князь Михаил Тверской
После смерти Андрея Городецкого на корону великого князя было два претендента: князь Михаил Ярославич Тверской и Юрий Даниилович Московский. Первый из них приходился внуком Ярославу Всеволодовичу, а второй - правнуком.
Если судить по древним правилам престолонаследия, то Михаил как старейший из живых Ярославичей должен был по праву стать Великим князем. Ведь единственный кто был способен бросить ему вызов, князь Юрий Данилович Московский, считался младше не только своего двоюродного дяди Михаила Ярославича Тверского, но и своего двоюродного брата - сына Андрея Городецкого, Михаила. Кроме того, Даниил Московский не успел побыть Великим князем, а значит его дети не должны были претендовать на Владимирский стол. Однако времена изменились, и Юрий не собирался отказываться от борьбы за власть только из-за отживших свое обычаев. Впрочем, Михаил уступать не собирался и сразу же перешел в наступление. Его бояре попытались занять наиболее важные города Великого княжества. Кое-где это прошло гладко, но в Костроме, Новгороде и Нижнем Новгороде настроенные промосковски горожане встретили посланцев Михаила Тверского оружием. А под Переяславлем (Залесским) тверскую дружину, которую вел боярин Акинф, встретило объединенное переяславско-московское войско. Враги Михаила Тверского разделились. Одна часть, которой командовал брат московского князя двадцатидвухлетний Иван , заперлась в городе и приняла на себя главный удар, а вторая, под командованием московского боярина Родиона Несторовича, зашла в тыл тверянам и в решительный момент нанесла удар. Произошла кровавая битва, по результатам которой тверичи бежали, сам Акинф погиб в бою от рук Родиона Несторовича.
После нескольких вооруженных столкновений, чтобы не начинать масштабной братоубийственной войны, князья поехали на суд к ордынскому хану, которым тогда был Тохта. Ордынцы прямо заявили тем, что они предпочтут того, кто будет больше платить дани. Начался торг. Князья набавляли цену, но в конце концов больше пообещал Михаил. Хан поддержал тверского князя и передал ему верховенство над русскими княжествами. Чтобы позиции нового Великого князя никто не оспаривал, в 1305 году на Русь отправился татарский отряд под командованием Таира. Чем занимались ордынцы, точно неизвестно, наши летописи ограничились констатацией факта: «В лето 6814 (1305) бысть на Руси Таирова рать». Едва начав правление, Михаил принялся расправляться со своими противниками. Так, по его приказу в Нижнем Новгороде были казнены все те, кто раньше выступали против Твери.
Однако Юрий Московский не отказался от своих амбиций. Не вступая в открытое противостояние с Михаилом, он копил силы, обзаводился союзниками, затем сумел заручиться поддержкой владимирского митрополита Петра и одновременно налаживал хорошие отношения в Орде. За это время Михаил несколько раз «показывал зубы» атакуя своего соперника, а в 1308 году даже осадил Москву, но взять город не смог. Одновременно Михаил очень жестко обложил данью новгородцев и другие уделы, что отнюдь не добавило к нему народной любви. Своими требованиями он буквально вынуждал подданных искать альтернативу его власти. Все больше и больше князей и бояр (за исключением тверских, понятное дело) начинали тайно поддерживать Москву, ставшую центром и знаменем всех недовольных.
Михаил Тверской в захваченном Торжке
Вплоть до смерти хана Тохты Тверь атаковала по всем фронтам, а Москва лишь оборонялась. Впрочем, и новый хан поддержал именно Михаила, а в 1315 году, когда против великого князя взбунтовался Новгород, Узбек послал на помощь Твери отряд ордынской кавалерии под командованием полководцев Тайтемира, Эмир-Ходжи и Индрюя. В итоге Михаил во главе тверско-татарского войска обрушился на новгородцев и в битве при Торжке наголову разгромил восставших. Новгородский посадник был убит, а поддержавшие вольнолюбивый город князья Фёдор Ржевский и Афанасий Данилович (оба союзники Москвы) были захвачены в плен. Затем Михаил Тверской содрал с проигравших огромную контрибуцию, посадил в Новгороде своего наместника, а заодно отобрал у Новгорода часть земель. В это время тверской князь находился на вершине своего могущества, а его город богател и усиливался. Удельные князья были недовольны резким усилением Великого князя, но сопротивляться не могли. Именно при Михаиле впервые был использован титул «Великий князь всея Руси» вместо «Великий князь Владимирский».
