Демиург
В начале было слово
Человек склонился над столом. Тусклая лампа едва освещает это небольшое пятно вокруг Него, словно больше ничего и не существует. Словно Он - точный центр мира, математически выверенный, словно Он этого мира Начало, словно Он и есть весь мир. Перед Ним, на столешнице, всё навалено в кучу - бумаги, пишущие принадлежности, книги, недопитая чашка кофе, и многое другое.
Он - Творец. Которую ночь уже Он сидит здесь? Даже если бы кто-нибудь и считал, он бы давно сбился со счёту. Вся Его жизнь словно стала одной ночью, одной борьбой, борьбой с противником, который прячется в этой тьме, и жалит, жалит метко и точно, появляясь на одну секунду, чтобы нанести сокрушительный удар, и затем снова исчезнуть в темноте. Исчезнуть, слиться с ней, раствориться, и стать её частью, стать ею самой, как Человек стал целым Миром.
Человек никогда не видит этого противника, Он лишь ощущает на себе его хлёсткие ядовитые удары; каждый такой удар отнимает его жизнь, старит на сотни, или даже тысячи лет, перемалывает Его кости, ставит на колени, и продолжает, продолжает, продолжает бить. Каждый такой удар отзывается эхом в Его голове, иногда кажется, что ещё один удар - и она лопнет. Но удары продолжаются, а Творец всё ещё стоит на ногах, Его глаза по-прежнему горят огнём, а лёгкие - дышат.
Он не может упасть. Его гибель будет означать гибель всех тех, кем Он стал - всего мира. Когда Он вспоминает об этом, Его силы удваиваются, и в сердце загорается ярость. Он не может упасть. Иногда желание сдаться велико и невыносимо - сейчас, когда всё ещё только начинается. Но каждый раз Он отбрасывает эту мысль и продолжает трудиться упорнее.
Тем временем ночь продолжает сгущаться над Ним. Круг света всё более сужается, стремясь поглотить и Его. Он не обращает внимания.
За окном завывает ветер, раскачивая вековые деревья и грозя вырвать их с корнем, дождь стучит по стеклу, пытаясь ворваться в комнату. Он не обращает внимания.
За дверью слышны шаги, шорохи, чей-то приглушённый шёпот. Он не обращает внимания
Творец работает над рисунком, который может принести день, от которого дождь за окном утихнет, и взойдёт солнце. Каждый штрих Он наносит на бумагу решительно, резко, как будто сжигая мосты за собой, отрезая путь к отступлению. Лицо сосредоточено. Это последний шанс, должно получиться. На полу, под столом, лежит множество смятых и выброшенных листов. Вой урагана на улице перекрывается скрипом карандаша.
Рисунок почти закончен. Осталось добавить последние штрихи, а за окном уже занимается рассвет. Чем ближе завершение шедевра, тем сосредоточеннее становится лицо Творца, и резче Его движения. Он высекает рисунок на бумаге карандашом, как скульптор свою скульптуру - резцом, как певец - голосом. С каждым движением рисунок словно приобретает объём, и начинает светиться невообразимыми по красоте цветами. Когда солнце появляется из-за горизонта, на бумагу ложится последний штрих. Когда солнце заливает утренним светом комнату, Творец берёт рисунок и направляется к окну. Это его Мир, и солнце должно его увидеть. Рисунок тонет в согревающих лучах, он оживает, и начинает расти.
Творец садится, в изнеможении, но со счастливой улыбкой на лице. Его мир готов, ночь отступила. Теперь только время покажет, хороший ли Мир он создал.
Poll Оценка:
Человек склонился над столом. Тусклая лампа едва освещает это небольшое пятно вокруг Него, словно больше ничего и не существует. Словно Он - точный центр мира, математически выверенный, словно Он этого мира Начало, словно Он и есть весь мир. Перед Ним, на столешнице, всё навалено в кучу - бумаги, пишущие принадлежности, книги, недопитая чашка кофе, и многое другое.
Он - Творец. Которую ночь уже Он сидит здесь? Даже если бы кто-нибудь и считал, он бы давно сбился со счёту. Вся Его жизнь словно стала одной ночью, одной борьбой, борьбой с противником, который прячется в этой тьме, и жалит, жалит метко и точно, появляясь на одну секунду, чтобы нанести сокрушительный удар, и затем снова исчезнуть в темноте. Исчезнуть, слиться с ней, раствориться, и стать её частью, стать ею самой, как Человек стал целым Миром.
Человек никогда не видит этого противника, Он лишь ощущает на себе его хлёсткие ядовитые удары; каждый такой удар отнимает его жизнь, старит на сотни, или даже тысячи лет, перемалывает Его кости, ставит на колени, и продолжает, продолжает, продолжает бить. Каждый такой удар отзывается эхом в Его голове, иногда кажется, что ещё один удар - и она лопнет. Но удары продолжаются, а Творец всё ещё стоит на ногах, Его глаза по-прежнему горят огнём, а лёгкие - дышат.
Он не может упасть. Его гибель будет означать гибель всех тех, кем Он стал - всего мира. Когда Он вспоминает об этом, Его силы удваиваются, и в сердце загорается ярость. Он не может упасть. Иногда желание сдаться велико и невыносимо - сейчас, когда всё ещё только начинается. Но каждый раз Он отбрасывает эту мысль и продолжает трудиться упорнее.
Тем временем ночь продолжает сгущаться над Ним. Круг света всё более сужается, стремясь поглотить и Его. Он не обращает внимания.
За окном завывает ветер, раскачивая вековые деревья и грозя вырвать их с корнем, дождь стучит по стеклу, пытаясь ворваться в комнату. Он не обращает внимания.
За дверью слышны шаги, шорохи, чей-то приглушённый шёпот. Он не обращает внимания
Творец работает над рисунком, который может принести день, от которого дождь за окном утихнет, и взойдёт солнце. Каждый штрих Он наносит на бумагу решительно, резко, как будто сжигая мосты за собой, отрезая путь к отступлению. Лицо сосредоточено. Это последний шанс, должно получиться. На полу, под столом, лежит множество смятых и выброшенных листов. Вой урагана на улице перекрывается скрипом карандаша.
Рисунок почти закончен. Осталось добавить последние штрихи, а за окном уже занимается рассвет. Чем ближе завершение шедевра, тем сосредоточеннее становится лицо Творца, и резче Его движения. Он высекает рисунок на бумаге карандашом, как скульптор свою скульптуру - резцом, как певец - голосом. С каждым движением рисунок словно приобретает объём, и начинает светиться невообразимыми по красоте цветами. Когда солнце появляется из-за горизонта, на бумагу ложится последний штрих. Когда солнце заливает утренним светом комнату, Творец берёт рисунок и направляется к окну. Это его Мир, и солнце должно его увидеть. Рисунок тонет в согревающих лучах, он оживает, и начинает расти.
Творец садится, в изнеможении, но со счастливой улыбкой на лице. Его мир готов, ночь отступила. Теперь только время покажет, хороший ли Мир он создал.
Poll Оценка: