Война. День двенадцатый.
Ну так маразм крепчает постепенно. Это, видимо, одна из побочек войн и эпидемий. Чем страшнее ситуация в стране, тем безумнее ведет себя правительство и желтее заголовки. Бабулька Рахель, которая уболтала ворвавшихся к ней террористов попробовать ее печеньки, пока ее сын-полицейский со своими товарищами штурмует ее квартиру, превратилась в национального героя, ее пригласили на встречу с Байденом и одно из израильских модельных агентств подписало с ней контракт. И теперь все такие:"Вау, Рахель, да здравствует Рахель." Ну, она молодец, тут базара нет, но от ракет она нас не спасет своими печеньками.
Тем временем, вообще не понятно, какой хитрый план есть у нашего правительства. Потому что пока мы вовсю юзаем наш железный купол, утюжим в полсилы газу и ждем, что американцы нам что-то разрешат. Правые кричат:"Пшол вон этот Байден, мы сейчас вдарим." Левые ничего не кричат, они все на фронте, по-моему. Правые тоже на фронте. Сейчас все на фронте или в тылу помогают. Муж с "братьями по оружию" посылки упаковывает в свободное время. Мы уже третий раз печеньки печем, хотя я боюсь, что если мои печеньки попробуют солдаты, меня посадят за попытку диверсии. Заложников никто не осовобождает. Биби пытался встретиться с семьями пленных. На встречу приперся подставной, который сказал, что готов пожертвовать своим сыном лишь бы мы там все сровняли. Ну, охуеть, если честно. Похороны жертв, которых продолжают опознавать, совершенно душераздирающие. Еще и потому, что семьям негде сидеть "шива", так как их дома разрушены. По тем же самым разрушенным киббуцам до сих пор носятся хамасники-одиночки и постреливают тем, что осталось. Тем временем хамасники в газе разъебали свою же больницу неудачным запуском ракеты. Не, ну как вот эти шлимазалы до преклонных лет дожили и не покалечились сами-то. Могли бы в детстве глаза себе повыкалывать или обжечься хотя бы.
Сирены вчера немного достали. Я все думала, когда это уже начнет на нас действовать. Запоздалая реакция в этот раз. Ребенок вчера боялся и дрожал, пришлось спать в детской на полу. Мы с мужем пару раз ломанулись в убежище от рева мотоцикла, потом от скорой и я сегодня от звуков соседской дрели.
Зато рекламщики постарались, наснимали всякого полезного. Минздрав выпустил ролик, на котором тетя спокойным голосом объясняет, что если вам страшно и хуево, то перестаньте смотреть новости, слушайте музыку и занимайтесь спортом. Серьезно, блин? Серьезно?
Тем временем, вообще не понятно, какой хитрый план есть у нашего правительства. Потому что пока мы вовсю юзаем наш железный купол, утюжим в полсилы газу и ждем, что американцы нам что-то разрешат. Правые кричат:"Пшол вон этот Байден, мы сейчас вдарим." Левые ничего не кричат, они все на фронте, по-моему. Правые тоже на фронте. Сейчас все на фронте или в тылу помогают. Муж с "братьями по оружию" посылки упаковывает в свободное время. Мы уже третий раз печеньки печем, хотя я боюсь, что если мои печеньки попробуют солдаты, меня посадят за попытку диверсии. Заложников никто не осовобождает. Биби пытался встретиться с семьями пленных. На встречу приперся подставной, который сказал, что готов пожертвовать своим сыном лишь бы мы там все сровняли. Ну, охуеть, если честно. Похороны жертв, которых продолжают опознавать, совершенно душераздирающие. Еще и потому, что семьям негде сидеть "шива", так как их дома разрушены. По тем же самым разрушенным киббуцам до сих пор носятся хамасники-одиночки и постреливают тем, что осталось. Тем временем хамасники в газе разъебали свою же больницу неудачным запуском ракеты. Не, ну как вот эти шлимазалы до преклонных лет дожили и не покалечились сами-то. Могли бы в детстве глаза себе повыкалывать или обжечься хотя бы.
Сирены вчера немного достали. Я все думала, когда это уже начнет на нас действовать. Запоздалая реакция в этот раз. Ребенок вчера боялся и дрожал, пришлось спать в детской на полу. Мы с мужем пару раз ломанулись в убежище от рева мотоцикла, потом от скорой и я сегодня от звуков соседской дрели.
Зато рекламщики постарались, наснимали всякого полезного. Минздрав выпустил ролик, на котором тетя спокойным голосом объясняет, что если вам страшно и хуево, то перестаньте смотреть новости, слушайте музыку и занимайтесь спортом. Серьезно, блин? Серьезно?