«Мы пришли сегодня в порт…»
В мьянманском штате Ракхайн думают не о «революции», а о том, как изменится их жизнь после реализации китайских проектов.
Остров Рамри в Бенгальском заливе у западного побережья сегодняшней Мьянмы обрел известность в годы Второй мировой войны. Решающих сражений на нем не происходило, но в середине февраля 1945 года наступавшие подразделения союзников загнали около тысячи японских солдат в болота и мангровые леса этого острова.
«В ту ночь на 19 февраля 1945 года произошло самое ужасное, что любой из бойцов когда-либо мог испытать, - написал потом участник событий, натуралист Брюс Стэнли Райт.- Рассеянные выстрелы винтовок звучали в кромешной тьме болот, но их глушили крики японцев, раздавленных челюстями огромных рептилий, и странные тревожные звуки крутящихся крокодилов составляли какофонию ада, которую вряд ли где-то еще можно было услышать на Земле. На рассвете стервятники прилетели, чтобы подчистить то, что оставили крокодилы... Из тысячи японских солдат, которые вошли в болота острова Рамри, всего лишь около двадцати осталось живыми».
Этот эпизод Второй мировой войны потом попал в Книгу рекордов Гиннеса как «худшее бедствие, связанное с крокодилами во всем мире». И казалось, что остров Рамри, к так и войдет в историю исключительно как ужасное место, где когда-то крокодилы съели японских солдат.
Но сегодня этот остров упоминается в мировых СМИ совершенно в другом контексте. Расположенный на нем город Чаупхью - центр планируемого здесь китайского проекта по строительству глубоководного порта и Особой экономической зоны (ОЭЗ), которые должны стать начальной точкой Экономического коридора Китай-Мьянма.
Отсюда, из Чаупхью, уже идут к территории Китая два трубопровода - с нефтью и газом. А новый порт и начинающийся от него транспортный коридор обеспечат Китаю выход в Индийский океан, создадут для китайских грузов альтернативу традиционному маршруту через узкий и легко контролируемый Малаккский пролив, и при этом будут способствовать развитию внутренних провинций КНР.
О том, насколько для КНР важен этот проект, говорит тот факт, что он является одним из важнейших элементов глобальной инициативы «Пояс и путь», выдвинутой китайским лидером Си Цзиньпином еще в 2013 году.
Путь Ракхиты из Чаупхью
«Чаупхью» (латиницей обычно пишут «Kyaukphyu») в переводе с бирманского языка - «белый камень». Сегодня это небольшой городок, население которого с окрестными деревнями превышает 40 тысяч человек. Здесь, как и во всяком уважающем себя городе, когда-то бывшем частью британской колонии, есть свой маленький «Биг Бен» - квадратная башня с часами, а местные жители в основном зарабатывают себе на жизнь рыбной ловлей и сельским хозяйством. Чаупхью раскинулся вдоль побережья Бенгальского залива, на северной оконечности острова Рамри в мьянманском штате Ракхайн.
У тех, кто приезжает в Чаупхью из Янгона, где еще недавно, после февральской смены власти в стране, бушевали уличные протесты, а сегодня молодежные группировки периодически проводят «революционные» флешмобы или «молчаливые протесты», призывают к бойкоту школ и охотятся на «пособников хунты», возникает ощущение, что они оказались в прежней Мьянме - той, которая существовала до недавних политических пертурбаций и которую жители многих других регионов страны сейчас вспоминают с ностальгией.
Здесь по утрам толпы детей в зеленых юбках и чистых белых рубашках радостно бегут в школу - и никакие «революционеры» не устраивают возле этих школ взрывы, чтобы запугать их родителей и «помешать властям создать картину возвращения к нормальной жизни».
Здесь муниципальные здания выглядят спокойно и мирно, а работающие в них люди не чувствуют для себя никакой опасности - в отличие от Янгона, где офисы госучреждений огорожены баррикадами их колючей проволоки и огневыми позициями в виде мешков с песком, откуда из бойниц торчат стволы автоматов, а служащие идут на работу с опасением, что какая-нибудь «революционная» группировка бросит в них бомбу.
Здесь около пивных заведений по-прежнему стоят большие зеленые постеры Myanmar Beer - до недавних времен самого популярного в Мьянме пива с завода, принадлежащего японской компании Kirin и армейскому бизнес-холдингу, которому во многих городах центральной Мьянмы по требованию «революционеров» сегодня объявлен бойкот.