Однако в 1317 году его соперник Юрий Даниилович резко обошел Тверского владыку, породнившись с ханом Узбеком. Сестра ордынского правителя Кончака приняла крещение с именем Агафья и вышла замуж за Юрия Московского. В качестве приданного хан дал ярлык на великое княжение и отряд татарской кавалерии.
Тверской князь собрал армию и двинулся навстречу Юрию.Два войска встретились и долго стояли друг напротив друга на противоположных берегах Волги, но никто не решился первым начать бой. Наконец князья заключили какой-то договор и отступили в свои княжества, где продолжили готовится к войне.
Михаил спешно укреплял Тверь, а Юрий созывал союзников. Наконец Московский князь двинулся на врага и перешел границу тверского княжества. Одновременно с севера против Твери выступили новгородцы, но были разбиты Михаилом еще на границе у города Торжка. После этого тверичи поспешили на юг против московской армии. 22 декабря в излучине реки Шоша у села Бортенево произошло сражение, в котором против тверской дружины дралось объединенное московско-татарское войско, которое вели Великий князь Юрий Московский и ордынский полководец Кавгадай.
Битва была жестокая. Наконец стало понятно, что Михаил побеждает, и московская дружина прорвалась сквозь врага и бежала в новгородские земли. Татарский отряд отступил в свой лагерь, а на следующий день Кавгадай замирился с Михаилом и поехал в Тверь как почетный гость. «Мы приходили на тебя с князем Юрием без ханского приказа, виноваты и боимся от хана опалы, что такое дело сделали и много крови пролили», - заявил татарин. Сегодня сложно сказать, было ли это правдой или разбитый полководец «спасал лицо» своего правителя, чтобы никто не сказал, что русские разбили Узбека. Михаила такая версия событий тоже устраивала - ведь получалась, что он не против хана выступал. В общем, Кавгадай отправился восвояси не только без препятствий, но и с подарками от тверского князя.
При Бортневе победители взяли немалую добычу и знатных пленных, среди которых были брат московского князя Борис и супруга Юрия Данииловича, княгиня Агафья (Кончака). Но лучше бы Михаил проиграл. Вместо того, чтобы с почетом отправить свою пленницу к мужу или брату, он решил увести ее в Тверь и подержать в заложниках. Для Михаила это была обычная практика - многих знатных новгородцев он годами держал у себя, чтобы иметь возможность при необходимости надавить на их родственников, однако в этот раз ему не повезло.
Разбитый Юрий Даниилович не опустил руки и, пока в Твери пировали, он собрал новое войско, объединился с новгородцами и снова двинулся на Тверь. Кстати, новгородцев в поход вел их епископ Давыд. В январе 1318 года враги снова встретились, но на этот раз Михаил предложил начать переговоры. В итоге был заключен договор, по которому оба князя опять должны были отправиться к золотоордынскому хану, чтобы он их рассудил. Новгородцы при этом выторговали себе у Михаила ряд уступок. Согласно договору Михаил должен был отпустить пленников, но перед самым освобождением княгиня Агафья скоропостижно скончалась. Тут же родился слух, что ее отравили, и Юрий Московский помчался к Узбеку с этим известием.
