Дмитрий или Мамай. Великое противостояние Часть 3.
Более ранние части смотрите по тэгу " Древняя Русь"
Утро было туманным, и несколько часов войска простояли, не видя противника, перекликаясь лишь звуками труб. Наконец, по словам летописца, «в третий час дня » туман отступил и сражение началось. Воины двух гигантских армий увидели друг друга. Точной численности воинов, сошедшихся на этом поле, не знает никто. Разные авторы по- разному подсчитывают состав армий и, естественно, получают цифры, разнящиеся в разы. Чтобы не утомлять читателей скучными подсчетами, скажу, что, по моему мнению, всего в битве участвовало около 80 тысяч воинов со стороны русских и около 90 тысяч со стороны Мамая.
Из татарских рядов выехал прославленный воин, которого наши летописцы называли печенегом Челубеем, и стал вызывать охотника сразиться с ним. Вызов принял Александр Пересвет. Два воина помчались навстречу и одновременно ударили друг друга копьями. Оба мгновенно погибли. Так началось великое сражение, навсегда изменившее Русь.
«Сказание…» дает нам яркую картину боя: «И сошлись грозно обе силы великие, твердо сражаясь, жестоко друг друга уничтожая, испускали дух не только от оружия, но и от ужасной тесноты - под конскими копытами, ибо невозможно было вместиться всем на том поле Куликове: было поле то тесное между Доном и Мечею. На том ведь поле сильные войска сошлись, из них выступали кровавые зори, а в них трепетали сверкающие молнии от блеска мечей. И был треск и гром великий от преломленных копий и от ударов мечей, так что нельзя было в этот горестный час никак обозреть то свирепое побоище. Ибо в один только час, в мановение ока, сколько тысяч погибло душ человеческих, созданий Божьих! Воля Господня свершается: час и третий, и четвертый, и пятый, и шестой твердо бьются неослабно христиане с погаными половцами.
Когда же настал седьмой час дня, по Божьему попущению и за наши грехи начали поганые одолевать. Вот уже из знатных мужей многие перебиты, богатыри же русские, и воеводы, и удалые люди, будто деревья дубравные, клонятся к земле под конские копыта: многие сыны русские сокрушены…
Поганые же стали одолевать, а христианские полки поредели - уже мало христиан, а все поганые. Увидев же такую погибель русских сынов, князь Владимир Андреевич не смог сдержаться и сказал Дмитрию Волынцу: «Так какая же польза в стоянии нашем? какой успех у нас будет? кому нам пособлять? Уже наши князья и бояре, все русские сыны, жестоко погибают от поганых, будто трава клонится!» И ответил Дмитрий: «Беда, княже, велика, но еще не пришел наш час: начинающий раньше времени вред себе принесет; ибо колосья пшеничные подавляются, а сорняки растут и буйствуют над благорожденными. Так что немного потерпим до времени удобного и в тот час воздадим по заслугам противникам нашим. Ныне только повели каждому воину Богу молиться прилежно и призывать святых на помощь, и с этих пор снизойдет благодать Божья и помощь христианам». И князь Владимир Андреевич, воздев руки к небу, прослезился горько и сказал: «Боже, Отец наш, сотворивший небо и землю, помоги народу христианскому! Не допусти, Господи, радоваться врагам нашим над нами, мало накажи и много помилуй, ибо милосердие твое бесконечно!» Сыны же русские в его полку горько плакали, видя друзей своих, поражаемых погаными, непрестанно порывались в бой, словно званые на свадьбу сладкого вина испить. Но Волынец запретил им это, говоря: «Подождите немного, буйные сыны русские, наступит ваше время, когда вы утешитесь, ибо есть вам с кем повеселиться!»
И вот наступил восьмой час дня, когда ветер южный потянул из-за спины нам, и воскликнул Волынец голосом громким: «Княже Владимир, наше время настало и час удобный пришел!» - и прибавил: «Братья моя, друзья, смелее: сила Святого Духа помогает нам!»
