!!!!
Оригинал взят у gilliland в post
Позвонил мне кандидат юридических наук Иннокентий Сергеевич Федюнин и выразил свою искреннюю озобоченость тем, что я постоянно называю его "бесполезным" и другими словами, от которых на душе у него постоянная грусть и дождь.
"Ты там бухаешь что ли?", - корректно поинтересовался я, облокотясь о белый лак рояля- " не хочу портить волшебный миг общения, но ты там бухаешь опять, кавалер ордена Бани?!"
Иннокентий Сергеевич Федюнин (кандидат юридических наук) подтвердил факт сегодняшнего неоднократного употребления, но стал настаивать, что "это тут совсем не причём! Просто мы сейчас с товарищами отдыхаем на моей ферме и решили позвонить тебе". Таким тоном тов.Сталин звонил тов. Кагановичу по факту срыва сроков сдачи метрополитена. Выпивший Федюнин величественен. Когда он куражился последний раз, выносившие на скатерти Иннокентия Сергеевича официанты приняли меня за его симпатичного шофёра.
Я всегда утверждал, что покупка кандидатом юриспруденции И.С. Федюниным страусиной фермы не доведёт до добра ни его, ни страусов, ни нас. Никого. Страусы, на которых меня привезли хвастаться, сразу показались мне опасными существами с расшатанной психикой. С момента, когда их заботливым владельцем стал наш друг, состояние страусов только усугубилось из-за диких выходок нового менеджмента. Страусов И.С. Федюнин покупал осенью. Страусы бродили под холодным дождём, оставляя в грязи диковинные следы. Такие следы я видел потом в документальном фильме про некрупных хищных динозавров юрасирапторов. Я смотрел на страусов и жалел их. Они были похожи на военнопленных. Тем более, что вокруг меня были ряды колючей проволки, покосившиеся бараки и мокрое лицо Б-ча, как всегда, выражавшее запредельную скорбь с элементами этнической обречённости. Новый хозяин страусиной фабрики смерти ( так я предложил назвать капиталовложение друга) радостно метался между пернатыми верзилами, показывая на себе количество и размер яиц, готовых поступить в продажу с его угодий. Бестрепетной рукой наш юный страусовод хватал своих подопечных за шеи и приказывал нам делать тоже самое. Б-ч, который уже подсчитывал сколько он заэкономит на дармовой страусятине, кинулся выполнять команду лагерного начальства. А что можно было ожидать от человека, способного оставить записку спящей нимфе: "Я вовсе не оскорблён как мужчина, деньги можешь вернуть позже..."?!
"Ты то куда?", -запоздало крикнул я Б-чу, - "тебе то это зачем? Это ведь страшно!" Но два ангела смерти уже мелькали между страусами, хрипло хохоча и выбирая себе любимца.
Первым огрёб, понятно, Б-ч. Наиболее авторитетный страус, местный седой законник, со всей дури долбанул клювом по нежной голове финансиста, сорвал с неё кепку и долбанул по темечку ещё раз. Б-ч успел сказать "мама!" и лишился не только чувств, но и остатков разума. Он стал отбирать свою кепку у страусиного ветерана. А этого страусы не прощают... Вырывая комья грязи и растопырив крылья, к месту происшествия ринулись дети и внуки вожака. "Прости меня, Аркаша!", - крикнул я из-за столба, к которому пришлось очень плотно прижаться, "постарайся их задержать! Подмога не за горами!"
И.С. Федюнин в это время тряс какую-то торчащую посреди загона жердину, чтобы встретить смерть среди страусов достойно. Предательская грязь не давала ему точки опоры и жердину Иннокентий Сергеевич тряс долго, время от времени вставая.
Расправа обитателей фермы над банкиром продолжалась. Выглядывая из-за столба, я мог наблюдать шоу не полностью, а эпизодическими стоп-кадрами. Вот Б-ч вцепился в кепку, вот он уже сидит на корточках, прикрываясь руками, вот он на карачках прыгает между страусиных лап, а вот он уже лежит и по нему пробежались опытными ногами, судя по крикам.
"Вам придётся очень сильно постараться, что бы я это забыл!", - сказал я сурово своим друзьям после того, как всё улеглось и мы выбирали из волос друг друга куски страусиного дерьма, -"очень сильно постараться...Что мы теперь скажем маме Б-ча? Откуда это мы принесли в таком состоянии её сынульку?! Какие версии мы будем выдвигать перед моей ненаглядной?! Кто нам поверит, что нас топтали и обосрали страусы 18 ноября?! Ну, понятно, что-нибудь соврём. Свалим друг на друга, по привычке. Б-ча накажут, мне придётся три дня спать на диване, но почему не пострадает главный виновник, гнус этот?! Мы накажем тебя рублём, Федюнин! Веди нас в царство порока...Чтоб не зря, говорю, муки потом принимать".
