Забираю в понедельник дитё с вечернего занятия по математике. Занятие, как бы, в "русской" школе. Пальцев веером там, разумеется, штук примерно 36. Круче нас - только сами знаете что. За точное число пальцев не поручусь, но точно больше, чем обычной зоологией и линнеевской классификацией предписано. Но всё лучше, чем целый день мультики смотреть или в компьютерные игры играть. Пока не взбунтовался, что это всё дурь и ему там скучно - пускай ходит. Но это я отвлёкся. Речь, собственно, не о школе. Стараются, как умеют, ну и молодцы. Речь, как указано в сабже, о контингенте. Ходит туда, понятное дело, непропорционально большое количество китайцев, индусов, ну и, в первую очередь, русских, конечно.
Возвращаясь к основной линии повествования: забираю дитё, опаздываю на пару минут. Дитё выходит глубоко несчастное, обиженное и расстроенное, чуть не плачет, за двадцать метров видно в вечерней зимней темноте. "Дитё, что стряслось, отчего такая скорбь?". Не в меру чувствительное дитё повествует: "папа, я тебя ждал, открывал-закрывал дверь, людям выйти помогал..." Ну, понятно, дитё на месте больше 15 секунд усидеть не может, куда руки деть не знает, толкает дверь туда сюда, бывает. Fidgeting. С интересом жду продолжения. "А одна тётя мне сказала:..." (в этот момент нужно представить себе хамский русский повышенный тон) "- что, трудно дверь закрыть??". Ну вот отчего мне всё кажется, что средний американец, если бы и обратил внимание вообще, то сказал бы девятилетнему ребёнку дружелюбно: "hey, buddy, would you please leave the door alone, it's kinda cold outside?" Что со мной, доктор? Пришлось ненавязчиво объяснить ребёнку, что если с ним грубо разговаривают незнакомые тёти, особенно по-русски, то не нужно придавать этому большого значения. Такая вот педагогика.