Влюбиться в Україну
В бесконечно далёком 2012-м году наше молодёжное движение "Вместе" проводило в Донецке необычную акцию. На день рождения Тараса Шевченко наши парни (и пара-тройка девушек) вышли на улицы города с увесистыми пачками листовок. Двусторонних листовок. Идентичных по содержанию с обеих сторон.
[Далее...]
Как умру, похороните
На Украйне милой,
Посреди широкой степи
Выройте могилу,
С другой стороны - украинские знакомые каждому ещё со школьной парты строки.
Щоб лани широкополі,
І Дніпро, і кручі
Було видно, було чути,
Як реве ревучий.
Одна сторона - "Заповіт" Шевченко в оригинале. Вторая - в русском переводе (не кого-нибудь, а Твардовского). Наши ребята раздавали эти листки всем желающим. Желающих оказалось не так и мало. Хотя русскому варианту многие, с непривычки, удивлялись:
И когда с полей Украйны
Кровь врагов постылых
Понесет он… вот тогда я
Встану из могилы -
Школьники и пенсионеры, и какие-то студенты, и работяги в китайских пуховиках, и домохозяйки с малышами в колясках. Прохожие улыбались, благодарили - и читали:
Все покину і полину
До самого Бога
Молитися… а до того
Я не знаю Бога.
Шевченко в совершенстве владел обоими языками. Он писал стихи на украинском, а романы - на русском. Едва ли он разговаривал по-русски в отчем доме в Кирилловке - и наверняка не употреблял украинского в петербургских салонах. Именно эту мысль мы и пытались донести до донецкого обывателя. И обыватель всё понимал, и цитировал с удовольствием:
Схороните и вставайте,
Цепи разорвите,
Злою вражескою кровью
Волю окропите.
И если бы какой-нибудь досужий питерец упрекнул поэта в нелюбви к родной украинской земле - тот наверняка припечатал бы наглеца меткой украинской шуткой, едким русским матерком, а то и доходчивым интернациональным подзатыльником. Он вообще был пылким и порывистым, наш Тарас Григорьевич. В противном случае не родились бы строки, которые дончане читали на двух языках морозным мартовским днём 2012-го года:
І мене в сім’ї великій,
В сім’ї вольній, новій,
Не забудьте пом’янути
Незлим тихим словом.
В 2012-м Донецк был украинским городом. Странным, иным - но украинским. Таковым он и остаётся поныне. Оккупация - не перерождение. Париж в 1940-м не стал филиалом Берлина, и златая Прага в 1968-м не превратилась в российскую провинцию. Люди, читавшие строки Кобзаря на двух языках, по-прежнему любят родную страну по-украински, та кохають рідну країну по-русски.
"Настоящие патриоты - не те, кто в далёких спокойных городах выходит на демонстрации под сине-жёлтыми флагами. Настоящие украинцы - те, кто вопреки пропаганде, предательству близких, страху и пыткам сохранил Украину в сердце". Звучит, конечно, немного пафосно - но это не мои слова. Это сказал мне русскоязычный боец ДУК ПС, дончанин с крепкими рязанскими корнями. Человек, который до 2014-го говорил на украинском языке немногим лучше Азарова.
Освобождение Донецка неминуемо, как приход весны. В марте 2012-го на улицах Шахтёрской столицы лежали сугробы, активисты нашего молодёжного движения в перерывах между листовками весело скользили по тротуарному льду и задорно перебрасывались снежками. Но никому не пришло в голову сказать: "Мороз и снег - это на десятилетия, предпосылок для потепления нет, в ближайшую неделю станет только холоднее". Все понимали: законы природы непреодолимы. О законах истории можно сказать то же самое.
Так вот: однажды Донецк будет свободен. И русскоязычные дончане выбегут встречать украиноязычных бойцов с букетами тюльпанов. Освободители и освобождённые поймут друг друга с полуслова: не всё ли равно, на каком языке вы говорите, когда у вас на всех будет одна весна, одна радость и одна Украина?
[Далее...]
Как умру, похороните
На Украйне милой,
Посреди широкой степи
Выройте могилу,
С другой стороны - украинские знакомые каждому ещё со школьной парты строки.
Щоб лани широкополі,
І Дніпро, і кручі
Було видно, було чути,
Як реве ревучий.
Одна сторона - "Заповіт" Шевченко в оригинале. Вторая - в русском переводе (не кого-нибудь, а Твардовского). Наши ребята раздавали эти листки всем желающим. Желающих оказалось не так и мало. Хотя русскому варианту многие, с непривычки, удивлялись:
И когда с полей Украйны
Кровь врагов постылых
Понесет он… вот тогда я
Встану из могилы -
Школьники и пенсионеры, и какие-то студенты, и работяги в китайских пуховиках, и домохозяйки с малышами в колясках. Прохожие улыбались, благодарили - и читали:
Все покину і полину
До самого Бога
Молитися… а до того
Я не знаю Бога.
Шевченко в совершенстве владел обоими языками. Он писал стихи на украинском, а романы - на русском. Едва ли он разговаривал по-русски в отчем доме в Кирилловке - и наверняка не употреблял украинского в петербургских салонах. Именно эту мысль мы и пытались донести до донецкого обывателя. И обыватель всё понимал, и цитировал с удовольствием:
Схороните и вставайте,
Цепи разорвите,
Злою вражескою кровью
Волю окропите.
И если бы какой-нибудь досужий питерец упрекнул поэта в нелюбви к родной украинской земле - тот наверняка припечатал бы наглеца меткой украинской шуткой, едким русским матерком, а то и доходчивым интернациональным подзатыльником. Он вообще был пылким и порывистым, наш Тарас Григорьевич. В противном случае не родились бы строки, которые дончане читали на двух языках морозным мартовским днём 2012-го года:
І мене в сім’ї великій,
В сім’ї вольній, новій,
Не забудьте пом’янути
Незлим тихим словом.
В 2012-м Донецк был украинским городом. Странным, иным - но украинским. Таковым он и остаётся поныне. Оккупация - не перерождение. Париж в 1940-м не стал филиалом Берлина, и златая Прага в 1968-м не превратилась в российскую провинцию. Люди, читавшие строки Кобзаря на двух языках, по-прежнему любят родную страну по-украински, та кохають рідну країну по-русски.
"Настоящие патриоты - не те, кто в далёких спокойных городах выходит на демонстрации под сине-жёлтыми флагами. Настоящие украинцы - те, кто вопреки пропаганде, предательству близких, страху и пыткам сохранил Украину в сердце". Звучит, конечно, немного пафосно - но это не мои слова. Это сказал мне русскоязычный боец ДУК ПС, дончанин с крепкими рязанскими корнями. Человек, который до 2014-го говорил на украинском языке немногим лучше Азарова.
Освобождение Донецка неминуемо, как приход весны. В марте 2012-го на улицах Шахтёрской столицы лежали сугробы, активисты нашего молодёжного движения в перерывах между листовками весело скользили по тротуарному льду и задорно перебрасывались снежками. Но никому не пришло в голову сказать: "Мороз и снег - это на десятилетия, предпосылок для потепления нет, в ближайшую неделю станет только холоднее". Все понимали: законы природы непреодолимы. О законах истории можно сказать то же самое.
Так вот: однажды Донецк будет свободен. И русскоязычные дончане выбегут встречать украиноязычных бойцов с букетами тюльпанов. Освободители и освобождённые поймут друг друга с полуслова: не всё ли равно, на каком языке вы говорите, когда у вас на всех будет одна весна, одна радость и одна Украина?