Плюшкин, Ляпкин и другие, или Книги зимы-2
Вслед за первым постом о книгах зимы добавлю несколько приобретений февраля.
Сначала переиздания.
Чтобы повесть Наталии Никитич не была забыта, много усилий приложила vnu4ka, в своем журнале она выкладывала ее по главам. И вот наконец вышло долгожданное переиздание. Но жаль, что в нем утрачены превосходные форзацы, а ведь они несли отпечаток времени, вокруг них так интересно было беседовать о школьном цветоводстве 40-50-х годов.
Две книги, "В Стране Бабушки Куклы" и "Таинственный город", весьма необычны.
В серии "Золотое наследие" издательства Эксмо вышла известная сказка Эсфирь Эмден, но с двойным названием "В Стране Бабушки Куклы, или Дом с волшебными окнами". Помню, в Интернете шли бурные разговоры о самом первом издании повести и о том, что в том варианте сказка была иной. Теперь мы можем сами прочитать довоенный вариант "В Стране Бабушки Куклы". Вторую половину названия добавило издательство, чтобы читатели понимали, что перед ними та самая сказка, но получилось странно: ведь в тексте речь о доме с серебряными окнами (одно из главных отличий).
Отличия начинаются с самого начала. В раннем варианте не очень внятно рассказано о Сереже: с одной стороны, он подрос и уже способен огорчаться, если ему в шутку подарят куклу, с другой стороны, еще помнит, как в раннем детстве мечтал о ней, даже плакал и, получив, наряжал "в разные смешные костюмы". В позднем варианте Сережа - настоящий мальчик, и уже с первых страниц начинает мастерить превращалку, которая в игрушечной стране решила исход битвы с Оловянным генералом.
Как относиться к изменениям в повести, наверно, каждый решит сам. Племяннице Эсфирь Эмден помнится таинственный человек в разлетающейся шубе и не нравится, что позже Господин Ледяной ветер стал "человеком в бесцветном плаще". Но мы ведь понимаем, что значит такой образ?..
Жаль одного: что игрушечный медвежонок Плюшкин был переименован в обычного Мишутку.
И не могу избавиться от странного отношения к сказке. Слишком откликается в ней популярный в 20-х годах мотив войны старых и новых (революционных) игрушек. Огорчает, что любимые многими поколениями оловянные солдатики стали столь зловещими персонажами. Любила в детстве бабушкину фарфоровую игрушку с покачивающейся головкой, а тут фарфоровые "мудрецы" вершат неправый суд. И не слышатся ли вам отзвуки "борьбы со сказкой", в частности со сказками К.Чуковского? В образе зловещего зеленого крокодила.
При этом Эмден будит одно из самых дорогих воспоминаний. Разумом понимаю, что не читала ее в детстве. Но смутно помнится толстый сборник, в который успела заглянуть, когда училась в первом или втором классе. Осталось незабываемое ощущение волшебного зимнего вечера и весомости того, что держала руках, и острая печаль расставания со сказкой - мама должна была срочно вернуть. Сколько не листала детских книг, ни в одной не смогла поймать такой атмосферы тихого, домашнего волшебства, Эмден к нему чуть ближе, чем другие...
Перспективное направление - издание первых вариантов известных детских книг. Жаль, что Эксмо не слишком последовательно в своей серии "Золотое наследие": "Волшебник Изумрудного города" выпущен с довоенными иллюстрациями, но поздним текстом. А ведь ранний во многом отличается, и так хотелось с ним познакомиться.
На сборник Н.Заболоцкого "Таинственный город" обратила внимание совершенно случайно. В него входят две забытых географических повести, на заре своего литературного творчества поэт пересказал их для подростков. "Письма из Африки" выходили под фамилией Беюл как приложение к журналу "Еж". Сразу вспомнился анонс из Архива "Ежа" за 1928 год: "Наш сотрудник доктор Беюл, живет сейчас в Центральной Африке. Там он лечит негров от сонной болезни. Он прислал нам очень много писем..." В предисловии к сборнику издательства "РИПОЛ классик" литературовед Игорь Лощилов интересно рассказывает о своем расследовании, кто же на самом деле неизвестный доктор Беюл. Оказывается, автор писем из Африки носил фамилию Чабров, но не был советским гражданином.Яков Иванович окончил Военно-медицинскую академию, до революции участвовал в нескольких военных кампаниях, служил в Черногории, Франции, там и остался в 1916 году. Из Франции отправился в Экваториальную Африку, а письма посылал в Петроград своей старшей сестре Марии Беюл, Заболоцкий их лишь литературно обработал. Вторая повесть, "Таинственный город", увидела свет под известным псевдонимом Яков Миллер и является, скорее всего, сокращенным пересказом книги британского медика и археолога-любителя Лоуренса Аустина Уодделя об опасном путешествии по закрытому для европейцев Тибету.
