Страсти по Риге.
Рига была моей первой заграницей. На дворе шел 92-ой год; еще никто не успел привыкнуть к тому, что есть отдельная страна под названием "Латвия" - с момента признания их независимости прошло меньше года. Мы были выпускниками, а выпускников в нашей школе было принято баловать путевками различной дальности. Нам достались Даугавпилс на несколько дней и Рига проездом.
Тогда мы пробыли в латвийской столице всего несколько часов, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы я влюбилась в этот город раз и навсегда. Эту беззаветную любовь поддерживают три ярких воспоминания, связанных с Ригой.
Воспоминание 1.
К счастью, мои провинциальные юные годы «Ласковый май» и прочая поп-культура обошли стороной. Этому способствовало наличие двух старших сестер - родной и двоюрной. Учились мы все в одной школе, а они, к тому же, в одном классе. Понятное дело, что на каждой перемене я терлась около их кабинета. Ко мне относились снисходительно и старались положительно влиять. Кое в чем им это удалось: вместо Юры Шатунова я боготворила Юрия Визбора.
Однако, когда я увидела в Риге в обычном продуктовом магазине Кристину Орбакайте, это стало для меня настоящим потрясением. Нет, не потому что она была моим кумиром, а потому что это оказалось так просто и обыденно - стоит себе человек за колбасой, ребенка малолетнего на руке потрясывает успокоения для, никто у нее автограф на оберточной бумаге не просит. А я стою у нее за спиной, смотрю на дробно бьющуюся младенческую челюсть о звездное плечо и думаю о том, что путь от 77-ой школы до звездной жизни не так уж и долог - всего-то полторы тысячи кэмэ.
2.
Воспоминание 2.
Конечно, с нами были сопровождающие нас взрослые лица. И этим взрослым лицам не было никакого дела до Трех братьев или Домского собора. Поэтому прогулку по старому городу я практически не помню, зато хорошо помню поход в торговый центр. И там я не просто испытала потрясение, нет. Там я превратилась в соляной столб перед полками с..... Барби. Если вам сейчас далеко за 30, то вы сможете меня понять: четыре полки через весь игрушечный отдел (а это метров 10 длиной) заставлены не виденными ранее «небожителями». Куклы не стояли в коробках; они сидели за столиками и вели светскую беседу; слушали музыку, лежа на кровати; ковырялись в своих игрушечных грядках и готовили свое игрушечное барбекю. Если бы в те времена мне показали «Аватара», то он не произвел бы на меня такого одуряющего впечатления, как эта кукла с сиськами.
3.
Воспоминание 3.
Полагаю, что в целях избавиться от нас во имя очередного магазина, наши сопровождающие взрослые дали нам пару часов самостоятельной прогулки. И мы с Олей З. решили потратить это время на то, чтобы пожить настоящей заграничной жизнью. Мы тихонько шли по улицам города в поисках обязательного атрибута этой самой жизни - элегантного кафе, где бы мы с достоинством могли выпить чашечку кофЭ. Кафе должно было отвечать нашим высоким требованиям и нашему не слишком большому бюджету, поэтому мы были настороже. Наконец, нашли - черное матовое стекло, мерцающий металл, белая вывеска. Я аккуратно потянула на себя дверь, она не поддавалась. Я приложила усилия, они оказались напрасными. Мы с Олей З. на всякий случай выдохнули, потому что каждая из нас уже успела прикинуть стоимость чашечки кофЭ в этом благородном помещении. Повернувшись спиной к двери, с выражением на лицах «а виноград-то зелен» мы сделали несколько шагов. И тут сзади раздался малиновый звон. Когда мы одновременно обернулись, то узрели картину, от которой нам захотелось дать деру - стоимость чашечки кофЭ в нашем сознании возросла втрое: в дверном проеме стоял красивый блондин в черном костюме, белом переднике и белой же бабочке. Он лучезарно улыбался и делал приглашающий жест. Это было так загранично, что я превратилась в «жену Лота» второй раз за последние несколько часов.
4.
К чему я все это… Похоже, что вирус «остолбенизма» оказался неизлечим, иначе чем еще можно оправдать мою безграничную любовь к этому городу.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
29.
30.
31.
32.
33.