Ты мне я тебе
- Пошёл вон! - закричала она, поднимая остроту звука до визжащих высот. - Нет, лучше подай мне шаль! Я сама уйду!
Виталик не сдвинулся с места. Он стоял, опираясь пятой точкой о стол, засунув руки глубоко в карманы брюк, и внимательно наблюдал за Оксаной. В его голубых глазах была исключительная небесная пустота, которой могут обладать только истинные блондины. Длинная челка норовила заслонить ему зрелище, и он постоянно откидывал голову, чтобы стряхнуть её, чем ещё больше напоминал племенного жеребца.
Оксана фыркнула и сама подняла шаль с пола. Нервно её встряхнула, только ради того, чтобы привлечь к своему возмущению взгляд Виталика, который всё так же меланхолично жевал резинку. Уже взявшись за дверную ручку, девушка обернулась, встряхнула свои пламенно-рыжие кудри, которыми она так гордилась, ведь её покрасили в лучшем парикмахерском салоне города, и сказала:
- И даже не пытайся мне звонить! Я не буду с тобой разговаривать!
Виталик даже не кивнул. Ничего не изменилось в его позе.
Оксана вышла и громко хлопнула дверью. Он подождал ещё минуту или две, потом медленно отклеился от стола, но не успел сделать шага, как дверь снова распахнулась, и жена вся в слезах бросилась к нему на шею.
- Ну, Виталик, ну миленький, ну пожалуйста, ну прости меня, я больше не буду. Ты только не сердись больше, ладно?
Она прилипла к нему и пыталась поцеловать, но он приподнял подбородок, и она дотягивалась только до шеи, на которой оставались от её губ малиновые следы помады.
- Ты же простишь меня, правда? - продолжала она, не замолкая ни на секунду, причитать. - Простишь? Ты же у меня такой добрый, такой хороший…
Виталик приподнял руки, как будто боялся коснуться Оксаны и замер так с тем же беспристрастным выражением на лице. Через минуту он всё же опустил руки, как бы невзначай обнимая её, и она, сразу же это почувствовав, прижалась к нему ещё крепче и замерла. На белой рубашке Виталика мгновенно образовалось пятно от её слёз, густо разбавленных тушью.
Он провёл рукой по её спине вверх вниз, и не удовлетворившись достигнутым ,начал задирать и без того короткое шерстяное платье под леопарда. Под ним оказались такой же дикой окраски трусики, а бюстгальтера не оказалось совсем. Он уже не думал о том, что и как он делает, он точно знал, что у него есть ещё минут пятнадцать, пока она не придёт в себя. Повернув Оксану к себе спиной, он подтолкнул её к столу. Действовать нужно было быстро и настойчиво.
Оксана застонала, задышала чаще, но Виталик её опередил, и всё закончилось ещё до того, как она успела получить удовольствие. Он сделал шаг назад, оценил содеянное, подтянул брюки и застегнул ширинку. Она посмотрела на него с недоумением.
Виталик улыбнулся и разъяснил ей благодушно:
- Умывайся, иначе мы опоздаем на твою вечеринку.
Оксана отклеилась от поверхности стола, подобрала платье и трусики и скрылась в ванной.
ОН подошёл к окну, открыл форточку и закурил. Ни одной мысли в голове не помещалось, пока не закончилась сигарета, а потом, как назойливая мигрень, пришло осознание того, что весь вечер он будет слушать трепотню своей благоверной супруги с подружкой и пытаться завязать разговор с парнем последней. Когда он видел его в прошлый раз, тот показался ему полным идиотом, а если учесть, что он до сих пор не бросил это страшилище, которое Оксана называла своей самой лучшей подругой, то он и в правду был не слишком умён.
Поморщившись и глубоко вздохнув, Виталик отошёл от окна, взял ключи от машины со стола и крикнул по направлению к ванной:
- Я внизу. Выходи.
Ему было всё равно, услышала она или нет, ему в последнее время было многое всё равно. Четыре года они жили вместе, а за такое время можно было привыкнуть ко всем нелепым выходкам жены, смирится с ними и стараться получать удовольствие хотя бы от того, что есть.
Сложно было не признать того, что Оксана была красива. Третий размер, округлый зад, наличие плоского живота и стройные ноги были явным преимуществом, но иногда это всё начисто перечёркивалось её удивительной неспособностью думать и истеричностью характера. Сцены, подобные сегодняшней были не редки в их доме. Оксана считала, что подобным образом манипулирует им, а Виталик, осознавая безнадёжность воспитания эмоций своей жены, старался получать бонусы за своё долготерпение.
