О крутых канадских парнях и ...
О женской сучщности.
Вчера в рамках заливного фестиваля байкеров в Дубае выступали канадские рокеры Nickelback. Я не ходил. Во-первых, потому что я больше не байкер. По всей видимости уже навсегда, потому как мой только что вышедший из ремонта Kawasaki отправился, теперь уже навечно, к своим японским праотцам. В прошлое воскресенье он пал в неравной и маслопролитной битве с локальским Ниссаном Максима, когда дожидался хозяина (т.е. меня) из роскошистого супермаркета на шоссе Шарджа-Кальба.
Почему я остановился именно около него, я думаю, объяснять не надо. ))
Наверно я и мотоциклы не очень совместимы. Они как-то дезинтегрируются вокруг меня с пугающим постоянством. Радует только то, что Ниссан тоже вряд ли будет в ближайшее время пылить по эмиратским дорогам. Блядь такая.
Второй причиной, помешавшей мне пойти на концерт, была моя извечная жажда наживы - я, как и всегда по пятницам, был занят подрывом финансовых столпов американской экономики. Отвлечь меня от этой жажды может... Даже не знаю что. Если только перспектива фейерического секса, который, впрочем, существует только в "правдивых" рассказах приятелей о своих новых подружках, несбывшихся юношеских мечтах и редких эротических сновидениях. Так что будем считать ,что ничто не может отвлечь. Да.
В-третьих, я был на концерте NIckelback в Лос-Анджелесе еще на заре тысячелетия, так что пропуск дубайского шоу не должен был стать трагедией. Однако, в рамках работы по воспитанию у подрастающего поколения правильных музыкальных пристрастий, я решил откомандировать на концерт мое чадо с ейным бойфрендом. Чадо не сопротивлялось и даже приняло решение ассигновать средства на билет из собственных "карманных" денег. Узнав об этом, я понял, что и так немногочисленная популяция медведей в эмиратских лесах понесла значительные потери. Короче, в шесть часов вечера в дверь квартиры раздается звонок. Из ванной комнаты дочери слышится шум льющейся воды - она, как всегда, еще не готова, а ее Bel Ami уже тут. Я открываю дверь и вижу на пороге незнакомого мне здоровенного светловолосого парня.
- Good evening, I am Roy! - говорит здоровяк с заметным шотландским акцентом и протягивает мне руку размером с совок для мусора.
- Hi, Roy! And who the fuck are you? - говорю я с заметным рязанским и опасливо прячу свою лапку за спину.
- I am going with your daughter to the concert.- говорит он и улыбается.
- Well, come on in. - угрюмо говорю я, пытаясь сообразить, как бойфренд моей дочери, знойный итальянский брюнет по имени Том, похожий на модель из рекламы трусов Calvin Klein, превратился в этого шотландского шрека по имени Рой практически overnight.
Когда дочь выходит из ванны, я задаю ей мучавший меня вопрос:
- А где собственно Том?
- Ему отец деньги на карточку не перевел, поэтому у него нет денег на билет.
- И?
- А у Роя есть, поэтому я пойду с ним.
- Но Рой вроде как не твой бойфренд, нет? - я в некоторой растерянности.
- Нет, он только что приехал, и у него пока нет girlfrend.
- Ну а ты не думала сама Тому билет купить, одолжить ему денег, я не знаю... - с оттенком негодования в голосе говорю я (не далее как два дня назад я брал у нее из ящика деньги, чтоб заплатить мэйду, и там было тыщ 10 дирхам.)
- Если у парня нет денег, почему это должно быть моей проблемой? Ладно, пап, мы опаздываем, пока.
Хлопнула дверь. Ептыть. Девушке еще только 17. Откуда у нее эта сучность меркантильность, свойственная всем женщинам? Вот что значит пожила с матерью целый год. Или лучше сказать всего год? А дальше что будет? Т.е. я ее воспитывал, воспитывал 16 лет. "Анну Каренину" вслух у детской кроватки ей на ночь читал. "Джен Эйр" заставлял конспектировать. И какой результат? Выросла, понимаешь, будущая "мадам Бовари". За мужиков, конечно, обидно. Эх, бедные юноши (ну те которые действительно бедные, гы-гы), не видать вам настоящей amore. Не сыскать вам симпатичную девушку, о чувствах к которой так проникновенно поет Chad Kroeger сотоварищи. (И слеза скатилась по его суровому лицу)
Вчера в рамках заливного фестиваля байкеров в Дубае выступали канадские рокеры Nickelback. Я не ходил. Во-первых, потому что я больше не байкер. По всей видимости уже навсегда, потому как мой только что вышедший из ремонта Kawasaki отправился, теперь уже навечно, к своим японским праотцам. В прошлое воскресенье он пал в неравной и маслопролитной битве с локальским Ниссаном Максима, когда дожидался хозяина (т.е. меня) из роскошистого супермаркета на шоссе Шарджа-Кальба.
