Пытливые умы
Как известно, ум хорошо, два лучше. А три, четыре, пять в конце концов. Но, все по порядку.
Начиная со второго курса, я дежурил ночами в областной детской больнице. Работа мне нравилась, но более работы нравилась компания, которая частенько дежурила вместе со мной. Это были прожженные доктора и преподаватели в медакадемии.
Расписание составлялось таким образом, что бы ночью все были на местах. После вечернего обхода и традиционных процедур, вся компания собиралась в ординаторской на первом этаже и начинала морально разлагаться. В программу вечера, традиционно входили коньячок, котлетки для детей с нейродермитом (без соли и специй), телевизор и вечерняя пулька, часиков так до семи утра.
В удачные дни компания сидела безвылазно в ординаторской и заявляла о себе миру, периодическими комментариями к преферансу и хлопающей дверью, туалета для персонала.
Я, как подающий надежды студент был допущен на этот праздник жизни. Правда в то время, меня больше волновали котлетки и медсестры из торакальной хирургии, а никак не пулька.
Как бы не был интересен преферанс, но приходит время и он становится скучным. Происходит это, обычно в 3-4 часа ночи, когда все возможные проблемы решены, а новые... ну новые, это как бог решит. Бывало привозили, по неотложке детей в пять утра. Это вообще, полный аут. Примешь такого, потом не спать ни работать, ходишь по коридорам, как зомби, только не воешь.
Расписав очередной кон, народ собрался покурить. Место, для курения было выбрано, не случайно. Курил народ в безопасном месте, на площадке запасной лестницы, аккурат под разводкой кислорода в палаты.
Врачи задумчиво курили, а я от нечего делать изучал кислородный кран, с бодрящей надписью: «Не курить, пожароопасно.»
Наш реаниматолог Кондратьев, задумчиво выпустив кольцо дыма изрек - А помните, други, в школе на химии, нам показывали интересный опыт с кислородом? Там, где тлеющую лучинку суют в банку с кислородом, а она загорается.
-Ну, помним, конечно. А в чем проблема?
-Давйте попробуем, загорится чинарик или тлеющая спичка, если на них подуть кислородом из разводки.
-Ты чего, звезданулся, вердикт народа был, на удивление един .
-Ну, чего, давайте попробуем, а вдруг это все не так.
-Ладно, давай. Эй, медбрат, неси сюда емкость.
Так, как подходящей емкости не было, то я принес напальчник. Это, такая хрень похожая на презерватив, но намного толще.
Надев напальчник на кран, мы открыли вентиль и завороженно наблюдали, как наполняется «воздушный шарик». Когда он стал размером больше футбольного мяча, мы отнесли его в ординаторскую, где намечался заключительный аккорд.
Итак, все столпились вокруг шарика и затаили дыхание. Был взят тлеющий чинарик и развязан узелок...
Была вспышка, белого цвета, такая что на мгновение все ослепли. Потом, раздался хлопок, как будто всем качественно заехали в ухо. И в заключение оранжевое пламя взметнулось к потолку, попутно спалив нам брови, волосы и цветной бумажный колпачок у Кондратьева на голове. Потом, наступила звенящая тишина.
Минуту длилось абсолютное молчание, мы боялись поднять глаза и обнаружить развалины больницы вокруг. Потом, все стали тихо расходиться по отделениям. Что и говорить ночка удалась, скоро будет утро.
Начиная со второго курса, я дежурил ночами в областной детской больнице. Работа мне нравилась, но более работы нравилась компания, которая частенько дежурила вместе со мной. Это были прожженные доктора и преподаватели в медакадемии.
Расписание составлялось таким образом, что бы ночью все были на местах. После вечернего обхода и традиционных процедур, вся компания собиралась в ординаторской на первом этаже и начинала морально разлагаться. В программу вечера, традиционно входили коньячок, котлетки для детей с нейродермитом (без соли и специй), телевизор и вечерняя пулька, часиков так до семи утра.
В удачные дни компания сидела безвылазно в ординаторской и заявляла о себе миру, периодическими комментариями к преферансу и хлопающей дверью, туалета для персонала.
Я, как подающий надежды студент был допущен на этот праздник жизни. Правда в то время, меня больше волновали котлетки и медсестры из торакальной хирургии, а никак не пулька.
Как бы не был интересен преферанс, но приходит время и он становится скучным. Происходит это, обычно в 3-4 часа ночи, когда все возможные проблемы решены, а новые... ну новые, это как бог решит. Бывало привозили, по неотложке детей в пять утра. Это вообще, полный аут. Примешь такого, потом не спать ни работать, ходишь по коридорам, как зомби, только не воешь.
Расписав очередной кон, народ собрался покурить. Место, для курения было выбрано, не случайно. Курил народ в безопасном месте, на площадке запасной лестницы, аккурат под разводкой кислорода в палаты.
Врачи задумчиво курили, а я от нечего делать изучал кислородный кран, с бодрящей надписью: «Не курить, пожароопасно.»
Наш реаниматолог Кондратьев, задумчиво выпустив кольцо дыма изрек - А помните, други, в школе на химии, нам показывали интересный опыт с кислородом? Там, где тлеющую лучинку суют в банку с кислородом, а она загорается.
-Ну, помним, конечно. А в чем проблема?
-Давйте попробуем, загорится чинарик или тлеющая спичка, если на них подуть кислородом из разводки.
-Ты чего, звезданулся, вердикт народа был, на удивление един .
-Ну, чего, давайте попробуем, а вдруг это все не так.
-Ладно, давай. Эй, медбрат, неси сюда емкость.
Так, как подходящей емкости не было, то я принес напальчник. Это, такая хрень похожая на презерватив, но намного толще.
Надев напальчник на кран, мы открыли вентиль и завороженно наблюдали, как наполняется «воздушный шарик». Когда он стал размером больше футбольного мяча, мы отнесли его в ординаторскую, где намечался заключительный аккорд.
Итак, все столпились вокруг шарика и затаили дыхание. Был взят тлеющий чинарик и развязан узелок...
Была вспышка, белого цвета, такая что на мгновение все ослепли. Потом, раздался хлопок, как будто всем качественно заехали в ухо. И в заключение оранжевое пламя взметнулось к потолку, попутно спалив нам брови, волосы и цветной бумажный колпачок у Кондратьева на голове. Потом, наступила звенящая тишина.
Минуту длилось абсолютное молчание, мы боялись поднять глаза и обнаружить развалины больницы вокруг. Потом, все стали тихо расходиться по отделениям. Что и говорить ночка удалась, скоро будет утро.