Фальре: труды о биполярниках, эпилептиках, алкоголиках и трёх периодах бреда
Сальпетриер
Продолжу знакомить вас с историей психиатрии. При Пинеле и Эскироле начинает свою врачебную карьеру Жан-Пьер Фальре. Причём карьеру довольно энергичную: в 16 лет, в 1811 году, юноша из солнечного Марсильяк-Сюр-Селе, что затерялся среди виноградников на тропке, ответвившейся от Пути Святого Иакова, начинает изучать медицину в Парижском университете. В 25 он уже доктор медицинских наук. В 28, в 1822 году, на пару с Вуазеном, он открывает в пригороде Парижа Ванве частную психиатрическую лечебницу. А в 1831 становится главврачом Сальпетриера, коим и пребудет до конца своей довольно долгой жизни - Жан-Пьер проживёт 76 лет.
Однако, интересует нас не столько карьера и всё то хорошее, что стезя психиатра сделала для Фальре. Нам интереснее то, что Фальре сделал для психиатрии. Как сами понимаете, раз в её истории отметился - значит таки сделал. Поначалу, будучи очарован лекциями Пинеля и Эскироля, Жан-Пьер с головой ныряет в изучение этой дисциплины. И выныривает обескураженный и даже разочарованный. Ну как же так: психозы у пациентов - вот они, а к пониманию, откуда они берутся, и близко подойти не удаётся! Нет, можно поддаться моде и рассуждать о фатальном вреде неуёмных страстей, беспорядочных половых связей или отрыву от естественных природных корней. Но подите в палаты и сами скажите это пациентам: первое - благочестивому пастору (причём не только с его слов, но и по свидетельствам очевидцев действительно благочестивому), второе - невинной девице, а третье - человеку от сохи, прожившему в более чем тесных отношениях с этой самой природой не один десяток лет до момента заболевания.
Поняв, что расспросами и беседами он к пониманию причин не приблизится, Фальре принимается за патологоанатомические вскрытия: в конце концов, обнаружил же Бейль кое-что примечательное у прогрессивных паралитиков! Но и тут его ждёт разочарование: то, что можно увидеть своими глазами (да даже под микроскопом) и потрогать своими руками, к пониманию сути психических болезней не приближает. Ну не видно в мозге умершего пациента психиатрической лечебницы того, что кардинально отличало бы его от покойника, до самой смерти пребывавшего в разуме. Положа руку на сердце, у современной медицины с её современной же техникой тоже результаты таковы, что плодят больше вопросов, чем конкретных ответов и кристального понимания.
В итоге Жан-Пьер снова возвращается в клинику: там хотя бы сами психические недуги с их проявлениями видно, и можно по крайней мере выделять среди них какие-то группы и классы. С этим делением, к слову, у тогдашней французской психиатрии тоже не всё гладко обстояло: ну вы помните, какими лаконичными были классификации Пинеля и Эскироля. И если с красочным и художественным, прямо как в романах, описанием каждого клинического случая доктора того времени не скупились, то попытки всё же отвлечься от медицинской беллетристики и нащупать похожесть, тенденцию, хотя бы сгруппировать симптомы, не говоря уже о внимании к их динамике, были крайне скудны.
«Что особенно необходимо изучать у душевнобольных, это ход и развитие болезни; обыкновенно больного обследуют и более или менее тщательно изучают один или два раза, вскоре по поступлении его в больницу, а между тем наблюдение должно вестись годами. Тогда мы откроем различные фазы, в какие вступает болезнь. Зная ход и характер различных заболеваний, мы будем иметь возможность построить новую естественную классификацию психозов»
Сам Фальре этому правилу следует: он аккуратно и педантично отслеживает, как же меняется состояние пациента день ото дня, месяц от месяца, год от года (напомню, что для многих пациентов до эпохи открытия нейролептиков психиатрическая лечебница оказывалась местом постоянного пребывания). В конце концов, многие лета пребывая на должности шефа Сальпетриера, он это мог себе позволить.
И к 1852 году эти его наблюдения складываются в цельную картину в отношении заболевания, которое мы с вами ныне именуем биполярным аффективным расстройством, а ранее называли маниакально-депрессивным психозом. Как он пишет сам в труде «Циркулярное помешательство», болезнь эта
«характеризуется последовательным и правильным чередованием маниакального состояния, меланхолического состояния и светлого промежутка. Здесь нечто большее, чем мания и меланхолия; это - настоящая и естественная группа, так как ее выделение основано не на характере бреда или окраске эмоций в данный момент, а на целом комплексе явлений: интеллектуальных, моральных, физических, всегда притом одинаковых в одинаковые периоды болезни и всегда следующих одно за другим в таком определенном порядке, что мы имеем возможность, подметив появление одного из них, предвидеть появление других; таким образом, мы предсказываем дальнейшее течение болезни»
Точно с таким же вниманием к деталям и динамике подходит он к изучению душевного состояния пациентов с эпилепсией. Дело в том, что традиционно считалось, будто вне эпилептических приступов такие пациенты ничем особо в поведении и психике в целом не отличаются от здоровых людей. Но кое-какие данные о присущих им чертах характера всё же копились, пусть и были разрознены. Жан-Пьер, наблюдая за такими больными в стенах Сальпетриера, к 1861 году пишет свой труд «De l'etat mental des epileptiques», в котором показывает, что в промежутках между приступами, если приглядеться, то можно обнаружить у таких пациентов психопатологические черты: это и раздражительность, и наклонность к тоскливым приступам (тем, что сейчас дисфориями зовутся), и обстоятельность, а когда и вязкость мышления.
Он же одним из первых (а если говорить о систематичности подхода - то именно что первым) описал, как развиваются психозы у алкоголиков.
И он же, наблюдая за пациентами с паранойей (впрочем, как и иными формами, для которых характерен хронический бред), описал в своей уже привычной манере (внимание к деталям, выявление трендов и растянутое во времени наблюдение) три периода в развитии такого бреда:
1.Период инкубации, созревания самой идеи;
2.Период систематизации, когда подкрепляющие эту бредовую идею аргументы и интерпретации событий красиво раскладываются по полочкам; этот период, с точки зрения Фальре, самый важный и интересный, логика пациента поражает стройностью, достойной лучшего применения, а мозговая работа сложна и разнообразна;
3.Период стереотипии. Причем не стереотипией в том смысле, который сейчас придают этому термину, а скорее, в смысле клише: бред застыл в развитии, нашёл свою окончательную формулу и отныне никаким изменениям у этого конкретного пациента не подлежит.
Напомню, что четвёртая книга психиатрических баек уже вышла в печать.
P.S. Мой проект « Найди своего психиатра» работает в штатном режиме. Если так случилось, что нужен грамотный, опытный, а главное - внимательный и корректный психиатр - обращайтесь. Что ценно в сложившейся ситуации - большинство коллег ведут онлайн-приём.
P.P.S. Статьи по психиатрии, психологии и всему, что касается этого направления, мы решили дублировать в Яндекс Дзене - вдруг кому удобно смотреть их там