Признаться, сборнику не хватает только одного - иллюстраций Н.Лапшина, с которыми повести изначально увидели свет. Обе прочитала с неожиданным интересом, хотя они не более, чем записки путешественников. И, надеюсь, хоть на шажок приблизилась к географической библиотеке мамы. Некоторые книги из нее все же хочется прочесть.
А это ностальгическая подборка, Коринец и сказки Барышниковой (Куприянихи) сразу переносят в детство.
Вчера устроила себе день книжных воспоминаний. Перечитывала "Привет от Вернера". Чудесная книга, написана в неторопливом ритме самого детства. И пусть рассказывается о 20-х годах, но у каждого свой "туман воспоминаний", в котором вдруг проглядывает голова лошади (да-да, лошадь обязательно должна была возникнуть на первых страницах, ведь недаром самое раннее воспоминание - о ней), и лица взрослых, каждый из которых особенный, и твои игры - собственные, личные, не похожие на чужие (как письма памятнику или лоток с яблоками на голове).
Сейчас понимаешь, насколько пронзителен детский роман Коринца, ведь в нем его мама и отец, которых он навсегда потерял в годы репрессий. И уже ясно звучит нотка - предвестница страшного. В общении с друзьями малыш с мягкой фамилией Ляпкин может обмолвиться, что его папа "посадит всех". И хотя коммунальная квартира встает против Ляпкиных, но именно отец этого семейства доводит до самоубийства соседа-сослуживца и получает освободившуюся комнату. А ребята так по-детски и так по-человечески спасают собаку погибшего соседа.
Читала, читала и поняла, что не помню совершенно середину книги, поездку "на дачу", слет пионеров, пространные рассуждения автора, а московское начало и Берлин - ясно-ясно. И героев представляю совсем не такими, как в отдельном издании 1972 года. Какой же "Привет от Вернера" читала, если не книжный, а в "Мурзилке" было только две главы? И вдруг каким-то чудом встретила страницы из "Костра" за тот же 72-й год с рисунками Слепкова к Коринцу. И вот он, "мой" "Привет от Вернера" (почему-то узнала только 6-й номер).
Замечательная глава о большом сюрпризе для родителей - самостоятельном заказе детской железной дороги:
Глава о лошадиных скачках отличается в журнальном варианте и в книге 1982 года. В журнале на бега идут всей семьей, а на книжных страницах - мальчик, мама и квартирная хозяйка. И тайну незнакомец с бородой не шепчет на ухо, а кладет в карман коробку с леденцами и запиской.
Всю жизнь считала этого персонажа Вернером:
Но в журнале рисунки разбросаны без всякой связи с текстом, и теперь на взрослый взгляд "Вернер" кажется похожим на отца:
А вот точно Вернер за несколько секунд до гибели (идет с флагом):
Может быть, только 6-й номер жил в доме дольше, чем остальные, и поэтому так запомнился? А может быть, именно он случайно оказался в семейной библиотеке? Выписывать "Костер" второкласснице слишком рано.
Завтра придется искать книжное издание 72-го года и вспоминать дальше, так приятно - снова входить в эту книгу...
И еще несколько новинок домашней библиотеки.
Взрослых всего две книги, но такой разброс. Иванова еще не читала, а с Этвуд продолжаю знакомиться после "Слепого убийцы".
"Рассказ служанки" необычно преломляет наше время, в котором снова вспыхивают атавистические страсти. Этвуд обнажает вечные корни - вопросы пола и религии. Тоталитарное государство в ее изображении не менее страшно, чем бывает в реальности. Полное стирание личности, полное рабство, и в него погружаешься вслед за героиней, так пластично, осязаемо пишет автор.
Очередное пополнение в коллекцию "Питеров Пэнов":
Прекрасная новинка от "Речи" (хорошо, что сохранены шрифты В.Перцова):
Наконец по акции купила тоненькие книжки Л.Токмакова:
Только маленькая "Бука" несколько смутила:
Никак не могла понять, почему впечатление не такое безукоризненное, как от первого издания. Оказывается, изменился шрифт, и в результате макет стал иным.
Раньше на каждом развороте одна иллюстрация была полностраничной, теперь - нет, что при небольшом формате смотрится хуже.
Или яркие краски переиздания все равно выигрышнее? (Правда, сканы лучше реальных картинок, печать на офсете как раз не отличается качеством).
Можно сравнить (сканы издания 1981 года отсюда):
Все! Зима закончилась. А уже пришли первые книги весны и даже книжные сюрпризы, но о них в другой раз.
