Вертели мы такую помощь
Известно, что начало года было для всего мира не самым радужным. Пандемия, ограничения, меры безопасности, досмотры, закрытые границы, переформатированные в госпитали здания, высокая смертность, тяжелая работа врачей, которые в прямом смысле слова жили в больницах и не виделись с родственниками месяцами.
За свой вклад врачам у нас были выплачены премии и выданы различные награды. Все мы знаем, что многие получили их посмертно, ибо сами стали жертвой несчастного вируса. По сути, отдали свои жизни ради спасения пациентов, выполнив тем самым свой долг.
Одним из врачей, достойных награды, оказался питерский пенсионер - 67-летний Владимир Манькович, который с 1989-го года работал на Центральной подстанции Городской скорой помощи, но с короной, увы, не справился… По рассказам родных, болезнь подкосила совершенно неожиданно. У него не было никаких симптомов, однако состояние ухудшилось в один миг. Это случилось 27 апреля.
Сын Владимира тоже работал в скорой и тоже подхватил инфекцию.
Губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов лично высказал соболезнования вдове Маньковича на показ, красовался, по телефону даже позвонил и сказал, что та сможет в любой момент обратиться к нему за помощью и он все сделает, однако ни о какой реальной поддержке на деле речи видимо не шло.
Спустя некоторое время администрация Невского района принялась собирать документы у родственников для оформления особой выплаты, предназначенной врачам, пострадавшим от коронавируса. Заболевшим медикам полагается от 300 до 500 тысяч рублей, в зависимости от состояния здоровья, а семьям умерших - целый лям за то, что ситуация отняла у них члена семьи или даже кормильца. Решениями о выплатах занимается специальная комиссия, оценивающая, действительно ли врач умер из-за заражения коронавирусом.
У Миньковичей такой документ имелся. Все было официально, без подковырок, однако комиссия в какой-то момент почему-то заключила, что Владимир Манькович хоть и умер от короны, но заразился в обычном общественном транспорте, а не на работе. Как именно они это выяснили - загадка дыры.
Коллеги и близкие погибшего врача уверены, что заболел он именно на работе, поскольку в конце апреля коронавирусом был болен чуть ли не каждый третий сотрудник Центральной подстанции скорой помощи.
На больничный тогда отправилось почти 30% всех сотрудников, из-за чего нагрузка на оставшихся врачей увеличилась в разы. При этом Манькович продолжал работать, не желая бросать своих коллег.
Вдове чиновники помогали только сначала, чтобы покрасоваться, а после слились вместе с обещателем-губернатором.
Комиссия сказала семье погибшего медика о том, что те не имеют права и бабок не получат. В администрации чуваки переводили стрелки друг на друга и только тогда, когда историю собрались предать огласке, Миньковичам наконец-то выплатили необходимую сумму.
Вот так бюрократия может придавить, а то и вовсе задавить целую семью. Почему вместо того, чтобы приходить в себя после смерти самого близкого человека, людям приходится сталкиваться с вереницей никому не нужных бумаг и вымаливать у губернатора деньги?
Где справедливость вообще?
За свой вклад врачам у нас были выплачены премии и выданы различные награды. Все мы знаем, что многие получили их посмертно, ибо сами стали жертвой несчастного вируса. По сути, отдали свои жизни ради спасения пациентов, выполнив тем самым свой долг.
Одним из врачей, достойных награды, оказался питерский пенсионер - 67-летний Владимир Манькович, который с 1989-го года работал на Центральной подстанции Городской скорой помощи, но с короной, увы, не справился… По рассказам родных, болезнь подкосила совершенно неожиданно. У него не было никаких симптомов, однако состояние ухудшилось в один миг. Это случилось 27 апреля.
Сын Владимира тоже работал в скорой и тоже подхватил инфекцию.
Губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов лично высказал соболезнования вдове Маньковича на показ, красовался, по телефону даже позвонил и сказал, что та сможет в любой момент обратиться к нему за помощью и он все сделает, однако ни о какой реальной поддержке на деле речи видимо не шло.
Спустя некоторое время администрация Невского района принялась собирать документы у родственников для оформления особой выплаты, предназначенной врачам, пострадавшим от коронавируса. Заболевшим медикам полагается от 300 до 500 тысяч рублей, в зависимости от состояния здоровья, а семьям умерших - целый лям за то, что ситуация отняла у них члена семьи или даже кормильца. Решениями о выплатах занимается специальная комиссия, оценивающая, действительно ли врач умер из-за заражения коронавирусом.
У Миньковичей такой документ имелся. Все было официально, без подковырок, однако комиссия в какой-то момент почему-то заключила, что Владимир Манькович хоть и умер от короны, но заразился в обычном общественном транспорте, а не на работе. Как именно они это выяснили - загадка дыры.
Коллеги и близкие погибшего врача уверены, что заболел он именно на работе, поскольку в конце апреля коронавирусом был болен чуть ли не каждый третий сотрудник Центральной подстанции скорой помощи.
На больничный тогда отправилось почти 30% всех сотрудников, из-за чего нагрузка на оставшихся врачей увеличилась в разы. При этом Манькович продолжал работать, не желая бросать своих коллег.
Вдове чиновники помогали только сначала, чтобы покрасоваться, а после слились вместе с обещателем-губернатором.
Комиссия сказала семье погибшего медика о том, что те не имеют права и бабок не получат. В администрации чуваки переводили стрелки друг на друга и только тогда, когда историю собрались предать огласке, Миньковичам наконец-то выплатили необходимую сумму.
Вот так бюрократия может придавить, а то и вовсе задавить целую семью. Почему вместо того, чтобы приходить в себя после смерти самого близкого человека, людям приходится сталкиваться с вереницей никому не нужных бумаг и вымаливать у губернатора деньги?
Где справедливость вообще?