомбардировки целей на территории, контролируемой правительственными войсками.
Усталость и разочарование - два основных слова, которые употребляют многие жители Мьянмы, поддерживавшие «весеннюю революцию», которую провозгласили активисты протеста после смены власти в стране 1 февраля 2021 года. Собственно, «весенней» эта революция была названа потому, что тогдашние оппозиционеры новому правительству были уверены, что оно не продержится у власти долго, и через пару-тройку месяцев, к исходу весны, будет сметено волной народного гнева. То, что мьянманец видел из своего окна - сначала масштабные демонстрации протеста, а потом вооруженные стычки с полицией - выглядело подтверждением таких перспектив.
Даже когда ситуация в городах успокоилась, многие жители страны продолжали прислушиваться к тому, что им говорят деятели «правительства национального единства» (NUG) - подпольного органа, сформированного несколькими десятками депутатов от прежней партии власти, Национальной лиги за демократию (НЛД), которые победили на выборах 2020 года. Еще весной этого года очень многие мьянманцы верили утверждениям «министров» NUG о том, что «шесть фронтов революционных сил» в нынешнем году начнут наступление на крупные города Мьянмы и непременно победят. Верили - потому что хотели в это верить. Один из моих друзей-гидов нынешней весной отказывался брать группы иностранных туристов на осень, считая, что никакого туризма в это время не будет, потому что по всей стране начнется полномасштабная гражданская война - как ему обещало NUG.
Сегодня деятели подпольного правительства уверяют, что 2023 год станет «решающим» для победы «весенней революции», которая вот-вот вступит в свою третью весну - но к этим заявлениям мьянманцы уже относятся с нарастающим скепсисом. Больше того, многие из сторонников оппозиции уже склонны поддерживать лозунг «революция без NUG» - особенно после сообщений западных исследователей о том, что подпольное правительство собрало «на революцию» сотни миллионов долларов, судьба которых остается неясной. А боевики «Сил народной обороны» (PDF), созданных под эгидой NUG, массово жалуются на то, что в вооруженной борьбе с «террористической хунтой» подпольное правительство им никак не помогает, они могут рассчитывать только на себя.
Революционная география
Когда нынешние власти Мьянмы говорят о том, что в крупных городах центральной части страны сегодня все спокойно, они не лукавят. Действительно, число флешмоб-акций представителей «поколения Z», когда молодые люди собирались в условленном месте, разворачивали лозунги, зажигали файеры и пробегали несколько десятков метров, снимая этот процесс на камеры для мировых агентств и местных оппозиционных СМИ, значительно сократилось. Но самое главное - резко уменьшилось и число вооруженных акций со взрывами у правительственных зданий, полицейских участков и военных объектов.
Многие считают, что это не только результат эффективной деятельности полиции по выявлению ячеек «городских партизан», но и результат усталости общества от длящейся почти два года «революции». Сегодня эта самая «революция» постепенно становится забавой либо для богатых, у которых на нее есть деньги, либо для тех, кто не обременен работой и семьей, и кому в принципе нечего терять - а абсолютное большинство жителей страны вынуждены банально выживать на фоне спада в экономике после пандемии и политических потрясений.
Отрезвляющим фактором для многих «революционеров», безусловно, стали и сообщения о том, что в июле власти привели в исполнение смертные приговоры в отношении четырех деятелей вооруженного сопротивления. И хотя казнены была всего четыре человека, при том, число вынесенных за последние месяцы смертных приговоров почти достигло полутора сотен, сделано это, во-первых, было максимально демонстративно, а во-вторых, в отношении известных в обществе фигур. То есть, рядовой боевик или «городской партизан» после этих казней мог быть уверен, что с ним-то власти точно особо церемониться не будут.
В сельских районах Мьянмы, которые военным всегда было труднее контролировать, ситуация сложнее. После смены власти там возникли сотни новых вооруженных группировок. Хотя большинство из них относят себя к PDF, действующим под эгидой подпольного правительства, но на деле абсолютное большинство из них никому не подчиняется и руководствуется своими собственными понятиями о том, что такое хорошо и что такое плохо (как признавала недавно брюссельская International Crisis Group, «в действительности NUG практически не контролирует PDF, и лишь немногим из них оказывает поддержку»).