Сначала переиздания.
Чтобы повесть Наталии Никитич не была забыта, много усилий приложила vnu4ka, в своем журнале она выкладывала ее по главам. И вот наконец вышло долгожданное переиздание. Но жаль, что в нем утрачены превосходные форзацы, а ведь они несли отпечаток времени, вокруг них так интересно было беседовать о школьном цветоводстве 40-50-х годов.
Две книги, "В Стране Бабушки Куклы" и "Таинственный город", весьма необычны.
В серии "Золотое наследие" издательства Эксмо вышла известная сказка Эсфирь Эмден, но с двойным названием "В Стране Бабушки Куклы, или Дом с волшебными окнами". Помню, в Интернете шли бурные разговоры о самом первом издании повести и о том, что в том варианте сказка была иной. Теперь мы можем сами прочитать довоенный вариант "В Стране Бабушки Куклы". Вторую половину названия добавило издательство, чтобы читатели понимали, что перед ними та самая сказка, но получилось странно: ведь в тексте речь о доме с серебряными окнами (одно из главных отличий).
Отличия начинаются с самого начала. В раннем варианте не очень внятно рассказано о Сереже: с одной стороны, он подрос и уже способен огорчаться, если ему в шутку подарят куклу, с другой стороны, еще помнит, как в раннем детстве мечтал о ней, даже плакал и, получив, наряжал "в разные смешные костюмы". В позднем варианте Сережа - настоящий мальчик, и уже с первых страниц начинает мастерить превращалку, которая в игрушечной стране решила исход битвы с Оловянным генералом.
Как относиться к изменениям в повести, наверно, каждый решит сам. Племяннице Эсфирь Эмден помнится таинственный человек в разлетающейся шубе и не нравится, что позже Господин Ледяной ветер стал "человеком в бесцветном плаще". Но мы ведь понимаем, что значит такой образ?..
Жаль одного: что игрушечный медвежонок Плюшкин был переименован в обычного Мишутку.
И не могу избавиться от странного отношения к сказке. Слишком откликается в ней популярный в 20-х годах мотив войны старых и новых (революционных) игрушек. Огорчает, что любимые многими поколениями оловянные солдатики стали столь зловещими персонажами. Любила в детстве бабушкину фарфоровую игрушку с покачивающейся головкой, а тут фарфоровые "мудрецы" вершат неправый суд. И не слышатся ли вам отзвуки "борьбы со сказкой", в частности со сказками К.Чуковского? В образе зловещего зеленого крокодила.
При этом Эмден будит одно из самых дорогих воспоминаний. Разумом понимаю, что не читала ее в детстве. Но смутно помнится толстый сборник, в который успела заглянуть, когда училась в первом или втором классе. Осталось незабываемое ощущение волшебного зимнего вечера и весомости того, что держала руках, и острая печаль расставания со сказкой - мама должна была срочно вернуть. Сколько не листала детских книг, ни в одной не смогла поймать такой атмосферы тихого, домашнего волшебства, Эмден к нему чуть ближе, чем другие...
Перспективное направление - издание первых вариантов известных детских книг. Жаль, что Эксмо не слишком последовательно в своей серии "Золотое наследие": "Волшебник Изумрудного города" выпущен с довоенными иллюстрациями, но поздним текстом. А ведь ранний во многом отличается, и так хотелось с ним познакомиться.
На сборник Н.Заболоцкого "Таинственный город" обратила внимание совершенно случайно. В него входят две забытых географических повести, на заре своего литературного творчества поэт пересказал их для подростков. "Письма из Африки" выходили под фамилией Беюл как приложение к журналу "Еж". Сразу вспомнился анонс из Архива "Ежа" за 1928 год: "Наш сотрудник доктор Беюл, живет сейчас в Центральной Африке. Там он лечит негров от сонной болезни. Он прислал нам очень много писем..." В предисловии к сборнику издательства "РИПОЛ классик" литературовед Игорь Лощилов интересно рассказывает о своем расследовании, кто же на самом деле неизвестный доктор Беюл. Оказывается, автор писем из Африки носил фамилию Чабров, но не был советским гражданином.Яков Иванович окончил Военно-медицинскую академию, до революции участвовал в нескольких военных кампаниях, служил в Черногории, Франции, там и остался в 1916 году. Из Франции отправился в Экваториальную Африку, а письма посылал в Петроград своей старшей сестре Марии Беюл, Заболоцкий их лишь литературно обработал. Вторая повесть, "Таинственный город", увидела свет под известным псевдонимом Яков Миллер и является, скорее всего, сокращенным пересказом книги британского медика и археолога-любителя Лоуренса Аустина Уодделя об опасном путешествии по закрытому для европейцев Тибету.