Михаил же в Сарай совсем не торопился, отправив туда своего сына Константина. Воспользовавшись этим, промосковская партия развернула активную компанию по очернению Михаила. Узбеку нашептывали, что Михаил не приедет, что он враг хана, что нужно не ждать, а послать войско на Тверь…
Спустя более полугода, в августе 1318 года, к Михаилу прибыл ханский гонец с требованием немедленно ехать на суд. «Зовет тебя хан, поезжай скорее, поспевай в месяц; если же не приедешь к сроку, то уже назначена рать на тебя и на города твои: Кавгадый обнес тебя перед ханом, сказал, что не бывать тебе в Орде», - заявил он. Понимая, чем грозит ханский суд, княжеское окружение попыталось уговорить Михаила оттянуть поездку и пока послать к хану еще одного сына, который привезет ордынцам дары и попытается склонить их на свою сторону, а потом, когда гнев Узбека уляжется, князь может и сам приехать. Однако прятаться было не в привычке Михаила Ярославича. Он ответил: «Хан зовет не вас и никого другого, а моей головы хочет; не поеду, так вотчина моя вся будет опустошена и множество христиан избито; после когда-нибудь надобно же умирать, так лучше теперь положу душу мою за многие души».
В этот раз князь поспешил и вскоре был в ставке Узбека. Почти месяц он прожил как гость, пока хан не назначил суд. При этом он не лично решил вынести приговор, а получил разобрать дело своим вельможам во главе с уже известным нам Кавгадаем. Среди обвинений были непокорность хану, неполная выплата дани, сражение с ханскими войсками, союз с Литвой и убийство сестры Узбека.
Свиту князя прогнали, с Михаила Ярославича сорвали одежду, заковали в колодку и в таком виде держали до вынесения приговора. Друзья предлагали ему бежать, но он твердо решил идти до конца и отвечал: «Если я один спасусь, а людей своих оставлю в беде, то какая мне будет слава?». Князь готовился к смерти и проводил время за чтением Псалтыри, а так как у него руки были в колодках, то страницы ему переворачивал слуга. Почти месяц провел князь в таком виде в татарском обозе, пока однажды Кавгадай приказал вывести его на торг. В присутствии купцов из разных стран князя поставили на колени, а татарин всячески поносил его. Как вдруг Кавгадай сказал: «Знай, Михайло! Таков ханский обычай: если хан рассердится на кого и из родственников своих, то также велит держать его в колодке, а потом, когда гнев минет, то возвращает ему прежнюю честь; так и тебя завтра или послезавтра освободят от всей этой тяжести, и в большей чести будешь», после чего приказал увести Михаила Ярославича прочь.
Однако обессиливший князь не мог идти и приказал своим слугам поставить стул, чтобы отдохнуть. Это зрелище собрало целую толпу зрителей, и тогда один из приближенных сказал Михаилу: «Видишь, сколько народа стоит и смотрит на позор твой, а прежде они слыхали, что был ты князем в земле своей; пошел бы ты в свою вежу».
Через два дня в палатку (вежу) Михаила Ярославича ворвались татары и убили Михаила. «Убийцы вскочили в вежу, разогнали всех людей, схватили Михаила за колоду и ударили его об стену, так что вежа проломилась; несмотря на то, Михаил вскочил на ноги, но тогда бросилось на него множество убийц, повалили на землю и били пятами нещадно; наконец один из них, именем Романец, выхватил большой нож, ударил им Михаила в ребро и вырезал сердце», - так, опираясь на летописные сведения, описал произошедшее Сергей Соловьев. Княжеский шатер был разграблен, а с тела Михаила Ярославича было содрано все ценное вплоть до одежды. После этого к месту убийства подъехали Кавгадай и Юрий Московский, и ордынец сказал Юрию: «Старший брат тебе вместо отца; чего же ты смотришь, что тело его брошено нагое?» Юрий Даниилович велел своим слугам забрать тело и отвезти в Москву. Константина Михайловича, сына убитого князя, Юрий тоже забрал с собой в качестве пленника, а потом женил его на своей дочери.
Кстати, тело убитого князя Юрий Даниилович вернул родным только после того, как те отказались от прав на Великое княжество и выплатили выкуп в две тысячи рублей, якобы предназначенных для хана.
