в память об уходящем лете
Оригинал взят у greenarine в post
Август наступает раньше, чем ты ожидал. Раньше, чем готов был осознать, что кажущееся вечным лето - на исходе. На излёте.
Дни стоят жаркие и душные, под камнями спят рыбы, а мох на речных валунах выгорает так, что если растереть в ладонях - остаётся горстка пыли.
Полдень приближает стрёкот цикад, полночь - пение сверчков. Так и живёшь - от цикад до сверчков. Умолкнут они - наступит осень, отправит вперёд себя вереницы туч, на восток, на восток, навстречу солнцу. Ждать его - не дождаться. До весны.
Потолок веранды обвешан сосульками обсыхающей чурчхелы.
- Виу-виу, - плачет Боцман.
- Захрмар! - выговаривает ему Тата. - Позорище, а не собака.
Боцман прячет нос в лапы. Левое ухо стоит торчком - перебинтовали. Летел не глядя, вписался головой в перила, застрял. Еле вытащили. Ухо порвал, дурачок, теперь всем жалуется.
- А глаза твои где были? - спрашивает Тата.
Боцман пристыженно косится на потолок веранды.
- Горе горькое, - вздыхает Тата, отрывает кусочек чурчхелы и кормит его с ладони.
Август, время замедлило ход и изменило суть вещей. Если встать по левую сторону растущей вкривь лавровишни и посмотреть вверх, кажется, что ковш Большой Медведицы цепляет хвостом трубу соседского дома. Кто кого перевесит, дом или звёзды? Дом вот он, совсем рядом, пахнет камнем, хлебом и людскими руками. А что там со звёздами в их далёкой небесной дали - бог его знает! Или не знает?
У Заназан умерла свекровь. Гроб повезли на старенькой телеге, вниз по рыжей деревенской дороге.
- Цо-цо, - поторапливал ослика погонщик. Ослик переступал истёртыми копытцами и плакал невидимыми слезами.
Положили рядом с сыном и мертворожденным внуком. Заназан смотрела, не отводя глаз. Ветер трепал на плече медную косу. Бедная, бедная Заназан, теперь она осталась совсем одна. В этом городе все сошли с ума от войны, но никто об этом не догадывается. Знает только Заназан. Знает, потому молчит.
Август, небо ниже гор, пчёлы ленивы и неторопливы, ночи нестерпимо тихи, а под утро выпадает столько росы, что хоть горстью черпай.
- Спина лета сломалась, - говорит Тата в августе.
Прощай, лето. Прощай.
.
https://soundcloud.com/narine-abgaryan/alexandra-hampton-90-west
Август наступает раньше, чем ты ожидал. Раньше, чем готов был осознать, что кажущееся вечным лето - на исходе. На излёте.
Дни стоят жаркие и душные, под камнями спят рыбы, а мох на речных валунах выгорает так, что если растереть в ладонях - остаётся горстка пыли.
Полдень приближает стрёкот цикад, полночь - пение сверчков. Так и живёшь - от цикад до сверчков. Умолкнут они - наступит осень, отправит вперёд себя вереницы туч, на восток, на восток, навстречу солнцу. Ждать его - не дождаться. До весны.
Потолок веранды обвешан сосульками обсыхающей чурчхелы.
- Виу-виу, - плачет Боцман.
- Захрмар! - выговаривает ему Тата. - Позорище, а не собака.
Боцман прячет нос в лапы. Левое ухо стоит торчком - перебинтовали. Летел не глядя, вписался головой в перила, застрял. Еле вытащили. Ухо порвал, дурачок, теперь всем жалуется.
- А глаза твои где были? - спрашивает Тата.
Боцман пристыженно косится на потолок веранды.
- Горе горькое, - вздыхает Тата, отрывает кусочек чурчхелы и кормит его с ладони.
Август, время замедлило ход и изменило суть вещей. Если встать по левую сторону растущей вкривь лавровишни и посмотреть вверх, кажется, что ковш Большой Медведицы цепляет хвостом трубу соседского дома. Кто кого перевесит, дом или звёзды? Дом вот он, совсем рядом, пахнет камнем, хлебом и людскими руками. А что там со звёздами в их далёкой небесной дали - бог его знает! Или не знает?
У Заназан умерла свекровь. Гроб повезли на старенькой телеге, вниз по рыжей деревенской дороге.
- Цо-цо, - поторапливал ослика погонщик. Ослик переступал истёртыми копытцами и плакал невидимыми слезами.
Положили рядом с сыном и мертворожденным внуком. Заназан смотрела, не отводя глаз. Ветер трепал на плече медную косу. Бедная, бедная Заназан, теперь она осталась совсем одна. В этом городе все сошли с ума от войны, но никто об этом не догадывается. Знает только Заназан. Знает, потому молчит.
Август, небо ниже гор, пчёлы ленивы и неторопливы, ночи нестерпимо тихи, а под утро выпадает столько росы, что хоть горстью черпай.
- Спина лета сломалась, - говорит Тата в августе.
Прощай, лето. Прощай.
.
https://soundcloud.com/narine-abgaryan/alexandra-hampton-90-west