Во многих частях Мьянмы они установили режим террора, убивая тех, кого они произвольно объявляют «даланами» (информаторами властей) и вымогая у бизнеса деньги «на революцию» (иногда подавая это как «сбор налогов»). При этом, жертвами таких группировок может стать (и часто становится) любой, кто «работает на хунту» - например, местный администратор, таможенник, пожарный, врач государственной клиники или школьный учитель - то есть, человек, чья вина заключается в том, что он продолжает ходить на работу, чтобы кормить свою семью, а не присоединяется к «движению гражданского неповиновения» (CDM), как того требуют от него боевики.
«Серые зоны» на карте Мьянмы
Особенностью нынешней «революции» стало появление на карте новых территорий вооруженного сопротивления центральному правительству, где до смены власти в стране не было каких-то значимых боестолкновений. И если раньше неподконтрольные или полуподконтрольные территории ассоциировались почти исключительно с действовавшими на них вооруженными этническими группировками, то сейчас они появились и в районах, где преобладают бирманцы.
Возникшие после смены власти в стране «серые зоны» можно условно разделить на две группы.
Первая - это территории, где действуют вооруженные группировки, нападающие на военных по принципу «бей и беги». Боевики не в силах установить над такими районами контроль, но стремятся сделать так, чтобы нынешние власти тоже не могли этими территориями эффективно управлять. В первую очередь в ход идут вооруженные акции, убийства и повреждения объектов инфраструктуры. Боевики разрушают дороги, мосты и газопроводы, взрывают ЛЭП и вышки мобильной связи, убивают членов ремонтных бригад. Кроме того, вымогаемые ими «на революцию» деньги ложатся дополнительным бременем на местных бизнесменов, а значит, подрывают на этой территории деловую активность.
Вторая группа - это либо малонаселенные окраинные районы, либо территории с минимумом вооруженных акций, и, соответственно, с минимумом присутствия мьянманских военных, которые заняты подавлением сопротивления в других, более «горячих» районах страны. В этих районах уже давно действуют альтернативные органы власти, часть из которых прагматически встала под зонтик NUG. Именно поэтому утверждения подпольного правительства о том, что оно контролирует некоторую часть территории страны (но совсем не «больше половины», как об этом громко заявляют его лидеры) не лишены оснований. Однако, следует понимать, что такая ситуация сохранится лишь до поры до времени, и в случае успешного подавления других очагов сопротивления, вооруженные силы Мьянмы неизбежно придут в «освобожденные районы». Если, конечно, на этой территории не появится сильная вооруженная группировка, с которой мьянманские военные предпочтут не воевать, а договариваться.
К новым регионам вооруженного сопротивления, где до февраля 2021 году практически не было боестолкновений, относятся национальные штаты Чин и Кая, а также населенные бирманцами округа Загайн и Магвэ. В случае с бирманскими округами речь уже может идти о фактической гражданской войне, потому что именно эти территории всегда служили основой для вербовки солдат в вооруженные силы (Тамадо) - и именно на них сегодня особенно активно действуют группировки PDF, обученные и поддерживаемые давним противником мьянманских военных, этнической группировкой «Армия независимости Качина» (KIA). В СМИ публиковалось немало историй о том, как родные братья оказывались по разные стороны конфликта и заявляли о готовности убивать друг друга. Деревни, контролируемые «революционными» группировками здесь перемежаются населенными пунктами, где живет много отставных солдат и где сформированы провоенные ополчения. Считается, что именно поэтому вооруженные силы свели до минимума передвижение в этих регионах по земле и предпочитают наносить по базам повстанцев удары с воздуха.
Ситуация в Мьянме на февраль 2022 года. Карта из Википедии.
Группировки Пьюсотхи - реальные и мнимые.
Отличительной чертой 2022 года стал рост числа вооруженных ополчений, который противники нынешних властей Мьянмы привычно заталкивают под бренд «Пьюсотхи» - провоенных групп, которые существовали в Мьянме еще с 1950-х годов и, как писал один из тогдашних авторов, играли роль «собаки, бегущей перед военными и кусающей всех подряд». Пьюсотхи - это имя древнего баганского короля, который, согласно преданиям, еще в юном возрасте избавил свое государство от злобных тварей - гигантской птицы, гигантского кабана, гигантского тигра и гигантского летучего крылана. Группировки, действующие под этим брендом, чаще всего состоят из отставных военных, ортодоксальных буддистов и националистически настроенных жителей страны.
Оппозиционные СМИ часто пишут, что, военные, якобы, вооружают и обучают отряды Пьюсотхи, однако, это соответствует действительности лишь отчасти: когда боевикам PDF удается захватить вооружение какой-нибудь из таких группировок, они часто удивляются тому, что оно еще более допотопное, чем у них. В свою очередь, военные отрицают свою прямую причастность к действиям группировок Пьюсотхи, объясняя их появление реакцией общества на «злодеяния террористов из так называемых PDF». Они также утверждают, что не раздают оружие группировкам Пьюсотхи, поскольку четко понимают, что в будущем это может вылиться для них в серьезные проблемы. Такие объяснения не лишены оснований, поскольку любая вооруженная группировка (продемократическая или провоенная) стремится в первую очередь не к «демократии» или к «защите хунты», а к контролю над территорией для поддержки собственного существования - уже сейчас расплодившиеся по всей стране группировки PDF устраивают перестрелки друг с другом в попытках закрепить за собой тот или иной населенный пункт. Для мьянманских военных замена одной вооруженной группировки на другую (пусть даже и формально союзную с ними) - не самая благоприятная перспектива.
Многие отряды Пьюсотхи (особенно в округах Загайн и Магвэ) действительно возникли как реакция на действия боевиков PDF. В мировых СМИ информацию о сожженных деревнях в этих регионах обычно с подачи «продемкратических» СМИ списывают на «зверства хунты», в то время как по государственному телевидению Мьянмы часто показывают заплаканных жителей на пепелище, рассказывающих, что их деревню сожгли боевики PDF.
Акции «революционных» боевиков, подобным образом наказывающих жителей деревень, которые не пускают их к себе и отказываются давать им деньги и продовольствие, неизбежно порождают ответное сопротивление. Многие деревни округа Загайн сейчас формируют собственные ополчения, которые призваны противостоять группировкам PDF. Эти ополчения отнюдь не являются «прохунтовскими», хотя у них с военными есть неформальная договоренность: они не пускают в деревни «революционеров», а военные, в свою очередь, не заходят к ним во время своих рейдов.
По сути, речь идет о нейтралитете в тех боевых действиях, которые сейчас идут в округах Магвэ и Загайн. Но если военные принимают такую логику, то для молодых боевиков «поколения Z» кто не с ними - тот против них. Именно поэтому на такие деревенские и поселковые ополчения эти боевики (а вслед за ними и мировые агентства) уже привычно вешают ярлык «Пьюсотхи», причисляя их к союзникам «террористической хунты».
Появление подобных деревенских ополчений, отстаивающих нейтралитет в конфликте между «революционерами» и «хунтой», свидетельствует об идущем процессе постепенного снижения уровня поддержки PDF - даже там, где на их стороне до сих пор значительная часть населения.
Деревни окружают города
Многие эксперты по Мьянме считают, что внешняя нормализация обстановки в крупных городах Мьянмы еще не говорит о коренном переломе ситуации по всей стране в пользу нынешних властей. И причина этого в том, что группировки PDF, которые раньше представляли собой неорганизованные отряды молодых людей в юбках, шортах, футболках и сандалиях, за прошедший год качественно изменились, пройдя путь от военной самодеятельности к организованной вооруженной силе. Многие из них прошли обучение на территориях этнических вооруженных формирований, которые уже десятилетия ведут боевые действия с Тамадо и хорошо знают тактику своего противника. По оценкам исследователей, сегодня группировки PDF на территории Мьянмы насчитывают 50-60 тысяч обученных и вооруженных боевиков - то есть, это уже грозная сила, намного превосходящая любое из этнических формирований, с которыми мьянманские военные имели дело в прошлом.