Признаться, сборнику не хватает только одного - иллюстраций Н.Лапшина, с которыми повести изначально увидели свет. Обе прочитала с неожиданным интересом, хотя они не более, чем записки путешественников. И, надеюсь, хоть на шажок приблизилась к географической библиотеке мамы. Некоторые книги из нее все же хочется прочесть.
А это ностальгическая подборка, Коринец и сказки Барышниковой (Куприянихи) сразу переносят в детство.
Вчера устроила себе день книжных воспоминаний. Перечитывала "Привет от Вернера". Чудесная книга, написана в неторопливом ритме самого детства. И пусть рассказывается о 20-х годах, но у каждого свой "туман воспоминаний", в котором вдруг проглядывает голова лошади (да-да, лошадь обязательно должна была возникнуть на первых страницах, ведь недаром самое раннее воспоминание - о ней), и лица взрослых, каждый из которых особенный, и твои игры - собственные, личные, не похожие на чужие (как письма памятнику или лоток с яблоками на голове).
Сейчас понимаешь, насколько пронзителен детский роман Коринца, ведь в нем его мама и отец, которых он навсегда потерял в годы репрессий. И уже ясно звучит нотка - предвестница страшного. В общении с друзьями малыш с мягкой фамилией Ляпкин может обмолвиться, что его папа "посадит всех". И хотя коммунальная квартира встает против Ляпкиных, но именно отец этого семейства доводит до самоубийства соседа-сослуживца и получает освободившуюся комнату. А ребята так по-детски и так по-человечески спасают собаку погибшего соседа.
Читала, читала и поняла, что не помню совершенно середину книги, поездку "на дачу", слет пионеров, пространные рассуждения автора, а московское начало и Берлин - ясно-ясно. И героев представляю совсем не такими, как в отдельном издании 1972 года. Какой же "Привет от Вернера" читала, если не книжный, а в "Мурзилке" было только две главы? И вдруг каким-то чудом встретила страницы из "Костра" за тот же 72-й год с рисунками Слепкова к Коринцу. И вот он, "мой" "Привет от Вернера" (почему-то узнала только 6-й номер).
Замечательная глава о большом сюрпризе для родителей - самостоятельном заказе детской железной дороги:
Глава о лошадиных скачках отличается в журнальном варианте и в книге 1982 года. В журнале на бега идут всей семьей, а на книжных страницах - мальчик, мама и квартирная хозяйка. И тайну незнакомец с бородой не шепчет на ухо, а кладет в карман коробку с леденцами и запиской.
Всю жизнь считала этого персонажа Вернером:
Но в журнале рисунки разбросаны без всякой связи с текстом, и теперь на взрослый взгляд "Вернер" кажется похожим на отца:
А вот точно Вернер за несколько секунд до гибели (идет с флагом):
Может быть, только 6-й номер жил в доме дольше, чем остальные, и поэтому так запомнился? А может быть, именно он случайно оказался в семейной библиотеке? Выписывать "Костер" второкласснице слишком рано.
Завтра придется искать книжное издание 72-го года и вспоминать дальше, так приятно - снова входить в эту книгу...
И еще несколько новинок домашней библиотеки.
Взрослых всего две книги, но такой разброс. Иванова еще не читала, а с Этвуд продолжаю знакомиться после "Слепого убийцы".
"Рассказ служанки" необычно преломляет наше время, в котором снова вспыхивают атавистические страсти. Этвуд обнажает вечные корни - вопросы пола и религии. Тоталитарное государство в ее изображении не менее страшно, чем бывает в реальности. Полное стирание личности, полное рабство, и в него погружаешься вслед за героиней, так пластично, осязаемо пишет автор.
Очередное пополнение в коллекцию "Питеров Пэнов":
Прекрасная новинка от "Речи" (хорошо, что сохранены шрифты В.Перцова):
Наконец по акции купила тоненькие книжки Л.Токмакова:
Только маленькая "Бука" несколько смутила:
Никак не могла понять, почему впечатление не такое безукоризненное, как от первого издания. Оказывается, изменился шрифт, и в результате макет стал иным.
Раньше на каждом развороте одна иллюстрация была полностраничной, теперь - нет, что при небольшом формате смотрится хуже.
Или яркие краски переиздания все равно выигрышнее? (Правда, сканы лучше реальных картинок, печать на офсете как раз не отличается качеством).
Можно сравнить (сканы издания 1981 года отсюда):
Все! Зима закончилась. А уже пришли первые книги весны и даже книжные сюрпризы, но о них в другой раз.