Соратники же друзья выскочили из дубравы зеленой, словно соколы испытанные сорвались с золотых колодок, бросились на бескрайние стада откормленные, на ту великую силу татарскую; а стяги их направлены твердым воеводою Дмитрием Волынцем: и были они, словно Давидовы отроки, у которых сердца будто львиные, точно лютые волки на овечьи стада напали и стали поганых татар сечь немилосердно.
Поганые же половцы увидели свою погибель, закричали на своем языке, говоря: «Увы нам, Русь снова перехитрила: младшие с нами бились, а лучшие все сохранились!» И повернули поганые, и показали спины, и побежали. Сыны же русские, силою Святого Духа и помощью святых мучеников Бориса и Глеба, разгоняя, рубили их, точно лес вырубали - будто трава под косой ложится за русскими сынами под конские копыта. Поганые же на бегу кричали, говоря: «Увы нам, чтимый нами царь Мамай! Вознесся ты высоко - и в ад сошел ты!» И многие раненые наши, и те помогали, рубя поганых без милости».
Засадный полк, который и решил дело, стоял чуть в стороне от основной массы войск, был укрыт от глаз и предназначался для внезапного удара. А вот, как точно были построены остальные русские полки в этой битве, никому не известно. Классическая картинка из стоящих в одну линию трех полков (правой руки, большого и левой руки) и стоящих друг за другом перед большим полком передового и сторожевого - не более чем гипотетическая реконструкция, придуманная гораздо позже битвы. Также неизвестно, какие полки были конными, а какие пешими, и какое соотношение кавалерии и пехоты было в русской армии. Кстати, в «Летописной повести» о наличии засадного полка не упоминается вовсе. Там речь идет о фронтальном столкновении, которое завязали сторожевые полки. «И в шестой час дня появились поганые измаилтяне в поле, - а было поле открытое и обширное. И тут выстроились татарские полки против христиан, и встретились полки. И, увидев друг друга, двинулись великие силы, и земля гудела, горы и холмы сотрясались от бесчисленного множества воинов. И обнажили оружие - обоюдоострое в руках их. И орлы слетались, как и писано, - «где будут трупы, там соберутся и орлы». В урочный час сперва начали съезжаться сторожевые полки русские с татарскими. Сам же князь великий напал первым в сторожевых полках на поганого царя Теляка , называемого воплощенным дьяволом Мамая. Однако вскоре после того отъехал князь в великий полк. И вот двинулась великая рать Мамаева, все силы татарские. А с нашей стороны - князь великий Дмитрий Иванович со всеми князьями русскими, изготовив полки, пошел против поганых половцев со всею ратью своею. И, воззрев на небо с мольбою и преисполнившись скорби, сказал словами псалма: «Братья, Бог нам прибежище и сила». И тотчас сошлись на многие часы обе силы великие, и покрыли полки поле верст на десять - такое было множество воинов. И была сеча лютая и великая, и битва жестокая, и грохот страшный; от сотворения мира не было такой битвы у русских великих князей, как при этом великом князе всея Руси. Когда бились они, от шестого часа до девятого, словно дождь из тучи, лилась кровь и русских сынов, и поганых, и бесчисленное множество пало мертвыми с обеих сторон. И много руси было побито татарами, и татар - русью. И падал труп на труп, падало тело татарское на тело христианское; то там, то здесь можно было видеть, как русин за татарином гнался, а татарин преследовал русина. Сошлись вместе и перемешались, ибо каждый хотел своего противника победить». Однако и неизвестный автор «Летописной повести» говорит о том, что русское войско понесло потери, многие стали отступать, но в девять часов произошел перелом, и татары побежали. Правда, объясняется этот перелом тем, что в бой на русской стороне в этот момент вступили ангелы и святые. Возможно, строчки о небесном вмешательстве вызваны тем, что тот, кто рассказывал автору «Повести» о битве, не знал о засадном полке и, увидев внезапное появление новой русской рати, принял её за небесную силу.
Все сходятся на том, что сражение было упорным, яростным и кровопролитным. Основной удар ордынцев пришелся на центр русских войск, где, по словам летописцев, погибло столько людей, что кони шли по трупам, так как не было чистого места. Правый фланг нашей армии, где стоял со своими дружинами князь Андрей Ольгердович, оказался в лучших условиях. Тут дружинникам удалось не только отбить татар, но и самим несколько раз удачно атаковать. Однако, видя, что большой полк стоит на месте, князь Андрей возвращался на своё место, чтобы его не отрезали от центра. На левом фланге ситуация складывалась для русских критически. Ордынцам удалось смять наш полк и заставить его отступить к Дону. Возникла опасность, что татары полностью уничтожат его и ударят в тыл большому полку. Однако когда татары уже прижали наш левый фланг к Дону, им во фланг и тыл ударила конница засадного полка. Теперь уже татары оказались зажаты между рекой и русскими, и началось избиение. К тому же татары устали и расстроили свои ряды, а дружины Боброка и князя Андрея Серпуховского были отдохнувшими и горели желанием биться. Плюс русский полк атаковал на полной скорости, что придавало дополнительную силу их удару, а татары не могли развернуться и разогнать своих коней для достойной встречи противника.
В итоге, татары начали бежать, а засадный полк гнал их и безжалостно рубил почти пятьдесят верст. Тут уж сполна русичи отомстили татарам за всё. Очень немного ордынцев смогло уйти от преследования, прочих же ждала смерть. Сам Мамай, наблюдавший за битвой с холма, бежал одним из первых.
Русское войско победило, однако победа досталась нелегко. Чуть ли не половина воинов была убита или ранена. К тому же никто не знал, что случилось с самим Дмитрием Ивановичем. Во время битвы, по словам «Летописной повести», «сражался он с татарами лицом к лицу, находясь впереди всех в первой схватке. Многие князья и воеводы не раз говорили ему: «Князь господин, не стремись впереди сражаться, но позади будь или на крыле, или где-либо в стороннем месте». Он же отвечал им: «Да как же я скажу: «Братья мои, подвигнемся все вместе до единого», а сам свое лицо скрою и стану прятаться позади? Не могу так поступить, но хочу как словом, так и делом первым быть и на виду у всех главу свою сложить за свою братию и за всех христиан. Пусть и другие, это видя, будут отчаянны в своей дерзости». И как сказал, так и сделал, сражаясь тогда с татарами впереди всех. И сколько раз справа и слева от него его воинов избивали, а самого обступали, подобно воде, со всех сторон! И много ударов нанесли ему по голове, и по плечам его, и по утробе его, но Бог защитил его в день брани... И так, оказавшись среди многих врагов, он остался невредимым». Князь сражался наравне со всеми, а может и лучше многих. Кстати, сам князь был не только хорошим бойцом, но и истинным богатырем по телосложению. «Беаше же сам крепок зело и мужествен, и телом велик и широк, и плечист, и чреват вельми, и тяже собою зело,» - описывает его летописец.
Но, когда после битвы, Владимир Андреевич стал искать своего брата, оказалось, что никто не знает, где он. «Князь же Владимир сказал: «Братья и други, русские сыны, если кто в живых брата моего сыщет, тот воистину первым будет средь нас!» И рассыпались все по великому, могучему и грозному полю боя, ища победителя. И некоторые набрели на убитого Михаила Андреевича Бренка: лежит в одежде и в шлеме, что ему дал князь великий; другие же набрели на убитого князя Федора Семеновича Белозерского, сочтя его за великого князя, потому что похож был на него ». Наконец нашли и самого князя, который без сил лежал у срубленной березки. Его доспехи были измяты, но сам Дмитрий был цел, хотя автор «Сказания» и говорит, что нашли князя «избитого и израненного всего и утомленного». Тут пожалуй, слово избитый подходит больше всего, так как хотя княжеские доспехи никому не удалось прорубить, контузий и синяков у Дмитрия Ивановича должно было быть с избытком.
Вечером московский боярин Михаил Александрович подсчитал русские потери. Итог этих подсчетов донесло до нас «Сказание о мамаевом побоище». Оказалось, что погибло сорок бояр московских, тринадцать бояр новгородских, пятьдесят бояр из Нижнего Новгорода, сорок серпуховских бояр, двадцать переяславских бояр, двадцать пять костромских бояр, тридцать пять владимирских бояр, пятьдесят суздальских бояр, сорок муромских бояр, тридцать три ростовских боярина, двадцать дмитровских бояр, семьдесят можайских бояр, шестьдесят звенигородских бояр, пятнадцать угличских бояр, двадцать галичских бояр. «А младшим дружинникам и счета нет», - гласит «Сказание». Всего же в строю, по этим же подсчетам, осталось пятьдесят тысяч человек.
Впрочем, даже по количеству погибших бояр (офицерского корпуса, говоря современным языком) разные источники дают разные сведения. Например, в «Сказании…» ничего не говорится о коломенских, ростовских и литовских боярах, зато в Задонщине их потери подсчитаны, но нет сведений о нижегородцах и галичанах… Чтобы было нагляднее, данные из двух источников собраны в таблицу.
Количество погибших, указанное в различных источниках
Категории Задонщина Сказание о мамаевом побоище
1. Московские бояре 40 40
2. Белозерские князья 12 12
3. Новгородские бояре 30 13
4. Коломенские бояре 20 -
5. Серпуховские бояре 40 40
6. Нижегородские бояре - 50
7. Паны литовские 30 -
8. Переяславские бояре 20 20
9. Костромские бояре 25 25
10. Владимирские бояре 35 35
11. Суздальские бояре 50 50
12. Муромские бояре 40 40
13. Рязанские бояре 70 33
14. Ростовские бояре 34 -
15. Дмитровские бояре 23 20
16. Можайские бояре 60 70
17. Звенигородские бояре 30 60
18. Угличские бояре 15 15
19. Галичские бояре - 20
Итого 574 543
Если учитывать данные и из других источников, то количество павших бояр может составить до восьми сотен человек. А ведь каждый боярин командовал отрядом, воины из которого тоже гибли. Учитывая, что бояре и подготовлены были лучше, и имели более качественное вооружение, то на каждого павшего боярина пришлось по нескольку десятков остальных бойцов. Так что потери были огромны. Восемь дней стояла русская армия на месте боя, хороня своих павших. Тела татар были брошены на растерзание зверям и птицам.
Кстати, в эти восемь дней не только хоронили погибших, но и собирали оружие и амуницию. Ведь в то время железо было достаточно дорогим материалом, а доспехи стоили и вовсе целое состояние. Так что победители собирали и забирали с собой все, что представляло хоть малейший интерес. Целые вещи шли в дело, поломанные забирали на перековку. Поэтому сегодня археологам, исследующим места средневековых битв, удается найти очень немного предметов. Куликово поле не исключение, исторических находок тут довольно мало, что некоторыми авторами трактуется как свидетельство малочисленности участвовавших в битве армий. Однако, исходя из этой логики, можно сказать, что и под Прохоровкой никакого танкового побоища не было, так как сегодня там нет ни одного подбитого танка.
Похоронив погибших, можно было перевести дух и подвести итог грандиозного противостояния. Орда Мамая перестала существовать как опасная сила, а наша земля была спасена от погрома. Русь после этой битвы сильно изменилась. Эта победа буквально наполнила энергией наш народ, дала такой эмоциональный подъем, что он чувствовался спустя десятилетия.
Кроме того, именно победа над Мамаем показала правильность политики московских князей, сумевших объединить усилия всего русского народа. По большому счету, именно после 8 сентября 1380 года процесс превращения федерации русских княжеств в единое государство стал необратимым, и Москва превратилась в сердце этой новой России.
Победа в Куликовской битве была судьбоносной для русского народа, а потому естественно, что русофобы различных мастей пытались в прошлом и пытаются сейчас принизить ее значение и очернить Дмитрия Донского. То князя, бившегося впереди дружины, назовут трусом, то попытаются объявить грандиозное сражение ничего не значащей стычкой … Что тут можно сказать? Информационная война против нашего народа идет уже много лет и вряд ли закончится в обозримом будущем. Ну, а память о деяниях наших предков - это один из мощнейших бастионов народного духа. Вот и бьют по нему наши враги, пытаются лишить исторической памяти. Удастся ли им это, зависит только от нас.
Утро было туманным, и несколько часов войска простояли, не видя противника, перекликаясь лишь звуками труб. Наконец, по словам летописца, «в третий час дня » туман отступил и сражение началось. Воины двух гигантских армий увидели друг друга. Точной численности воинов, сошедшихся на этом поле, не знает никто. Разные авторы по- разному подсчитывают состав армий и, естественно, получают цифры, разнящиеся в разы. Чтобы не утомлять читателей скучными подсчетами, скажу, что, по моему мнению, всего в битве участвовало около 80 тысяч воинов со стороны русских и около 90 тысяч со стороны Мамая.
Из татарских рядов выехал прославленный воин, которого наши летописцы называли печенегом Челубеем, и стал вызывать охотника сразиться с ним. Вызов принял Александр Пересвет. Два воина помчались навстречу и одновременно ударили друг друга копьями. Оба мгновенно погибли. Так началось великое сражение, навсегда изменившее Русь.
«Сказание…» дает нам яркую картину боя: «И сошлись грозно обе силы великие, твердо сражаясь, жестоко друг друга уничтожая, испускали дух не только от оружия, но и от ужасной тесноты - под конскими копытами, ибо невозможно было вместиться всем на том поле Куликове: было поле то тесное между Доном и Мечею. На том ведь поле сильные войска сошлись, из них выступали кровавые зори, а в них трепетали сверкающие молнии от блеска мечей. И был треск и гром великий от преломленных копий и от ударов мечей, так что нельзя было в этот горестный час никак обозреть то свирепое побоище. Ибо в один только час, в мановение ока, сколько тысяч погибло душ человеческих, созданий Божьих! Воля Господня свершается: час и третий, и четвертый, и пятый, и шестой твердо бьются неослабно христиане с погаными половцами.
Когда же настал седьмой час дня, по Божьему попущению и за наши грехи начали поганые одолевать. Вот уже из знатных мужей многие перебиты, богатыри же русские, и воеводы, и удалые люди, будто деревья дубравные, клонятся к земле под конские копыта: многие сыны русские сокрушены…
Поганые же стали одолевать, а христианские полки поредели - уже мало христиан, а все поганые. Увидев же такую погибель русских сынов, князь Владимир Андреевич не смог сдержаться и сказал Дмитрию Волынцу: «Так какая же польза в стоянии нашем? какой успех у нас будет? кому нам пособлять? Уже наши князья и бояре, все русские сыны, жестоко погибают от поганых, будто трава клонится!» И ответил Дмитрий: «Беда, княже, велика, но еще не пришел наш час: начинающий раньше времени вред себе принесет; ибо колосья пшеничные подавляются, а сорняки растут и буйствуют над благорожденными. Так что немного потерпим до времени удобного и в тот час воздадим по заслугам противникам нашим. Ныне только повели каждому воину Богу молиться прилежно и призывать святых на помощь, и с этих пор снизойдет благодать Божья и помощь христианам». И князь Владимир Андреевич, воздев руки к небу, прослезился горько и сказал: «Боже, Отец наш, сотворивший небо и землю, помоги народу христианскому! Не допусти, Господи, радоваться врагам нашим над нами, мало накажи и много помилуй, ибо милосердие твое бесконечно!» Сыны же русские в его полку горько плакали, видя друзей своих, поражаемых погаными, непрестанно порывались в бой, словно званые на свадьбу сладкого вина испить. Но Волынец запретил им это, говоря: «Подождите немного, буйные сыны русские, наступит ваше время, когда вы утешитесь, ибо есть вам с кем повеселиться!»
И вот наступил восьмой час дня, когда ветер южный потянул из-за спины нам, и воскликнул Волынец голосом громким: «Княже Владимир, наше время настало и час удобный пришел!» - и прибавил: «Братья моя, друзья, смелее: сила Святого Духа помогает нам!»
