Алтай. ч.43: Поступление в НИИГАиК и первые месяцы учёбы (1950-1951).
страницы ссылок по темам dor-zhur: 1 ДФА, 2 ДЖ, 3 Продолжение
Содержание ч.43-й повествования составлено по рассказам А.С. Чекушкина.
.
На Алтай Аркадий Степанович приехал по распределению летом 1949 года (см. ч.7: Первый приезд Чекушкиных на Алтай, в Сростки). И стал работать учителем в школе посёлка Мясосовхоз (см. ч.35: Предгорный, он же Мясосовхоз).
Его родители, приехав вместе с ним, стали работать учителями в соседнем селе Сростки (см. ч.36: Сростки, 1949-1954).
И вот проработал Аркадий Степанович в посёлке Мясосовхоз 1 год учителем. За это время понял (иронизируя), что ни Ушинского, ни Макаренко из него не получится. И сделал вывод, что надо ему во чтобы то ни стало выбираться - иначе пропадёт он в посёлке. Аркадий Степанович надумал ещё раз поступить в ВУЗ и получить второе высшее образование.
Очень не хотели его отпускать, и легко могли удержать при школе ещё на пару лет (принято было отрабатывать 3 года). Еле-еле удалось уговорить.
А тем временем вступительные экзамены в ВУЗах уже начинались, уже шли. Более того - во многих ВУЗах даже были закончены. Так что времени в наличии имелось совсем немного.
В эту рискованную (авантюрную) поездку Аркадий Степанович поехал один. Он уезжал куда-то вдаль, где ещё не было ни одного знакомого ему человека, не было ни жилья, ни рабочего места.
Первоначально Аркадий Степанович собирался ехать в Томск. Томск являл собой «студенческий» город, там было много молодёжи. И Аркадий Степанович надеялся поступить в Томске в один из ВУЗов.
Сначала он доехал до Бийска. Но на вокзале билеты на поезд «Бийск - Томск» взять не получилось. Что в Томск, что в Новосибирск направлялось много студентов, и билеты было не достать.
Поэтому из Бийска Аркадий Степанович пригородным поездом доехал только до Барнаула. Но и в Барнауле билетов не было. Хоть и проходила через Барнаул железнодорожная ветка со Средней Азии, но так и на ней все составы были заполнены.
Зато на барнаульском вокзале Аркадию Степановичу подсказали: по Оби до Новосибирска курсирует пароход. И тогда Аркадий Степанович отправился далее по реке. Из Барнаула он отплыл на небольшом полугрузовом колёсном пароходике.
Железная дорога из Барнаула до Новосибирска идёт кратчайшим путём. А Обь течёт, выписывая большую дугу. Да и скорость парохода меньше, чем у поезда. И ещё по пути пароход сделал длительную остановку в городе Камень-на-Оби. Немало часов простоял у причалов: загружался углём. Затем поплыл дальше - до Новосибирска.
Выйдя на берег в Новосибирске, Аркадий Степанович первым делом направился к трамвайной остановке. И поехал на трамвае по городу. Из окна трамвая увидел рынок. А к тому времени он уже проголодался. И потому вышел из трамвая, чтобы купить продуктов. Купил.
А затем, выходя с территории рынка, увидел здание НИИГАиКа. Вошёл в корпус. В объявлении института значился набор, в т.ч. и на отделение аэрофотосъёмки. До того момента Аркадий Степанович вовсе ничего не знал и даже не слышал ни разу ни о геодезии, ни о картографии, ни об аэрофотосъёмке. Но само название - «аэрофотосъёмка» - его заинтересовало. «Да у меня же старший брат - военный лётчик! Да у меня же и дядя в авиации служит!» - рассудил он. Пришёл в приёмную комиссию и поинтересовался, можно ли сдать экзамены. А экзамены уже шли.
Ему разрешили, и он начал сдавать вступительные экзамены в этот же день без всякой подготовки!
Вступительных экзаменов было три: физика, математика, русский язык. Аркадий Степанович успешно сдал их и поступил на отделение аэрофотосъёмки. Должно быть, сказались два года физмата в Грозном и уроки Юлии Павловны по русскому языку. И ещё ему повезло, что не пришлось сдавать иностранный язык. Ну и, быть может, какие-то добрые силы свыше помогали на жизненном пути.
При зачислении в НИИГАиК Аркадия Степановича спросили: «Вы который язык изучали?» В школе вообще-то был немецкий, но Аркадий Степанович почему-то ответил: «английский». И ведь как чувствовал!