У многих «революционеров» в уходящем году наступило разочарование по поводу того, что гражданское население все меньше и меньше поддерживает их «революцию». С другой стороны, осознание ими собственной «революционной» миссии (которого, как они убедились, нет у гражданского населения, занятого банальным выживанием) привело к позиционированию ими самих себя как обособленной передовой общественной группы, которая лучше самого народа знает и понимает, что этому народу нужно для счастья. Интересно, что в этом они фактически «зеркалят» миропонимание Тамадо об их собственной уникальной роли гаранта единства страны в противодействии силам, стремящимся к «дезинтеграции Союза» (т.е. Республики Союз Мьянма).
Отсюда - всего один шаг до представлений о том, что если во имя этой миссии надо пожертвовать каким-то количеством людей, оказавшимся на пути, - то эти люди без колебаний будут убиты. Судя по тому, что жертвами вооруженных акций боевиков в последнее время становится все больше и больше обычных граждан, не имевших никакого отношения к «хунте», частью группировок PDF этот шаг уже сделан, а мирные жители страны постепенно воспринимаются ими в категориях потенциального «сопутствующего ущерба», неизбежного на пути к светлым идеалам. В лучшем случае они обещают извиниться перед семьями невинных жертв - но только после победы «революции».
При этом, отделяя себя от общества, группировки PDF становятся организованнее, лучше координируют свои операции, приобретают опыт ведения боевых действий и получают в свое распоряжение все более современное оружие. То есть, они сейчас действительно проходят ускоренный путь к формированию альтернативной армии, причем, так же, как Тамадо, состоящей из бирманцев - и этот процесс для вооруженных сил выглядит угрожающе. В декабре «министр обороны» NUG Е Мон заявлял, что сейчас группировки PDF, действующие под эгидой подпольного правительства, имеют три командования - северное, центральное и южное, а также главный штаб. Он добавил, что «министерство обороны» NUG и союзные с ним этнические вооруженные группировки уже сформировали три военных округа.
Понятно, что в этих заявлениях есть изрядная доля преувеличения, рассчитанная прежде всего на тех, кто готов жертвовать деньги «на революцию» - именно их надо убеждать, что еще немного, и NUG одержит окончательную победу. Но и игнорировать эти заявления не стоит. Утверждения деятелей подпольного правительства о том, что группировки PDF уже господствуют в сельских районах страны и готовятся к захвату городов, перестали восприниматься как пустой звук после того, как в октябре 2022 года силы каренской этнической группировки вместе с боевиками PDF легко захватили 40-тысячный Кокарейк в восточном штате Карен - а потом, после переброски к нему правительственных войск, покинули его. Многие сочли это своеобразной репетицией действий «революционных сил» по захвату более крупных городов в центральной части страны.
На этом фоне перспектива превращения Мьянмы в несостоятельное государство, где на значительной территории будут существовать никому не подконтрольные милитаризированные территориальные образования, пока что выглядит вполне реальной.
В одном из лагерей PDF. Фото Reuters.
Америка сказала: «NDAA»
Объявив приход мьянманских военных к власти «нелегитимным государственным переворотом», США, тем не менее, с самого начала исключили не только вооруженное вмешательство в дела этой страны, но и даже поставки оружия группировкам PDF. Есть несколько объяснений такой позиции - и все они представляются обоснованными.