Здесь люди не думают и особо не разговаривают ни о какой «революции» - они просто делают свою ежедневную работу, зарабатывая на жизнь, чтобы кормить семьи.
В штате Ракхайн достаточно спокойно встретили февральскую смену власти в стране. В этом регионе практически не было никаких протестов и «движения гражданского неповиновения». Бирманских протестующих это очень напрягало, и они весьма эмоционально упрекали «этнических ракхайнских братьев» в «предательстве революции». Те в ответ советовали им держаться со своей революцией подальше от штата Ракхайн и заявляли о своем нежелании участвовать во «внутрибирманских разборках». Они говорили, что у них есть свой «путь Ракхиты», направленный на получение большей самостоятельности штата от «бирманского» центра, и все остальное их мало интересует, хотя, конечно, осуждали гибель людей и критиковали жесткие действия военных.
Были и такие, кто немного по-другому пытался объяснить, почему ракхайнцы не поддерживают объявленный бирманскими «революционерами» бойкот «рабского образования» и отправляют детей на учебу в школы: «У нас два года шла война, и мы не хотим больше ни с кем воевать! Дайте нам пожить спокойно, а нашим детям - хоть чему-то научиться».
С 2018 года в штате Ракхайн действительно происходили столкновения между вооруженными силами и ракхайнской этнической группировкой «Армия Аракана». Но в ноябре 2020 года при посредничестве главы Nippon Foundation японца Йохея Сасакавы было достигнуто прекращение огня, которое соблюдается обеими сторонами. Но даже и эти события почти обошли стороной Чаупхью - он расположен немножко на отшибе, в центральной части штата Ракхайн, а основные столкновения происходили на севере региона.
Именно поэтому сегодня в Чаупхью есть все для того, чтобы отдохнуть от «революций», протестов и просто от суеты крупных мьянманских городов. Здесь шикарное голубое море с красивыми пляжами, вполне приемлемые отели на побережье и рай для любителей самых разнообразных и недорогих морских деликатесов.
«Все здесь будет гораздо дороже»
«Нам удалось разбить проект строительства глубоководного порта на самодостаточные последовательные стадии, и тем самым избежать угрозы китайской долговой ловушки, - рассказывает один из мьянманских чиновников, отвечающих за проекты Особой экономической зоны в Чаупхью. - Теперь у нас другая задача - избежать ситуации "единственного клиента"».
По его словам, правительство Мьянмы в свое время согласилось с тем, что девелопером и оператором ОЭЗ будет консорциум, за которым стоит китайский экономический гигант CITIC. Однако, оно всеми силами пытается избежать ситуации, когда на территории экономической зоны будут работать почти исключительно китайские компании. По словам чиновников, это чревато не только возможным отсутствием прозрачности в финансовых вопросах, но и перспективой того, что китайская сторона в один прекрасный день может дать им команду под каким-нибудь предлогом остановить работу, вынуждая тем самым власти Мьянмы пойти на какие-то уступки.
«Мы не параноики и не считаем, что это обязательно случится, - говорит чиновник. - Но на всякий случай лучше с самого начала минимизировать такую возможность. Тем более, что при правительстве президента Тейн Сейна проект Особой экономической зоны рассматривался именно как многонациональный».
По его словам, сегодня комитет по управлению ОЭЗ заинтересован в привлечении инвесторов из других стран. Совсем недавно прошли переговоры с бизнесменами из Японии, Вьетнама и Таиланда, проявившими интерес к проекту, хотя о каких-то конкретных результатах говорить пока рано.
В качестве положительного примера интернационализации подобного проекта мьянманцы обычно проводят уже действующие ОЭЗ и порт Тилава к востоку от Янгона. Японцы, осуществлявшие этот проект, не ставили задачу построить ОЭЗ площадью 2,5 тысячи гектаров исключительно «под себя» - наоборот, они создавали инфраструктуру и формировали экономическую среду, в которой комфортно чувствовали бы себя инвесторы и бизнесмены из разных стран мира, в том числе из Китая, Сингапура, других стран Европы и Азии - и, конечно, из Японии. А сами они получали бы прибыль, являясь оператором этого комплекса.
Тилава - первый и пока единственный по-настоящему успешный проект ОЭЗ в Мьянме. Именно поэтому стремление сделать «как в Тилаве» стало чем-то вроде девиза мьянманских чиновников. И они в разговорах с иностранными гостями ненавязчиво предлагают их странам поучаствовать в проекте ОЭЗ Чаупхью.