Выезд на встречу со страусами закончился в кромешном, пахнущем страусами угаре. Люди смотрели на нас с испуганным уважением.
Я не знаю, опытные знатоки саванны меня поправят, но все эти легенды про страусиную трусость и туповатость обманчивы. Не знаю, что тому виной - специфическое питание, получаемое в заключении, соседство с аэродромом, излучение от ЛЭП или ещё какая беда, но страусы на федюнинской ферме были лютые и социально организованные. Что потом подтвердила зима. Мы ведь к ним ещё зимой заезжали, полюбоваться на чужое горе. Вышли из чёрных машин и молча двинулись к знакомому загону, держа ориентир на жердину. В этот раз через ограждение не полезли, смотрели на узников сквозь колючую проволоку, заложив руки за спины. "Узнаёте их?", - спросил я, не адресуясь ни к кому персонально,-"вот выпала судьба свидеться ещё разок..." Страусы за время зимы обросли не столько перьями, а уже даже какой-то, не знаю, шерстью что ли? Взгляды у них стали осмысленней. Стояли плотной кучей, сварливо ворочая гнусными головёнками на змеиных шеях.
"Как ты у них яйца отбираешь, Кеша?", - прервал тягостное молчание Б-ч. Кеша вздохнул. "Я думаю, что он им ещё и заносит..." - задумчиво предположил я, -"долю с оборота. Посмотри на их рожи, у них уже государство формируется, они на этапе военной демократии сейчас. Как гунны".
С неба на голову бесполезного Федюнина падали крупные снежинки.
Потом всё как-то наладилось. Страусы приняли Федюнина, Федюнин простил страусов. Но холодок отчуждения между ними пробегает. Изредка, когда Федюнин снова заводит опостылевший всем разговор про яйца. Иннокентий Сергеевич пристроил к ферме уютный коттеджик, в котором отдыхает душой и строит новые модели захвата мировых рынков страусятины.
Из всех бизнес-проектов, которые Федюрнин вытащил из своего огненного подсознания, стаусиный я считаю наиболее удавшимся.
Позвонил мне кандидат юридических наук Иннокентий Сергеевич Федюнин и выразил свою искреннюю озобоченость тем, что я постоянно называю его "бесполезным" и другими словами, от которых на душе у него постоянная грусть и дождь.
"Ты там бухаешь что ли?", - корректно поинтересовался я, облокотясь о белый лак рояля- " не хочу портить волшебный миг общения, но ты там бухаешь опять, кавалер ордена Бани?!"
Иннокентий Сергеевич Федюнин (кандидат юридических наук) подтвердил факт сегодняшнего неоднократного употребления, но стал настаивать, что "это тут совсем не причём! Просто мы сейчас с товарищами отдыхаем на моей ферме и решили позвонить тебе". Таким тоном тов.Сталин звонил тов. Кагановичу по факту срыва сроков сдачи метрополитена. Выпивший Федюнин величественен. Когда он куражился последний раз, выносившие на скатерти Иннокентия Сергеевича официанты приняли меня за его симпатичного шофёра.
Я всегда утверждал, что покупка кандидатом юриспруденции И.С. Федюниным страусиной фермы не доведёт до добра ни его, ни страусов, ни нас. Никого. Страусы, на которых меня привезли хвастаться, сразу показались мне опасными существами с расшатанной психикой. С момента, когда их заботливым владельцем стал наш друг, состояние страусов только усугубилось из-за диких выходок нового менеджмента. Страусов И.С. Федюнин покупал осенью. Страусы бродили под холодным дождём, оставляя в грязи диковинные следы. Такие следы я видел потом в документальном фильме про некрупных хищных динозавров юрасирапторов. Я смотрел на страусов и жалел их. Они были похожи на военнопленных. Тем более, что вокруг меня были ряды колючей проволки, покосившиеся бараки и мокрое лицо Б-ча, как всегда, выражавшее запредельную скорбь с элементами этнической обречённости. Новый хозяин страусиной фабрики смерти ( так я предложил назвать капиталовложение друга) радостно метался между пернатыми верзилами, показывая на себе количество и размер яиц, готовых поступить в продажу с его угодий. Бестрепетной рукой наш юный страусовод хватал своих подопечных за шеи и приказывал нам делать тоже самое. Б-ч, который уже подсчитывал сколько он заэкономит на дармовой страусятине, кинулся выполнять команду лагерного начальства. А что можно было ожидать от человека, способного оставить записку спящей нимфе: "Я вовсе не оскорблён как мужчина, деньги можешь вернуть позже..."?!