Благодаря благородному поведению в Орде и мученической смерти князя, в памяти потомков сложился образ Михаила Ярославича чуть ли не как идеального правителя, первого победителя татар, павшего из-за коварства московских владык. Тверичи посчитали, что после гибели князь стал небесным покровителем их города, а в 1549 году Поместный собор Русской церкви канонизировал князя как благоверного . Однако не стоит его слишком идеализировать. Он был ничуть не лучше своих современников из Москвы. Когда ему это было выгодно, Михаил также как и московский князь призывал на помощь татарские отряды, жестко собирал под свою руку русские земли, выжимал из подконтрольных княжеств серебро.
Уже в наше время, 23 мая 2008 года, на центральной площади Твери был открыт конный памятник Михаилу Ярославичу. Красивый памятник, правда скульптор допустил пару неточностей. Во-первых, ради пущего эффекта он увенчал Михаила шапкой Мономаха, которую тот при жизни, скорее всего, и не видел. Более того, она являлась регалией московских князей и была подарена ханом Узбеком или Юрию Данииловичу, или его брату Ивану. Так что тверской князь украшен короной своих убийц. Во-вторых, на памятнике выбито современное написание отчества: «Михаил Ярославович» вместо правильного для четырнадцатого века варианта «Михаил Ярославич».
Более ранние части смотрите по тэгу " Древняя Русь"
Если судить по древним правилам престолонаследия, то Михаил как старейший из живых Ярославичей должен был по праву стать Великим князем. Ведь единственный кто был способен бросить ему вызов, князь Юрий Данилович Московский, считался младше не только своего двоюродного дяди Михаила Ярославича Тверского, но и своего двоюродного брата - сына Андрея Городецкого, Михаила. Кроме того, Даниил Московский не успел побыть Великим князем, а значит его дети не должны были претендовать на Владимирский стол. Однако времена изменились, и Юрий не собирался отказываться от борьбы за власть только из-за отживших свое обычаев. Впрочем, Михаил уступать не собирался и сразу же перешел в наступление. Его бояре попытались занять наиболее важные города Великого княжества. Кое-где это прошло гладко, но в Костроме, Новгороде и Нижнем Новгороде настроенные промосковски горожане встретили посланцев Михаила Тверского оружием. А под Переяславлем (Залесским) тверскую дружину, которую вел боярин Акинф, встретило объединенное переяславско-московское войско. Враги Михаила Тверского разделились. Одна часть, которой командовал брат московского князя двадцатидвухлетний Иван , заперлась в городе и приняла на себя главный удар, а вторая, под командованием московского боярина Родиона Несторовича, зашла в тыл тверянам и в решительный момент нанесла удар. Произошла кровавая битва, по результатам которой тверичи бежали, сам Акинф погиб в бою от рук Родиона Несторовича.
После нескольких вооруженных столкновений, чтобы не начинать масштабной братоубийственной войны, князья поехали на суд к ордынскому хану, которым тогда был Тохта. Ордынцы прямо заявили тем, что они предпочтут того, кто будет больше платить дани. Начался торг. Князья набавляли цену, но в конце концов больше пообещал Михаил. Хан поддержал тверского князя и передал ему верховенство над русскими княжествами. Чтобы позиции нового Великого князя никто не оспаривал, в 1305 году на Русь отправился татарский отряд под командованием Таира. Чем занимались ордынцы, точно неизвестно, наши летописи ограничились констатацией факта: «В лето 6814 (1305) бысть на Руси Таирова рать». Едва начав правление, Михаил принялся расправляться со своими противниками. Так, по его приказу в Нижнем Новгороде были казнены все те, кто раньше выступали против Твери.