Во-первых, Мьянма находится слишком далеко на периферии от основных американских интересов в мире. Во-вторых, США прекрасно понимают, что ситуация в этой стране не такая простая, как это рисуют «продемократические» СМИ нарративами из цикла: «весь народ в едином порыве поднялся против хунты». И, наконец, в-третьих, вмешательство США могло привести к серьезным противоречиям с Китаем - а отношения этих двух мировых гигантов уже и без того далеки от идеала.
США открыто не вмешались, даже несмотря на то, что деятели подпольного правительства всячески провоцировали их на такой сценарий, раздувая ложные иллюзии о том, что «Байден придет - порядок наведет», а если этого не случится - то американцы получат громадный репутационный урон.
Однако, когда стало ясно, что быстро подавить вооруженную оппозицию нынешним властям не удается, американцы, похоже, приняли тактику поддержки тлеющего конфликта. Последним крупным шагом в этом направлении стало принятие в декабре 2022 года ежегодного Закона об ассигнованиях на национальную оборону (NDAA), где прописана значительная по объемам «нелетальная помощь» вооруженной оппозиции Мьянмы.
США, согласно этому закону, обязуются помогать в возвращении в Мьянме гражданского правления, привлекать к ответственности виновных в нарушении прав человека, а также поддерживать этнические вооруженные организации и группировки PDF. Отдельно в тексте упомянуты NUG и сформировавший его комитет отстраненных от власти законодателей (CRPH).
При этом, закон не устанавливает четких критериев «нелетальной помощи», и, по мнению некоторых экспертов, речь может идти в том числе о доступе вооруженной оппозиции к разведданным (прежде всего, полученным со спутников), снабжении ее группировок медикаментами и медицинским оборудованием, обучении боевиков работе с системами управления боевыми действиями и представлении им устройств шифрованной связи. То есть, о том, что объективно повышает боевые возможности вооруженной оппозиции, без формального предоставления ей летального оружия.
Одновременно этот закон предполагает задействование новых рычагов для санкционного давления на нынешние власти Мьянмы (в том числе в отношении государственного нефтегазового предприятия, являющегося основным источником валюты для бюджета), более активные действия в ООН, а также привлечение России и Китая к ответственности за их «поддержку хунты». Одновременно предусмотрены меры по подрыву боевого духа вооруженных сил, и в частности по поощрению дезертирства.
Понятно, что США вряд ли уверены в победе вооруженной оппозиции Мьянмы. Однако, тактика ее масштабной поддержки (пусть и формально «нелетальными» методами) в течение максимально долгого срока выгодна не только тем, что будет ослаблять власть недружественного для них правительства, но и способна помешать планам Китая по реализации в Мьянме важных компонентов его глобальной инициативы «Пояс и Путь».
Голосуй, не голосуй…
Мьянманские военные, объявляя, что они в феврале 2021 года пришли к власти в соответствии с конституцией, которую они в 2008 году во многом написали «под себя», фактически являются заложниками необходимости провести в наступающем году новые всеобщие выборы.
Согласно этой конституции, чрезвычайное положение не может продолжаться больше двух лет, а после его отмены в течение шести месяцев должны пройти выборы с последующей передачей власти победившей на них партии. Нетрудно подсчитать, что крайний срок для таких выборов - это август 2023 года, и если они не пройдут до этого времени - военные нарушат собственную конституцию. Для нынешних мьянманских властей, всеми силами пытающихся продемонстрировать, что все их действия совершаются в конституционном поле, это было бы равносильно тяжкому преступлению - тем более, что в тексте основного закона страны вооруженные силы прямо названы его основным гарантом.
Военным вряд ли стоит опасаться результатов голосования. Прежние внушительные результаты Национальной лиги за демократию были возможны при системе выборов по мажоритарным округам, когда от ее кандидата требовалось набрать хотя бы тридцать процентов голосов - потому что остальные голоса успешно растаскивали между собой десятки мелких партий (на выборах 2020 года их было больше девяноста). Выборы в 2023 году пройдут по партийным спискам - а большинство из малых партий, судя по итогам дискуссий в назначенном нынешними властями Союзном избиркоме, являются либо союзниками военных, либо прагматиками, склонными поддержать того, кто сильнее, конвертировав эту поддержку в статусные должности. Плюс к этому, по конституции 2008 года четверть депутатов парламента назначаются главкомом вооруженных сил - а значит, даже в случае, если избранных депутатов будет не хватать, всегда найдутся голоса, способные подкорректировать баланс сил.