"Ты то куда?", -запоздало крикнул я Б-чу, - "тебе то это зачем? Это ведь страшно!" Но два ангела смерти уже мелькали между страусами, хрипло хохоча и выбирая себе любимца.
Первым огрёб, понятно, Б-ч. Наиболее авторитетный страус, местный седой законник, со всей дури долбанул клювом по нежной голове финансиста, сорвал с неё кепку и долбанул по темечку ещё раз. Б-ч успел сказать "мама!" и лишился не только чувств, но и остатков разума. Он стал отбирать свою кепку у страусиного ветерана. А этого страусы не прощают... Вырывая комья грязи и растопырив крылья, к месту происшествия ринулись дети и внуки вожака. "Прости меня, Аркаша!", - крикнул я из-за столба, к которому пришлось очень плотно прижаться, "постарайся их задержать! Подмога не за горами!"
И.С. Федюнин в это время тряс какую-то торчащую посреди загона жердину, чтобы встретить смерть среди страусов достойно. Предательская грязь не давала ему точки опоры и жердину Иннокентий Сергеевич тряс долго, время от времени вставая.
Расправа обитателей фермы над банкиром продолжалась. Выглядывая из-за столба, я мог наблюдать шоу не полностью, а эпизодическими стоп-кадрами. Вот Б-ч вцепился в кепку, вот он уже сидит на корточках, прикрываясь руками, вот он на карачках прыгает между страусиных лап, а вот он уже лежит и по нему пробежались опытными ногами, судя по крикам.
"Вам придётся очень сильно постараться, что бы я это забыл!", - сказал я сурово своим друзьям после того, как всё улеглось и мы выбирали из волос друг друга куски страусиного дерьма, -"очень сильно постараться...Что мы теперь скажем маме Б-ча? Откуда это мы принесли в таком состоянии её сынульку?! Какие версии мы будем выдвигать перед моей ненаглядной?! Кто нам поверит, что нас топтали и обосрали страусы 18 ноября?! Ну, понятно, что-нибудь соврём. Свалим друг на друга, по привычке. Б-ча накажут, мне придётся три дня спать на диване, но почему не пострадает главный виновник, гнус этот?! Мы накажем тебя рублём, Федюнин! Веди нас в царство порока...Чтоб не зря, говорю, муки потом принимать".
Выезд на встречу со страусами закончился в кромешном, пахнущем страусами угаре. Люди смотрели на нас с испуганным уважением.
Я не знаю, опытные знатоки саванны меня поправят, но все эти легенды про страусиную трусость и туповатость обманчивы. Не знаю, что тому виной - специфическое питание, получаемое в заключении, соседство с аэродромом, излучение от ЛЭП или ещё какая беда, но страусы на федюнинской ферме были лютые и социально организованные. Что потом подтвердила зима. Мы ведь к ним ещё зимой заезжали, полюбоваться на чужое горе. Вышли из чёрных машин и молча двинулись к знакомому загону, держа ориентир на жердину. В этот раз через ограждение не полезли, смотрели на узников сквозь колючую проволоку, заложив руки за спины. "Узнаёте их?", - спросил я, не адресуясь ни к кому персонально,-"вот выпала судьба свидеться ещё разок..." Страусы за время зимы обросли не столько перьями, а уже даже какой-то, не знаю, шерстью что ли? Взгляды у них стали осмысленней. Стояли плотной кучей, сварливо ворочая гнусными головёнками на змеиных шеях.
"Как ты у них яйца отбираешь, Кеша?", - прервал тягостное молчание Б-ч. Кеша вздохнул. "Я думаю, что он им ещё и заносит..." - задумчиво предположил я, -"долю с оборота. Посмотри на их рожи, у них уже государство формируется, они на этапе военной демократии сейчас. Как гунны".
С неба на голову бесполезного Федюнина падали крупные снежинки.
Потом всё как-то наладилось. Страусы приняли Федюнина, Федюнин простил страусов. Но холодок отчуждения между ними пробегает. Изредка, когда Федюнин снова заводит опостылевший всем разговор про яйца. Иннокентий Сергеевич пристроил к ферме уютный коттеджик, в котором отдыхает душой и строит новые модели захвата мировых рынков страусятины.
Из всех бизнес-проектов, которые Федюрнин вытащил из своего огненного подсознания, стаусиный я считаю наиболее удавшимся.