Маски
Уже неделю живу с ощущением радости в душе - листаю и перелистываю альбом "Алиса Ивановна Порет", он наконец приехал в дом. И весь мир Порет - вместе с ним. Фотографии, голос самой Алисы Ивановны, воспоминания друзей, картины и иллюстрации.
Не могу объяснить, чем так притягивает Алиса Порет. Наверно, фонтанирующим жизнетворчеством, в которое был втянут огромный круг друзей и знакомых.
И как удивительно и глубоко эта жизнь-перформанс переплавлялась в настоящее искусство, театр вселенского масштаба:
"Наполеон и Лютер":
"М.М.Герасимов, антрополог, подарил мне книгу (посмертные маски) - "Вечное лицо". Я наугад открыла и была поражена безмятежным и ангельски спокойным ликом первого по контрасту с проповедником мира, любви и смирения второго, искаженного зловещей гримасой".
"Автопортрет в маске" 1967 года:
И три неожиданных иллюстрации.
"Батрахомиомахия".
Тоже театр. Хочется рассматривать каждую мельчайщую деталь.
И Салтыков-Щедрин Алисы Порет (1939 год).
"История одного города" (глава "Шесть градоправительниц"):
"Пошехонские рассказы". Андрей Курзанов.
Не могу объяснить, чем так притягивает Алиса Порет. Наверно, фонтанирующим жизнетворчеством, в которое был втянут огромный круг друзей и знакомых.
И как удивительно и глубоко эта жизнь-перформанс переплавлялась в настоящее искусство, театр вселенского масштаба:
"Наполеон и Лютер":
"М.М.Герасимов, антрополог, подарил мне книгу (посмертные маски) - "Вечное лицо". Я наугад открыла и была поражена безмятежным и ангельски спокойным ликом первого по контрасту с проповедником мира, любви и смирения второго, искаженного зловещей гримасой".
"Автопортрет в маске" 1967 года:
И три неожиданных иллюстрации.
"Батрахомиомахия".
Тоже театр. Хочется рассматривать каждую мельчайщую деталь.
И Салтыков-Щедрин Алисы Порет (1939 год).
"История одного города" (глава "Шесть градоправительниц"):
"Пошехонские рассказы". Андрей Курзанов.