Соратники же друзья выскочили из дубравы зеленой, словно соколы испытанные сорвались с золотых колодок, бросились на бескрайние стада откормленные, на ту великую силу татарскую; а стяги их направлены твердым воеводою Дмитрием Волынцем: и были они, словно Давидовы отроки, у которых сердца будто львиные, точно лютые волки на овечьи стада напали и стали поганых татар сечь немилосердно.
Поганые же половцы увидели свою погибель, закричали на своем языке, говоря: «Увы нам, Русь снова перехитрила: младшие с нами бились, а лучшие все сохранились!» И повернули поганые, и показали спины, и побежали. Сыны же русские, силою Святого Духа и помощью святых мучеников Бориса и Глеба, разгоняя, рубили их, точно лес вырубали - будто трава под косой ложится за русскими сынами под конские копыта. Поганые же на бегу кричали, говоря: «Увы нам, чтимый нами царь Мамай! Вознесся ты высоко - и в ад сошел ты!» И многие раненые наши, и те помогали, рубя поганых без милости».
Засадный полк, который и решил дело, стоял чуть в стороне от основной массы войск, был укрыт от глаз и предназначался для внезапного удара. А вот, как точно были построены остальные русские полки в этой битве, никому не известно. Классическая картинка из стоящих в одну линию трех полков (правой руки, большого и левой руки) и стоящих друг за другом перед большим полком передового и сторожевого - не более чем гипотетическая реконструкция, придуманная гораздо позже битвы. Также неизвестно, какие полки были конными, а какие пешими, и какое соотношение кавалерии и пехоты было в русской армии. Кстати, в «Летописной повести» о наличии засадного полка не упоминается вовсе. Там речь идет о фронтальном столкновении, которое завязали сторожевые полки. «И в шестой час дня появились поганые измаилтяне в поле, - а было поле открытое и обширное. И тут выстроились татарские полки против христиан, и встретились полки. И, увидев друг друга, двинулись великие силы, и земля гудела, горы и холмы сотрясались от бесчисленного множества воинов. И обнажили оружие - обоюдоострое в руках их. И орлы слетались, как и писано, - «где будут трупы, там соберутся и орлы». В урочный час сперва начали съезжаться сторожевые полки русские с татарскими. Сам же князь великий напал первым в сторожевых полках на поганого царя Теляка , называемого воплощенным дьяволом Мамая. Однако вскоре после того отъехал князь в великий полк. И вот двинулась великая рать Мамаева, все силы татарские. А с нашей стороны - князь великий Дмитрий Иванович со всеми князьями русскими, изготовив полки, пошел против поганых половцев со всею ратью своею. И, воззрев на небо с мольбою и преисполнившись скорби, сказал словами псалма: «Братья, Бог нам прибежище и сила». И тотчас сошлись на многие часы обе силы великие, и покрыли полки поле верст на десять - такое было множество воинов. И была сеча лютая и великая, и битва жестокая, и грохот страшный; от сотворения мира не было такой битвы у русских великих князей, как при этом великом князе всея Руси. Когда бились они, от шестого часа до девятого, словно дождь из тучи, лилась кровь и русских сынов, и поганых, и бесчисленное множество пало мертвыми с обеих сторон. И много руси было побито татарами, и татар - русью. И падал труп на труп, падало тело татарское на тело христианское; то там, то здесь можно было видеть, как русин за татарином гнался, а татарин преследовал русина. Сошлись вместе и перемешались, ибо каждый хотел своего противника победить». Однако и неизвестный автор «Летописной повести» говорит о том, что русское войско понесло потери, многие стали отступать, но в девять часов произошел перелом, и татары побежали. Правда, объясняется этот перелом тем, что в бой на русской стороне в этот момент вступили ангелы и святые. Возможно, строчки о небесном вмешательстве вызваны тем, что тот, кто рассказывал автору «Повести» о битве, не знал о засадном полке и, увидев внезапное появление новой русской рати, принял её за небесную силу.
Все сходятся на том, что сражение было упорным, яростным и кровопролитным. Основной удар ордынцев пришелся на центр русских войск, где, по словам летописцев, погибло столько людей, что кони шли по трупам, так как не было чистого места. Правый фланг нашей армии, где стоял со своими дружинами князь Андрей Ольгердович, оказался в лучших условиях. Тут дружинникам удалось не только отбить татар, но и самим несколько раз удачно атаковать. Однако, видя, что большой полк стоит на месте, князь Андрей возвращался на своё место, чтобы его не отрезали от центра. На левом фланге ситуация складывалась для русских критически. Ордынцам удалось смять наш полк и заставить его отступить к Дону. Возникла опасность, что татары полностью уничтожат его и ударят в тыл большому полку. Однако когда татары уже прижали наш левый фланг к Дону, им во фланг и тыл ударила конница засадного полка. Теперь уже татары оказались зажаты между рекой и русскими, и началось избиение. К тому же татары устали и расстроили свои ряды, а дружины Боброка и князя Андрея Серпуховского были отдохнувшими и горели желанием биться. Плюс русский полк атаковал на полной скорости, что придавало дополнительную силу их удару, а татары не могли развернуться и разогнать своих коней для достойной встречи противника.
В итоге, татары начали бежать, а засадный полк гнал их и безжалостно рубил почти пятьдесят верст. Тут уж сполна русичи отомстили татарам за всё. Очень немного ордынцев смогло уйти от преследования, прочих же ждала смерть. Сам Мамай, наблюдавший за битвой с холма, бежал одним из первых.
Русское войско победило, однако победа досталась нелегко. Чуть ли не половина воинов была убита или ранена. К тому же никто не знал, что случилось с самим Дмитрием Ивановичем. Во время битвы, по словам «Летописной повести», «сражался он с татарами лицом к лицу, находясь впереди всех в первой схватке. Многие князья и воеводы не раз говорили ему: «Князь господин, не стремись впереди сражаться, но позади будь или на крыле, или где-либо в стороннем месте». Он же отвечал им: «Да как же я скажу: «Братья мои, подвигнемся все вместе до единого», а сам свое лицо скрою и стану прятаться позади? Не могу так поступить, но хочу как словом, так и делом первым быть и на виду у всех главу свою сложить за свою братию и за всех христиан. Пусть и другие, это видя, будут отчаянны в своей дерзости». И как сказал, так и сделал, сражаясь тогда с татарами впереди всех. И сколько раз справа и слева от него его воинов избивали, а самого обступали, подобно воде, со всех сторон! И много ударов нанесли ему по голове, и по плечам его, и по утробе его, но Бог защитил его в день брани... И так, оказавшись среди многих врагов, он остался невредимым». Князь сражался наравне со всеми, а может и лучше многих. Кстати, сам князь был не только хорошим бойцом, но и истинным богатырем по телосложению. «Беаше же сам крепок зело и мужествен, и телом велик и широк, и плечист, и чреват вельми, и тяже собою зело,» - описывает его летописец.
Но, когда после битвы, Владимир Андреевич стал искать своего брата, оказалось, что никто не знает, где он. «Князь же Владимир сказал: «Братья и други, русские сыны, если кто в живых брата моего сыщет, тот воистину первым будет средь нас!» И рассыпались все по великому, могучему и грозному полю боя, ища победителя. И некоторые набрели на убитого Михаила Андреевича Бренка: лежит в одежде и в шлеме, что ему дал князь великий; другие же набрели на убитого князя Федора Семеновича Белозерского, сочтя его за великого князя, потому что похож был на него ». Наконец нашли и самого князя, который без сил лежал у срубленной березки. Его доспехи были измяты, но сам Дмитрий был цел, хотя автор «Сказания» и говорит, что нашли князя «избитого и израненного всего и утомленного». Тут пожалуй, слово избитый подходит больше всего, так как хотя княжеские доспехи никому не удалось прорубить, контузий и синяков у Дмитрия Ивановича должно было быть с избытком.
Вечером московский боярин Михаил Александрович подсчитал русские потери. Итог этих подсчетов донесло до нас «Сказание о мамаевом побоище». Оказалось, что погибло сорок бояр московских, тринадцать бояр новгородских, пятьдесят бояр из Нижнего Новгорода, сорок серпуховских бояр, двадцать переяславских бояр, двадцать пять костромских бояр, тридцать пять владимирских бояр, пятьдесят суздальских бояр, сорок муромских бояр, тридцать три ростовских боярина, двадцать дмитровских бояр, семьдесят можайских бояр, шестьдесят звенигородских бояр, пятнадцать угличских бояр, двадцать галичских бояр. «А младшим дружинникам и счета нет», - гласит «Сказание». Всего же в строю, по этим же подсчетам, осталось пятьдесят тысяч человек.
Впрочем, даже по количеству погибших бояр (офицерского корпуса, говоря современным языком) разные источники дают разные сведения. Например, в «Сказании…» ничего не говорится о коломенских, ростовских и литовских боярах, зато в Задонщине их потери подсчитаны, но нет сведений о нижегородцах и галичанах… Чтобы было нагляднее, данные из двух источников собраны в таблицу.
Количество погибших, указанное в различных источниках
Категории Задонщина Сказание о мамаевом побоище
1. Московские бояре 40 40
2. Белозерские князья 12 12
3. Новгородские бояре 30 13
4. Коломенские бояре 20 -
5. Серпуховские бояре 40 40
6. Нижегородские бояре - 50
7. Паны литовские 30 -
8. Переяславские бояре 20 20
9. Костромские бояре 25 25
10. Владимирские бояре 35 35
11. Суздальские бояре 50 50
12. Муромские бояре 40 40
13. Рязанские бояре 70 33
14. Ростовские бояре 34 -
15. Дмитровские бояре 23 20
16. Можайские бояре 60 70
17. Звенигородские бояре 30 60
18. Угличские бояре 15 15
19. Галичские бояре - 20
Итого 574 543
Если учитывать данные и из других источников, то количество павших бояр может составить до восьми сотен человек. А ведь каждый боярин командовал отрядом, воины из которого тоже гибли. Учитывая, что бояре и подготовлены были лучше, и имели более качественное вооружение, то на каждого павшего боярина пришлось по нескольку десятков остальных бойцов. Так что потери были огромны. Восемь дней стояла русская армия на месте боя, хороня своих павших. Тела татар были брошены на растерзание зверям и птицам.
Кстати, в эти восемь дней не только хоронили погибших, но и собирали оружие и амуницию. Ведь в то время железо было достаточно дорогим материалом, а доспехи стоили и вовсе целое состояние. Так что победители собирали и забирали с собой все, что представляло хоть малейший интерес. Целые вещи шли в дело, поломанные забирали на перековку. Поэтому сегодня археологам, исследующим места средневековых битв, удается найти очень немного предметов. Куликово поле не исключение, исторических находок тут довольно мало, что некоторыми авторами трактуется как свидетельство малочисленности участвовавших в битве армий. Однако, исходя из этой логики, можно сказать, что и под Прохоровкой никакого танкового побоища не было, так как сегодня там нет ни одного подбитого танка.
Похоронив погибших, можно было перевести дух и подвести итог грандиозного противостояния. Орда Мамая перестала существовать как опасная сила, а наша земля была спасена от погрома. Русь после этой битвы сильно изменилась. Эта победа буквально наполнила энергией наш народ, дала такой эмоциональный подъем, что он чувствовался спустя десятилетия.
Кроме того, именно победа над Мамаем показала правильность политики московских князей, сумевших объединить усилия всего русского народа. По большому счету, именно после 8 сентября 1380 года процесс превращения федерации русских княжеств в единое государство стал необратимым, и Москва превратилась в сердце этой новой России.
Победа в Куликовской битве была судьбоносной для русского народа, а потому естественно, что русофобы различных мастей пытались в прошлом и пытаются сейчас принизить ее значение и очернить Дмитрия Донского. То князя, бившегося впереди дружины, назовут трусом, то попытаются объявить грандиозное сражение ничего не значащей стычкой … Что тут можно сказать? Информационная война против нашего народа идет уже много лет и вряд ли закончится в обозримом будущем. Ну, а память о деяниях наших предков - это один из мощнейших бастионов народного духа. Вот и бьют по нему наши враги, пытаются лишить исторической памяти. Удастся ли им это, зависит только от нас.