Преподавателем английского языка в НИИГАиКе был нестрогий пожилой человек. Когда-то он даже работал в посольстве в Лондоне, и английский язык знал прекрасно. Но понимал, что студентам отделения аэрофотосъёмки его предмет был не шибко нужен. Вот он на занятиях так послушает, послушает, как Аркадий Степанович читает текст, а потом говорит (скептически, но не жёстко): «Всё, достаточно. Читаете Вы ужасно. Ужасно читаете. Следующий». А вот в группе немецкого языка учительница была строгая.
Сестра Василия Шукшина - Наталья - будучи в Сростках, узнала от кого-то, что Аркадий Степанович поступил в НИИГАиК. И надо же: каким-то образом успела поступить на то же самое отделение! Возможно, в этот момент она стала относиться к знакомству с Аркадием, как к возможному прологу к более серьёзным отношениям. Но, поступив во ВНИИГАиК, вскоре поняла, что это не так. Да ещё, быть может, поняла, что это не её специальность. И отучившись год, перешла из НИИГАиКа в педагогический ВУЗ на физмат.
Аркадий Степанович Чекушкин и Наталья Макаровна Шукшина, 1-й курс НИИГАиКа, 1950-51 гг.:
Наташа Шукшина (Н.М. Шукшина):
.
На первом курсе Аркадием Степановичем заинтересовалась Ада Бочманова. Она была бойкой студенткой и всё предлагала Аркадию записаться в аэроклуб на парашют. Аркадий выразил весьма неопределённое согласие по этому поводу, но на самом деле прыгать с парашютом у него желания не было, и мысленно он решил: «э, нет - вы мне это бросьте!» Хотя вообще-то один прыжок с парашютом со специальной мачты он сделал ещё в 1946 году во Владикавказе во время школьного турпохода. Причём даже, из всех собравшихся старшеклассников решился прыгнуть с парашютом первым. Но более интереса к парашюту не проявлял.
Ада Бочманова отучилась 1 курс и ушла из НИИГАиКа, так что тема парашюта сама собой закрылась.
Студентки на занятии, 2-я слева - Нина Дадаева, 3-я - Тамара Степанова, 5-я - Ада Бочманова:
Зимний кадр. Нина Дадаева, Аркадий Чекушкин, Тома Степанова, Ада Бочманова, Нинель Созинова, Мария Штраус:
Те же лица в другом порядке - Тома Степанова, Ада Бочманова, Нинель Созинова, Мария Штраус, Аркадий Чекушкин, сидит Нина Дадаева:
Судя по фотографии, Тамара Степанова попыталась изобразить рожки Аде Бочмановой, но не получилось.
До середины второго курса Аркадий Степанович поддерживал дружеские отношения с Мусей (т.е. с Марией) Штраус - обрусевшей немкой по происхождению. Девушка она тоже была спортивная. Но к середине второго курса эти дружеские отношения перестали поддерживаться. Трудно сказать наверняка, но, возможно, возможно, в глазах М. Штраус отрицательным фактором послужило наличие у Аркадия Степановича грыжи.
Грыжа - та самая, что возникла в результате заготовки дров ещё зимой 1943-44 годов в Булаево - вновь обострилась на первом же семестре. И пришлось лечь в больницу. Третью (и не последнюю) операцию на грыже делали в Новосибирске. Хирургом была женщина. Делали под местным наркозом - как и предыдущие две. Делали плохо. И очень больно. Вроде замораживали, но как только начинали резать, всё ощущалось очень и очень сильно.
Так вот, с этой грыжей Аркадий Степанович жил более 30-ти лет: с 1944 по 1977 год - до четвёртой (и успешной) операции, проведённой в Орле. Но при этом он всё время вёл весьма активный образ жизни, невзирая на постоянную опасность (с грыжами вообще шутки плохи). Лыжи, шахматы, спортплощадка, стрелковые соревнования - это в НИИГАиКе. И затем - тоже весьма и весьма насыщенный перемещениями образ жизни, да ещё с командировками в такие места, где на медицинскую помощь, если что, можно было и не рассчитывать. Да, что там - уже даже зимой 1950-51 гг. он принял участие в городских лыжных соревнованиях!