Можно было сказать, что все были счастливы и равномерно обмануты.
Виталик не сдвинулся с места. Он стоял, опираясь пятой точкой о стол, засунув руки глубоко в карманы брюк, и внимательно наблюдал за Оксаной. В его голубых глазах была исключительная небесная пустота, которой могут обладать только истинные блондины. Длинная челка норовила заслонить ему зрелище, и он постоянно откидывал голову, чтобы стряхнуть её, чем ещё больше напоминал племенного жеребца.
Оксана фыркнула и сама подняла шаль с пола. Нервно её встряхнула, только ради того, чтобы привлечь к своему возмущению взгляд Виталика, который всё так же меланхолично жевал резинку. Уже взявшись за дверную ручку, девушка обернулась, встряхнула свои пламенно-рыжие кудри, которыми она так гордилась, ведь её покрасили в лучшем парикмахерском салоне города, и сказала:
- И даже не пытайся мне звонить! Я не буду с тобой разговаривать!
Виталик даже не кивнул. Ничего не изменилось в его позе.
Оксана вышла и громко хлопнула дверью. Он подождал ещё минуту или две, потом медленно отклеился от стола, но не успел сделать шага, как дверь снова распахнулась, и жена вся в слезах бросилась к нему на шею.
- Ну, Виталик, ну миленький, ну пожалуйста, ну прости меня, я больше не буду. Ты только не сердись больше, ладно?
Она прилипла к нему и пыталась поцеловать, но он приподнял подбородок, и она дотягивалась только до шеи, на которой оставались от её губ малиновые следы помады.
- Ты же простишь меня, правда? - продолжала она, не замолкая ни на секунду, причитать. - Простишь? Ты же у меня такой добрый, такой хороший…
Виталик приподнял руки, как будто боялся коснуться Оксаны и замер так с тем же беспристрастным выражением на лице. Через минуту он всё же опустил руки, как бы невзначай обнимая её, и она, сразу же это почувствовав, прижалась к нему ещё крепче и замерла. На белой рубашке Виталика мгновенно образовалось пятно от её слёз, густо разбавленных тушью.
Он провёл рукой по её спине вверх вниз, и не удовлетворившись достигнутым ,начал задирать и без того короткое шерстяное платье под леопарда. Под ним оказались такой же дикой окраски трусики, а бюстгальтера не оказалось совсем. Он уже не думал о том, что и как он делает, он точно знал, что у него есть ещё минут пятнадцать, пока она не придёт в себя. Повернув Оксану к себе спиной, он подтолкнул её к столу. Действовать нужно было быстро и настойчиво.
Оксана застонала, задышала чаще, но Виталик её опередил, и всё закончилось ещё до того, как она успела получить удовольствие. Он сделал шаг назад, оценил содеянное, подтянул брюки и застегнул ширинку. Она посмотрела на него с недоумением.
Виталик улыбнулся и разъяснил ей благодушно:
- Умывайся, иначе мы опоздаем на твою вечеринку.
Оксана отклеилась от поверхности стола, подобрала платье и трусики и скрылась в ванной.
ОН подошёл к окну, открыл форточку и закурил. Ни одной мысли в голове не помещалось, пока не закончилась сигарета, а потом, как назойливая мигрень, пришло осознание того, что весь вечер он будет слушать трепотню своей благоверной супруги с подружкой и пытаться завязать разговор с парнем последней. Когда он видел его в прошлый раз, тот показался ему полным идиотом, а если учесть, что он до сих пор не бросил это страшилище, которое Оксана называла своей самой лучшей подругой, то он и в правду был не слишком умён.
Поморщившись и глубоко вздохнув, Виталик отошёл от окна, взял ключи от машины со стола и крикнул по направлению к ванной:
- Я внизу. Выходи.
Ему было всё равно, услышала она или нет, ему в последнее время было многое всё равно. Четыре года они жили вместе, а за такое время можно было привыкнуть ко всем нелепым выходкам жены, смирится с ними и стараться получать удовольствие хотя бы от того, что есть.
Сложно было не признать того, что Оксана была красива. Третий размер, округлый зад, наличие плоского живота и стройные ноги были явным преимуществом, но иногда это всё начисто перечёркивалось её удивительной неспособностью думать и истеричностью характера. Сцены, подобные сегодняшней были не редки в их доме. Оксана считала, что подобным образом манипулирует им, а Виталик, осознавая безнадёжность воспитания эмоций своей жены, старался получать бонусы за своё долготерпение.
Можно было сказать, что все были счастливы и равномерно обмануты.