(no subject)
Замечательное слово "кулинария". Вспоминаю, как оно озадачивало меня в детстве. "Мы идем в кулинарию". Ку-ли-на-ри-я. Непонятно, от чего оно происходит. В нем слышатся куры, кулики, мандарины цепляются за "р" и неприветливая женщина использует его в качестве своего имени.
А внутри - торжество смерти. Ядовито-оранженвые полуфабрикаты закончили свой жизненный путь на мутной витрине. "А что это?" - "Мы это купим и будем есть" - "Дай мне сейчас, я сейчас хочу" - "Это есть нельзя". Детское сознание отказывалось понимать последовательность действий - купить-сейчас-приготовить-потом-съесть. Это был выбор - либо приготовить, либо купить. А зачем покупать то, что нельзя съесть? И как можно приготовить, если мы это не купили?
И уборщица, которая взбалтывала мерзкой волосатой тряпкой грязную густую воду в ведре с кривой и тем более загадочной надписью "Цех 5-ПУ", и имела своей передней верхней частью не голову с глазами, как положено млекопитающим, а необъятный, бесформенный, колышащийся зад.
Да, полы! Кафельные побитые полы с неровными стыками плиток воспринимались как уже пришедшие с завода в таком виде - ибо они были вечны. И вечен был жир, который покрывал пол тонким слоем - равномерно по всей площади магазина. Я до сих пор не понимаю этого - ну, бывает, падают продукты со стороны продавцов, или у прилавка со стороны покупателей. Но не по всему же магазину?
Представляется, что этот жир был специальным атрибутом советской эстетики, повышающим суровость советского гражданина и стойкость его идеалов. Ровно в 6 утра, до открытия магазина, специальная женщина с погонами под белым халатом открывала банку со свинцовой пломбой на крышке, и отточенными скупыми движениями размазывала жир по предназначенным для этого поверхностям.
Детство, золотое детство...
А внутри - торжество смерти. Ядовито-оранженвые полуфабрикаты закончили свой жизненный путь на мутной витрине. "А что это?" - "Мы это купим и будем есть" - "Дай мне сейчас, я сейчас хочу" - "Это есть нельзя". Детское сознание отказывалось понимать последовательность действий - купить-сейчас-приготовить-потом-съесть. Это был выбор - либо приготовить, либо купить. А зачем покупать то, что нельзя съесть? И как можно приготовить, если мы это не купили?
И уборщица, которая взбалтывала мерзкой волосатой тряпкой грязную густую воду в ведре с кривой и тем более загадочной надписью "Цех 5-ПУ", и имела своей передней верхней частью не голову с глазами, как положено млекопитающим, а необъятный, бесформенный, колышащийся зад.
Да, полы! Кафельные побитые полы с неровными стыками плиток воспринимались как уже пришедшие с завода в таком виде - ибо они были вечны. И вечен был жир, который покрывал пол тонким слоем - равномерно по всей площади магазина. Я до сих пор не понимаю этого - ну, бывает, падают продукты со стороны продавцов, или у прилавка со стороны покупателей. Но не по всему же магазину?
Представляется, что этот жир был специальным атрибутом советской эстетики, повышающим суровость советского гражданина и стойкость его идеалов. Ровно в 6 утра, до открытия магазина, специальная женщина с погонами под белым халатом открывала банку со свинцовой пломбой на крышке, и отточенными скупыми движениями размазывала жир по предназначенным для этого поверхностям.
Детство, золотое детство...