«Сама по себе Особая экономическая зона - идеальное место для размещения любого производства, от швейных фабрик до переработки морепродуктов, - рассказывает чиновник. - Как и везде в регионе, тут относительно недорогая рабочая сила, для переподготовки которой, к тому же, будут созданы учебные центры. Мы уже завершили первый этап строительства большой электростанции, которая будет бесперебойно снабжать наши проекты электричеством. Предусмотрен безналоговый режим в первые годы эксплуатации, а затем - льготное налогообложение. Но главное - это логистика».
Логистика и в самом деле идеальная. Рядом с ОЭЗ будет построен большой глубоководный порт, который свяжет Чаупхью с крупнейшими морскими хабами всего мира. А из самого Чаупхью в китайскую провинцию Юньнань протянутся скоростная железная дорога и современное шоссе, которое на полпути к китайской границе пересечет Мандалай - второй по величине город Мьянмы, откуда при желании можно отвернуть на юг - в столицу Нейпьидо и крупнейший город страны Янгон. Но и при всех масштабах китайского рынка, провинция Юньнань - это тоже не крайняя точка. По словам чиновников, из Юньнани через логистический узел Чэнду в провинции Сычуань грузы будет легко доставить по железной дороге в страны Средней Азии и в Россию.
На территории ОЭЗ Чаупхью планируется размещение промышленного кластера с швейными и текстильными предприятиями, заводами по производству строительных материалов, объектами пищевой промышленности (в том числе, естественно, связанными с морепродуктами), фармацевтики, электроники, морских товаров и услуг. Отдельно предполагается создать центр научных исследований и разработок.
«Наши политические проблемы когда-нибудь все равно будут решены, - говорит чиновник. - Но когда они будут решены и сюда ринутся многие, все здесь уже будет гораздо дороже».
Город-пляж
У многих иностранцев, приезжающих в Чаупхью, возникает резонный вопрос - почему правительство Мьянмы не сделало этот город такой же пляжной территорией, как, например, известные многим Нгапали, Нгве Саун и Чаун Та.
В самом деле, здесь есть все для отличного пляжного отдыха - красивые пейзажи, чистое море и несколько вполне приличных (на твердые три звезды) отелей вдоль побережья. Правда, территорию вдоль пляжей, пожалуй, стоило бы почистить - как и во многих других местах Мьянмы, здесь то и дело на глаза попадается пластиковый мусор. Но жители Чаупхью исходят из того, что вот будут туристы - тогда они это все и уберут.
У местных жителей есть несколько предположений, почему Чаупхью не стал официальным пляжным местом для иностранцев. Одни говорят, что песок здесь не столь белоснежный, как в Нгапали («Но вы не подумайте, он у нас не грязный, просто он разбавлен мелкой-мелкой черной галькой»). Другие - что совсем близко от берега начинаются глубокие места с сильным течением, которое может унести в открытый океан. Третьи - что закаты здесь не такие красивые, как в других местах, где солнце погружается в воду - побережье, где лежит Чаупхью, развернуто за север, поэтому солнце здесь садится за прибрежные утесы.
Впрочем, в итоге все сходятся на том, что главная причина официальной «непляжности» Чаупхью - именно планы правительства по созданию здесь большого глубоководного порта и промышленной зоны. Впрочем, в последние годы, когда критерий “eco-friendly” становится при разработке проектов все более значимым, этот подход существенно поменялся.
Концепция Особой экономической зоны сегодня предполагает не только создание промышленного парка, но и строительство на южном побережье острова Рамри кварталов нового современного города. Этот город по определению не будет большим, но в нем предполагается наличие передовой инфраструктуры. И этот процесс идет - одна из мьянманских компаний, например, уже разработала для выделенного ей участка у побережья проект автовокзала с торговыми центрами и зонами отдыха пассажиров (расстояние от Чаупхью до Мандалая - 300 километров, а до столицы страны Нейпьидо - 275 километров) - и пытается найти инвесторов из других стран, которые могли бы не только софинансировать этот проект, но и предложить для него нестандартные и интересные решения.
Больше того, при ОЭЗ намечено создание «рекреационной территории» - то есть, цепочки современных отелей и пляжей вдоль береговой линии. Уже сейчас, пока международный туристический бизнес из-за ковида поставлен на паузу, сюда приезжают бизнесмены из крупных городов Мьянмы и прицениваются у участкам на побережье. А концепция «рекреационной территории» предполагает еще и эко-туризм по острову Рамри - в том числе знакомство с уникальной экосистемой мангровых лесов - тех самых, где когда-то крокодилы употребляли в пищу солдат Императорской армии.
