(no subject)
Две недели без компьютера - долгий срок. Говорено было - не скачивать всякое г.., ну так я же его и не скачивала. Нельзя же отнести "Мартовских котов" к г... Однако Либрусек, похоже, можно. В скачанном заархивированном файле сидело нечто, впоследствии сожравшее жесткий диск. С чавканьем. Й. с большим трудом и матерной бранью выудил фотографии с умершего диска (да. Я знаю, что надо бэкапить. Да. Но ждала, очевидно, поклюва жареным петухом. Каковой и состоялся, пока я со слезами на положенных местах ожидала результатов вскрытия). Так что, можно сказать, отделалась малой кровью - утрачены всего лишь несколько сотен ссылок на рукодельные и прочие сайты, ну и еще по мелочи.
Вчера, например, крови пролилось намного больше. После годичных усилий по сохранению зуба на его первоначальном месте (антибиотики.. через три месяца - воспаление... открыть, почистить... анитибиотики... etc) я-таки заработала хорошенький абсцесс. Добрый доктор сразу назначил мне свидание, и к четырем часам дня я пошла любоваться плавающими тортиллами и прочим рыбным хозяйством на потолочном экране его кабинета (год назад этот экран ему обошелся тысяч в 20 ойров, что отрицательно сказалось на стоимости услуг). Осмотрев место происшествия, добрый доктор предложил решить проблему кардинально - распилять зуб пополам, корень с воспалением вокруг выдрать, а второй оставить. И если сия авантюра увенчается успехом, нарастить утраченную половину на оставшийся корень. Я, несколько посомневавшись, согласилась. Он тут же начал тыкать в меня иголками, вскоре после чего я пришла в довольно радостное расположение духа (как после хихикал Й., все, что кончается на -каин, оказывает похожее воздействие). Ну и потом началось. Пилите, Шура, пилите... Воображение у меня живое, поэтому при каждом взвизге бора мне казалось, что мне сейчас и челюсть насквозь пропилят. Однако подобная мысль меня особенно не пугала - вследствие того же -каина.
Допилив, добрый доктор сделал рентгеновский снимок на память и мне его продемонстрировал. Я пробормотала, что выглядит довольно страшненько, после чего он в очередной раз восхитился уровнем моего фламандского ("Ах, если б я был способен по-русски сказать "страшненько!!" - на фиг это ему, понятия не имею). Тут зашла его ассистентка, посочувствовала - больно было, говорит? Нет, радостно ответила я, еще не было! Так, воспаленьице. Как, удивилась она, у вас обоих одновременно? Й. только вчера с воспалением приходил! А мы все делаем вместе, заржала я. Она окончательно убедилась в моей неадекватности и на цыпочках удалилась.
Ну и еще полчаса добрый доктор пытался разъединить меня с отпиленной половиной зуба. Мы за последние -цать лет так с ней сроднились, что расставаться никак не хотели. Добрый доктор тихо матерился, пробовал щипцы всех размеров, извиняющимся голосом пояснял: "скользкий сволочь, не ухватишься" , а я в то же время пыталась удержаться в кресле, из которого меня выносило при каждом рывке. Самого момента расставания я не заметила, просто добрый доктор вдруг перестал махать щипцами у меня перед носом.
После окончания процедуры я осознала, что не в состоянии проехать (или пройти) даже те несчастные шестьсот метров, которые отделяют кабинет доброго доктора от нашего уютного средневекового жилища. Анестезия непонятным образом распространилась в самые неожиданные закоулки - например, стоять я тоже особенно не могла, колени подгибались. С некоторым трудом я набила смс-ку Й. и села ждать на стульчик в приемной. Поскольку Й. пришлось ехать от нашего лесочка, километров за 15, я успела еще прочитать статейку об Амстердамском квартале красных фонарей в Elle годичной давности. Ничего не помню, что там было.
Ну и потом Й., как обычно в таких случаях, побыл мне родной матерью - отвез домой, забрал мою машину, накупил в аптеке полосканий и обезболивающих, разогрел супу и вообще всячески морально поддерживал.
Ну а так вообще-то все нормально. На улице ураган, в спальне собачий холод, по телевизору Халк. Что еще нужно, чтобы спокойно встретить старость.
Вчера, например, крови пролилось намного больше. После годичных усилий по сохранению зуба на его первоначальном месте (антибиотики.. через три месяца - воспаление... открыть, почистить... анитибиотики... etc) я-таки заработала хорошенький абсцесс. Добрый доктор сразу назначил мне свидание, и к четырем часам дня я пошла любоваться плавающими тортиллами и прочим рыбным хозяйством на потолочном экране его кабинета (год назад этот экран ему обошелся тысяч в 20 ойров, что отрицательно сказалось на стоимости услуг). Осмотрев место происшествия, добрый доктор предложил решить проблему кардинально - распилять зуб пополам, корень с воспалением вокруг выдрать, а второй оставить. И если сия авантюра увенчается успехом, нарастить утраченную половину на оставшийся корень. Я, несколько посомневавшись, согласилась. Он тут же начал тыкать в меня иголками, вскоре после чего я пришла в довольно радостное расположение духа (как после хихикал Й., все, что кончается на -каин, оказывает похожее воздействие). Ну и потом началось. Пилите, Шура, пилите... Воображение у меня живое, поэтому при каждом взвизге бора мне казалось, что мне сейчас и челюсть насквозь пропилят. Однако подобная мысль меня особенно не пугала - вследствие того же -каина.
Допилив, добрый доктор сделал рентгеновский снимок на память и мне его продемонстрировал. Я пробормотала, что выглядит довольно страшненько, после чего он в очередной раз восхитился уровнем моего фламандского ("Ах, если б я был способен по-русски сказать "страшненько!!" - на фиг это ему, понятия не имею). Тут зашла его ассистентка, посочувствовала - больно было, говорит? Нет, радостно ответила я, еще не было! Так, воспаленьице. Как, удивилась она, у вас обоих одновременно? Й. только вчера с воспалением приходил! А мы все делаем вместе, заржала я. Она окончательно убедилась в моей неадекватности и на цыпочках удалилась.
Ну и еще полчаса добрый доктор пытался разъединить меня с отпиленной половиной зуба. Мы за последние -цать лет так с ней сроднились, что расставаться никак не хотели. Добрый доктор тихо матерился, пробовал щипцы всех размеров, извиняющимся голосом пояснял: "скользкий сволочь, не ухватишься" , а я в то же время пыталась удержаться в кресле, из которого меня выносило при каждом рывке. Самого момента расставания я не заметила, просто добрый доктор вдруг перестал махать щипцами у меня перед носом.
После окончания процедуры я осознала, что не в состоянии проехать (или пройти) даже те несчастные шестьсот метров, которые отделяют кабинет доброго доктора от нашего уютного средневекового жилища. Анестезия непонятным образом распространилась в самые неожиданные закоулки - например, стоять я тоже особенно не могла, колени подгибались. С некоторым трудом я набила смс-ку Й. и села ждать на стульчик в приемной. Поскольку Й. пришлось ехать от нашего лесочка, километров за 15, я успела еще прочитать статейку об Амстердамском квартале красных фонарей в Elle годичной давности. Ничего не помню, что там было.
Ну и потом Й., как обычно в таких случаях, побыл мне родной матерью - отвез домой, забрал мою машину, накупил в аптеке полосканий и обезболивающих, разогрел супу и вообще всячески морально поддерживал.
Ну а так вообще-то все нормально. На улице ураган, в спальне собачий холод, по телевизору Халк. Что еще нужно, чтобы спокойно встретить старость.