Понятно, что в таких условиях военные готовы провести выборы максимально честно, в том числе допустив на них то, что осталось от НЛД (а в случае вполне реального раскола этой партии - ту группу, которая настроена на сотрудничество с ними). И понятно, что радикальная оппозиция, которая объявляет себя «подлинно демократической», будет пытаться всеми возможными способами, в том числе и весьма далекими от демократии, сорвать эти выборы - какими бы честными они ни были. Деятели из NUG уже успели отметиться заявлениями о том, что числе методов противодействия выборам будут и вооруженные акции. То есть, избиратель должен трижды подумать, стоит ли ему идти на участок, куда в любой момент может прилететь бомба.
Удастся ли военным провести эти выборы - самая главная интрига наступающего года для Мьянмы. Скорее всего, процесс голосования будет растянут на длительное время: основная часть депутатов определится в дни всеобщего голосования в августе, а затем, по мере восстановления контроля над отдельными территориями, там будут проводиться отдельные довыборы. В истории Мьянмы так уже было: первые в истории независимой страны всеобщие выборы растянулись на несколько месяцев, с июня 1951 по апрель 1952 года, - как раз по причине бушевавших в стране внутренних конфликтов. Кроме того, власти Мьянмы планируют предложить гражданам новую опцию - электронное голосование, которое не предполагает явку избирателя на участок, а значит, дает ему гарантии безопасного волеизъявления.
Интрига с выборами
Похоже, что выборы 2023 года станут тем решающим моментом, вокруг которого будут вращаться все траектории внутреннего мьянманского конфликта. Если военным удастся эти выборы провести, и если голосование будет воспринято значительным числом государств мира как «честное и справедливое» (хотя США уже априори заявляют о том, что выборы, во время которых ведущие оппозиционные политики сидят в тюрьме, по определению не могут быть ни честными, ни справедливыми), то они сделают важный шаг на пути к легитимации своей власти как в собственной стране, так и за ее пределами.
В мире уже устали от конфликта в Мьянме, и любой шаг, даже не вполне однозначный, но направленный на его разрешение, будет восприниматься позитивно. Даже частичное принятие на международном уровне результатов выборов де-факто закроет перспективу признания NUG законным правительством Мьянмы - а значит, уменьшит степень его финансовой поддержки, которая и так постепенно сокращается на фоне нарастающей апатии у мьянманской диаспоры за рубежом.
Остается лишь понять, насколько результаты этих выборов будут признаны за пределами Мьянмы. Понятно, что Китай, Россия и, вероятно, Индия предпочтут принять результаты голосования. Сложнее обстоят дела с АСЕАН. Судя по всему «северная» или «авторитарная» часть этой региональной организации (Таиланд, Камбоджа, Лаос и Вьетнам) будет склонна к такому признанию, но Индонезия, Малайзия и Сингапур скорее всего выступят против. Но нужно понимать, что сегодня для Мьянмы АСЕАН уже потеряла то сакральное значение, какое она имела два десятка лет назад - сейчас у властей в Нейпьидо есть новые варианты международной интеграции, в том числе перспектива членства в авторитетной Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Зато потеря Мьянмы для АСЕАН будет равносильна изменению статуса этой организации с «региональной» на «недорегиональную».
В любом случае, третий год мьянманской «революции», судя по всему, будет не менее насыщен событиями, чем первые два. Историк будущего, лишенный чувств и эмоций сегодняшнего дня, скорее всего назовет происходящие в нынешней Мьянме процессы интересными, и будет прав, если не брать в расчет тот факт, что практически любая революция - это прежде всего страдания миллионов людей, которые злой волей судьбы оказались в неправильном месте и в неправильное время.
Click to view