«Для любителей пляжного отдыха очень важна простая, быстрая и комфортная логистика, - говорит Пхью Пхью Кхайн, директор мьянманской компании гостиничного бизнеса, у которой есть своя сеть отелей. - И с этой точки зрения Чаупхью через несколько лет будет самым передовым пляжным рисортом в Мьянме. Здесь смогут останавливаться круизные яхты, сюда пойдут скоростные поезда из Китая и Мандалая. И, наконец, уже сейчас сюда относительно быстро можно добраться автотранспортом или самолетом из Нейпьидо и Янгона».
По мнению Пхью Пхью Кхайн, соседство с большим глубоководным портом не повлияет на популярность пляжей Чаупхью. «Посмотрите на Сингапур, - говорит она. - Это - один из крупнейших портовых хабов мира. А рядом с ним - остров Сентоза, где расположена очень популярная у туристов зона отдыха. Да и порт сам по себе - это место, куда туристы захотят съездить. К тому же он будет находиться с другой стороны острова Рамри.»
А еще Чаупхью - это прежде всего ракхайнский город, а представители этой этнической группы любят подчеркивать свое отличие от бирманцев (хотя ракхайнский язык - это по сути диалект бирманского языка). На острове Рамри много пагод и монастырей, на страже по обе стороны у входа в которые часто сидят не традиционные для Бирмы львы-чиндэ, а экзотические существа «бяла», собравшие воедино части тела девяти животных, в том числе таинственного гималайского существа «то-ная» - полубога в образе яка. В рыболовецком порту Чаупхью стоят причудливые старые суда, на которых местные жители выходят в море, а в самом городе раскинулся большой рынок самых разнообразных морепродуктов.
Вообще, морепродукты можно считать визитной карточкой Чаупхью, где значительная часть населения занимается рыболовством. Здесь их любят и умеют готовить, и многие заведения общепита представляют собой рай для любителей морских деликатесов. Основная часть из 600 тонн мягкопанцирного краба, экспортируемого Мьянмой, заготавливаются именно в этих местах. А еще здесь есть в меню большие лобстеры, кальмары, крабы, моллюски, креветки, устрицы и множество самой разнообразной океанской рыбы.
Китайский автобус
«При прежнем правительстве [Национальной лиги за демократию] многие процессы остановились, - говорит один из чиновников, отвечающих за проекты ОЭЗ Чаупхью. - После февральской смены власти оказалось, что в канцеляриях министерств на столах навалены груды папок с неотложными вопросами, которые месяцами ждали своего рассмотрения».
Нынешние власти Мьянмы всерьез намерены дать проектам около Чаупхью новый импульс. В сентябре в Пекине было подписано соглашение о проведении полевых исследований для проекта глубоководного порта и особой экономической зоны. А в аэропорту Чаупхью местные жители непременно покажут появившийся там не так давно самолет авиакомпании AirKBZ и объяснят, что он - не для обычных пассажиров. По их словам, это - «китайский автобус», на котором гости из КНР постоянно летают туда-сюда.
При этом, новые власти страны продолжают искать способ сделать так, чтобы этот проект не был исключительно китайским. Именно в этом случае, по их мнению, появится больше шансов, что он действительно будет работать на благо Мьянмы.
Китайские проекты в их нынешнем виде действительно не всегда вызывают восторг у местных жителей. Кто-то боится негативного воздействия на окружающую среду, другие опасаются, что из прибрежных вод уйдет рыба, третьи жалуются, что предлагаемый им размер компенсации за землю гораздо ниже ее рыночной стоимости. Но в целом многие жители Чаупхью согласны с тем, что штат Ракхайн достоин лучшей жизни, и если все сделать по уму - то эта перспектива вполне возможна. И еще они понимают, что меньше всего им сейчас для этого нужны новые войны и революции.
Лишь иногда во время деловых ужинов (а если точнее - вечерних встреч и посиделок в ресторанах с морепродуктами на побережье) кто-нибудь из местных бизнесменов нет-нет, да и скажет: «А все-таки жаль, что тогда крокодилы съели японцев. Если бы не это, может быть, сейчас именно японцы строили бы нам порт и ОЭЗ… Например, как Тилаву в Янгоне».