Почему я остановился именно около него, я думаю, объяснять не надо. ))
Наверно я и мотоциклы не очень совместимы. Они как-то дезинтегрируются вокруг меня с пугающим постоянством. Радует только то, что Ниссан тоже вряд ли будет в ближайшее время пылить по эмиратским дорогам. Блядь такая.
Второй причиной, помешавшей мне пойти на концерт, была моя извечная жажда наживы - я, как и всегда по пятницам, был занят подрывом финансовых столпов американской экономики. Отвлечь меня от этой жажды может... Даже не знаю что. Если только перспектива фейерического секса, который, впрочем, существует только в "правдивых" рассказах приятелей о своих новых подружках, несбывшихся юношеских мечтах и редких эротических сновидениях. Так что будем считать ,что ничто не может отвлечь. Да.
В-третьих, я был на концерте NIckelback в Лос-Анджелесе еще на заре тысячелетия, так что пропуск дубайского шоу не должен был стать трагедией. Однако, в рамках работы по воспитанию у подрастающего поколения правильных музыкальных пристрастий, я решил откомандировать на концерт мое чадо с ейным бойфрендом. Чадо не сопротивлялось и даже приняло решение ассигновать средства на билет из собственных "карманных" денег. Узнав об этом, я понял, что и так немногочисленная популяция медведей в эмиратских лесах понесла значительные потери. Короче, в шесть часов вечера в дверь квартиры раздается звонок. Из ванной комнаты дочери слышится шум льющейся воды - она, как всегда, еще не готова, а ее Bel Ami уже тут. Я открываю дверь и вижу на пороге незнакомого мне здоровенного светловолосого парня.
- Good evening, I am Roy! - говорит здоровяк с заметным шотландским акцентом и протягивает мне руку размером с совок для мусора.
- Hi, Roy! And who the fuck are you? - говорю я с заметным рязанским и опасливо прячу свою лапку за спину.
- I am going with your daughter to the concert.- говорит он и улыбается.
- Well, come on in. - угрюмо говорю я, пытаясь сообразить, как бойфренд моей дочери, знойный итальянский брюнет по имени Том, похожий на модель из рекламы трусов Calvin Klein, превратился в этого шотландского шрека по имени Рой практически overnight.
Когда дочь выходит из ванны, я задаю ей мучавший меня вопрос:
- А где собственно Том?
- Ему отец деньги на карточку не перевел, поэтому у него нет денег на билет.
- И?
- А у Роя есть, поэтому я пойду с ним.
- Но Рой вроде как не твой бойфренд, нет? - я в некоторой растерянности.
- Нет, он только что приехал, и у него пока нет girlfrend.
- Ну а ты не думала сама Тому билет купить, одолжить ему денег, я не знаю... - с оттенком негодования в голосе говорю я (не далее как два дня назад я брал у нее из ящика деньги, чтоб заплатить мэйду, и там было тыщ 10 дирхам.)
- Если у парня нет денег, почему это должно быть моей проблемой? Ладно, пап, мы опаздываем, пока.
Хлопнула дверь. Ептыть. Девушке еще только 17. Откуда у нее эта сучность меркантильность, свойственная всем женщинам? Вот что значит пожила с матерью целый год. Или лучше сказать всего год? А дальше что будет? Т.е. я ее воспитывал, воспитывал 16 лет. "Анну Каренину" вслух у детской кроватки ей на ночь читал. "Джен Эйр" заставлял конспектировать. И какой результат? Выросла, понимаешь, будущая "мадам Бовари". За мужиков, конечно, обидно. Эх, бедные юноши (ну те которые действительно бедные, гы-гы), не видать вам настоящей amore. Не сыскать вам симпатичную девушку, о чувствах к которой так проникновенно поет Chad Kroeger сотоварищи. (И слеза скатилась по его суровому лицу)
Click to view