Так как на первом же семестре Аркадий Степанович попал в больницу, то сдавать сессию начал с некоторой задержкой. И хотя по этой же причине и на лекции почти не ходил, но тем не менее экзамены сдал раньше всех. Причём, по всем предметам получил «5», и только по одному «4». От оценки зависел размер стипендии - обычная или повышенная. Аркадий Степанович решил пересдать «четвёрку». Ответил на все вопросы. И тут препод Масков задал дополнительный вопрос: «Для чего нужны на производстве кальки?» Кальки нужны для контроля. Для того, что если что-то переправлено неверно, можно было бы восстановить изображение, сохранённое на кальке. Аркадий сразу не сообразил, замялся, а Масков, как обычно, тут же сделал своё «резюме» и обратился к молодой секретарше: «Можно поставить ему тройку?» «Нет, тройку уже нельзя», - возразила она, - «можно четвёрку». И оставили Аркадию Степановичу «четвёрку».
Вообще, препод НИИГАиКа Моисей Маркович Масков любил задавать сложные вопросы. И едва только видел, что студент не может ответить на вопрос, говорил: «Ни черта Вы не знаете! Всё - идите, идите отсюда!» И выпроваживал студента из аудитории. Студенты ходили к нему и по два, и по три раза, а в результате всё-равно обычно получали «тройку». Это означало, что в следующем семестре стипендии не будет. Руководство ВУЗа об этом знало, но смотрело на происходящее снисходительно.
На курс младше учился в вузе один студент. И вот он как-то раз при аналогичном общении с М.М. Масковым заявил ему: «Моисей Маркович, а что будет, если я вас убью?» «Что Вы такое говорите!» - возмутился Масков, - «Вас расстреляют!» «Не расстреляют», - возразил студент, - «Вы - старый, кому вы нужны?» Масков вне себя выскочил из аудитории, а того студента дня через 3 - 4 отчислили. Дальнейшая его биография неизвестна.
Ну, а студент Женя Бульвахтер в первую же сессию смекнул, что Аркадий быстро и успешно сдал экзамены. И, видимо, решил, что с ним лучше дружить. Даже домой к себе пригласил, угощал (Аркадий Степанович не стал отказываться).
Потом - курсе на третьем - на первое место у Аркадия Степановича встали семейные, а не вузовские дела. И это отобразилось на успеваемости появлением «троек». И вот тогда интерес Бульвахтера к дружбе несколько охладел.
Молодёжь на обучение в НИИГАиК летом 1950-го подобралась с юмором:
И это ведь не съёмки к телепередаче или видеоблогу - всего лишь фотография трёх студентов, не лишённых тонкого и корректного чувства юмора:
Не все студенческие фотографии Аркадия Степановича сделаны им самим. На первом и втором курсах в НИИГАиКе учился Бережной Витя - хороший фотограф. И немалая часть студенческих фотографий за 1950-1952 гг. была запечатлена им. Но определить, кем каждая конкретная фотография сделана, не представляется возможным.
Сам Виктор Бережной есть на фотографии, приведённой выше. Но на скамеечке он сидит посередине (с фотоаппаратом) или ближе к краю, не могу понять. Похоже, всё-таки посередине (можно сопоставить с зимним кадром, где группу студентов фотографируют сразу с двух фотоаппаратов).
Студенты первого курса в самом начале обучения, перед входом в НИИГАиК (3-й слева - Аркадий Чекушкин, 4-й - Слава Лазаренко):
На первом курсе студенты (в т.ч. Аркадий Степанович) снимали комнату у пожилой женщины. Она же была такая - не прочь бывало ей выпить. А ночью в комнате, где проживали студенты, зимой всегда было очень холодно. Спали в шапках, в одежде. За ночь вода в бочке покрывалась слоем льда. На утро, чтобы зачерпнуть кружкой воды, студентам сначала надо было пробить лёд. Например, металлической кружкой. Однажды Эдик Буда во время сна даже отморозил ухо - не напрочь, конечно, отморозил, нет.
И было в ВУЗе собрание, на котором Аркадий Степанович выступил и поднял вопрос насчёт условий проживания. Вскоре студентов из комнаты расселили в общежитие.
В комнате №6 общежития «Н» оказались: в верхнем ряду - студенты 1-го курса Виктор Белов (из 110-й группы), Николай Пешков, Аркадий Чекушкин, а в нижнем ряду - третьекурсники Даниил Астафьев, Василий Бортник, четверокурсник Сергей Дубов:
Новосибирский НИИГАиК был в СССР одним из двух ведущих геодезических ВУЗов, всего их таких два в стране было: московский МИИГАиК и новосибирский НИИГАиК.
