Страна посттравматических фаталистов
Сирена взвыла в обед. За стуком посуды и застольными разговорами десятков человек её вой даже не сразу услышали, только вмонтированные динамики, словами продублировавшие тревогу привлекли внимание. Некоторые побрели вниз. Остальных охрана чуть ли не силой поднимала со стульев и направляла в сторону убежища.
Мы дошли примерно до середины столовой, когда увидели,что и спускаться особо некуда - на лестнице образовалась очередь. Над головой послышались один за другим три приглушённых удара. Народ вздохнул поспокойнее, голос из динамиков потребовал остаться в убежище, до которого мы так и не дошли. Постояв для приличия ещё минуты две, люди вернулись к столам. Ещё через минуту - тревоги как и не было.
Вечер. Едем в театр, машина ползёт от светофора к светофору в центре Ришон-ле-Циона. Музыкальное сопровождение из радиоприёмника то и дело прерывают сообщениями о том, где сейчас тревога после очередного залпа. Нес-Циона, Бейт-Ханан, Бээр-Яаков, Нетаим, Ган-Сорек... перечисляет безразличный голос диктора. Что-то вокруг нас, замечаю я, открываю окно - и буквально через секунду раздаётся сирена. Видим несколько человек, пытающихся укрыться за скамейками и деревьями, но движение почти не прекращается. Небо перечёркивают несколько дымных следов, появляются облачка от противоракет. Кое-где натыкаемся на машины, брошенные прямо на проезжей части. Их аккуратно объезжают.
Засекаем парковочное место, ставим машину. У группки гуляющей молодёжи спрашиваем как пройти к театру. Они отвечают и продолжают хохотать о своём. Люди сидят в кафе, бегут по делам. В театре нам бодро сообщают, что вход здесь, бомбоубежище там и приятного вечера.
Когда с неба пропадают дымные следы, можно забыть и о сирене.
Жизнь продолжается.
Мы дошли примерно до середины столовой, когда увидели,что и спускаться особо некуда - на лестнице образовалась очередь. Над головой послышались один за другим три приглушённых удара. Народ вздохнул поспокойнее, голос из динамиков потребовал остаться в убежище, до которого мы так и не дошли. Постояв для приличия ещё минуты две, люди вернулись к столам. Ещё через минуту - тревоги как и не было.
Вечер. Едем в театр, машина ползёт от светофора к светофору в центре Ришон-ле-Циона. Музыкальное сопровождение из радиоприёмника то и дело прерывают сообщениями о том, где сейчас тревога после очередного залпа. Нес-Циона, Бейт-Ханан, Бээр-Яаков, Нетаим, Ган-Сорек... перечисляет безразличный голос диктора. Что-то вокруг нас, замечаю я, открываю окно - и буквально через секунду раздаётся сирена. Видим несколько человек, пытающихся укрыться за скамейками и деревьями, но движение почти не прекращается. Небо перечёркивают несколько дымных следов, появляются облачка от противоракет. Кое-где натыкаемся на машины, брошенные прямо на проезжей части. Их аккуратно объезжают.
Засекаем парковочное место, ставим машину. У группки гуляющей молодёжи спрашиваем как пройти к театру. Они отвечают и продолжают хохотать о своём. Люди сидят в кафе, бегут по делам. В театре нам бодро сообщают, что вход здесь, бомбоубежище там и приятного вечера.
Когда с неба пропадают дымные следы, можно забыть и о сирене.
Жизнь продолжается.