НИИГАиК в то время располагался в двух корпусах. Один корпус - по ул. Потанинская, 27 (в нём же находилось общежитие):
Другой корпус - по ул. Крылова, 24:
Студенты 121-й группы (1950-51 учебный год) - Бычков Коля, Ивлев Лёша, Лазаренко Слава, кто-то из другой группы, Чекушкин Аркадий, Агеев Коля, Мишенин Женя, Дадаева Нина, Степанова Тома, Созинова Нинель, Шукшина Наташа:
В верхнем ряду - Женя Мишенин, Лёша Ивлев, Женя Бульвахтер, похоже Коля Бычков, Володя Сытник, а в нижнем ряду - Аркадий Чекушкин, Володя Горносталёв, Коля Агеев, Тома Степанова:
Группа аэрофотосъёмки на первом курсе имела номер «121». В группе было больше ребят. А в картографической группе №131 было больше девушек. Была ещё группа астрóномов (с ударением на второй слог).
В 131-й училась Алла Володина. Она была хорошей баянисткой. И у неё в гостях студенты отмечали на первом курсе Новый - 1951-й - год. Девчата из 131-й группы, ребята из 121-й группы:
Алла Володина и Чекушкин Аркадий, кадр за март 1951 г.:
Новогодняя ёлка и снежные скульптуры на площади Новосибирска возле оперного театра:
На площади в новогодние праздники стояли киоски от разных магазинов (в кадре Аркадий Чекушкин и Мария Штраус):
Тоже действие происходит возле ёлки, группу фотографируют как минимум двое студентов сразу (справа, по-видимому, Виктор Бережной):
Студенты в радостном настроении:
.
В 121-й группе училась Нинель Созинова. НИИГАиК она не закончила, а перешла в другой ВУЗ. В последующем стала поэтессой.
Тамара Степанова, Наталья Шукшина, Нинель Созинова:
В 131-й группе учился Гена Решетников.
Чекушкин Аркадий, Решетников Гена, Буда Эдик, Каракишишев Боря:
Эдик Буда (тот, который ухо отморозил) все 5 лет учёбы проходил в шинели. Он купил её на барахолке в то время, как поступал в НИИГАиК. А потом - по окончанию ВУЗа - продал её также за бесценок. Как знать, может быть, какому-нибудь следующему студенту.
Каракишишев Боря был из Туркмении, а Халтанов Эдик - из Улан-Удэ. Лазаренко Слава был откуда-то из тёплых южных областей.
Халтанов Эдик - второй слева:
Лазаренко Слава и Чекушкин Аркадий с теодолитом:
Аркадий Чекушкин и Владимир Сытник проводят вычисления на «железном «Феликсе»»:
Собственно, так обычно и называли это механическое устройство - своего рода калькулятор, выпускавшийся в СССР в 1929-1978 гг. и находивший применение вплоть по 1980-е.
На курс старше на аэрофаке учился Астафьев Данил (см. также ч.36: Сростки, 1949-1954):
Студент Коля Бычков был большим юмористом. Иной раз спорит с кем-нибудь. Спорят горячо. И вот оппонент его доводами и так и этак переубеждает, доказывая свою точку зрения. И вот уже всем очевидно, что Коля не прав. И ему самому это становится очевидно. И вот когда возразить уже нечего, Коля беззлобно произносит: «Сам дурак!» И уходит.
Или, например, такой эпизод. Идёт лекция. Преподаватель Финковский целую пару выводит на доске математические построения, формулы, преобразования. В конце занятия спрашивает у студентов: «Вопросы есть?» Все молчат. Тянет руку Коля Бычков. «Есть», - говорит, - «один небольшой вопрос». Выходит к доске и показывает сразу на все математические построения: «Вот тут всё понятно. Одно только непонятно: как получилось вот это?» И показывает на конечный результат. Преподаватель обводит взглядом аудиторию: «Всем это непонятно?» Всем непонятно. «Ну, тогда будем повторять!» И на следующем занятии всё содержание лекции - заново.
В.Я. Финковский (справа) со студентами:
Студент Коля Агеев юморит:
Выражаясь современным языком, прикалывается, чем-то прогружая повстречавшихся цыганок.
Степанова Тома и Мишенин Женя:
А на доске мелом вычерчен наглядный материал на тему правил перекрытия листов при аэрофотосъёмке.
Чекушкин Аркадий, Лазаренко Слава, Бульвахтер Женя:
Продолжение следует...
страницы ссылок по темам dor-zhur: 1 ДФА, 2 ДЖ, 3 Продолжение