Однако Юрий Московский не отказался от своих амбиций. Не вступая в открытое противостояние с Михаилом, он копил силы, обзаводился союзниками, затем сумел заручиться поддержкой владимирского митрополита Петра и одновременно налаживал хорошие отношения в Орде. За это время Михаил несколько раз «показывал зубы» атакуя своего соперника, а в 1308 году даже осадил Москву, но взять город не смог. Одновременно Михаил очень жестко обложил данью новгородцев и другие уделы, что отнюдь не добавило к нему народной любви. Своими требованиями он буквально вынуждал подданных искать альтернативу его власти. Все больше и больше князей и бояр (за исключением тверских, понятное дело) начинали тайно поддерживать Москву, ставшую центром и знаменем всех недовольных.
Михаил Тверской в захваченном Торжке
Вплоть до смерти хана Тохты Тверь атаковала по всем фронтам, а Москва лишь оборонялась. Впрочем, и новый хан поддержал именно Михаила, а в 1315 году, когда против великого князя взбунтовался Новгород, Узбек послал на помощь Твери отряд ордынской кавалерии под командованием полководцев Тайтемира, Эмир-Ходжи и Индрюя. В итоге Михаил во главе тверско-татарского войска обрушился на новгородцев и в битве при Торжке наголову разгромил восставших. Новгородский посадник был убит, а поддержавшие вольнолюбивый город князья Фёдор Ржевский и Афанасий Данилович (оба союзники Москвы) были захвачены в плен. Затем Михаил Тверской содрал с проигравших огромную контрибуцию, посадил в Новгороде своего наместника, а заодно отобрал у Новгорода часть земель. В это время тверской князь находился на вершине своего могущества, а его город богател и усиливался. Удельные князья были недовольны резким усилением Великого князя, но сопротивляться не могли. Именно при Михаиле впервые был использован титул «Великий князь всея Руси» вместо «Великий князь Владимирский».
Однако в 1317 году его соперник Юрий Даниилович резко обошел Тверского владыку, породнившись с ханом Узбеком. Сестра ордынского правителя Кончака приняла крещение с именем Агафья и вышла замуж за Юрия Московского. В качестве приданного хан дал ярлык на великое княжение и отряд татарской кавалерии.
Тверской князь собрал армию и двинулся навстречу Юрию.Два войска встретились и долго стояли друг напротив друга на противоположных берегах Волги, но никто не решился первым начать бой. Наконец князья заключили какой-то договор и отступили в свои княжества, где продолжили готовится к войне.
Михаил спешно укреплял Тверь, а Юрий созывал союзников. Наконец Московский князь двинулся на врага и перешел границу тверского княжества. Одновременно с севера против Твери выступили новгородцы, но были разбиты Михаилом еще на границе у города Торжка. После этого тверичи поспешили на юг против московской армии. 22 декабря в излучине реки Шоша у села Бортенево произошло сражение, в котором против тверской дружины дралось объединенное московско-татарское войско, которое вели Великий князь Юрий Московский и ордынский полководец Кавгадай.
Битва была жестокая. Наконец стало понятно, что Михаил побеждает, и московская дружина прорвалась сквозь врага и бежала в новгородские земли. Татарский отряд отступил в свой лагерь, а на следующий день Кавгадай замирился с Михаилом и поехал в Тверь как почетный гость. «Мы приходили на тебя с князем Юрием без ханского приказа, виноваты и боимся от хана опалы, что такое дело сделали и много крови пролили», - заявил татарин. Сегодня сложно сказать, было ли это правдой или разбитый полководец «спасал лицо» своего правителя, чтобы никто не сказал, что русские разбили Узбека. Михаила такая версия событий тоже устраивала - ведь получалась, что он не против хана выступал. В общем, Кавгадай отправился восвояси не только без препятствий, но и с подарками от тверского князя.
При Бортневе победители взяли немалую добычу и знатных пленных, среди которых были брат московского князя Борис и супруга Юрия Данииловича, княгиня Агафья (Кончака). Но лучше бы Михаил проиграл. Вместо того, чтобы с почетом отправить свою пленницу к мужу или брату, он решил увести ее в Тверь и подержать в заложниках. Для Михаила это была обычная практика - многих знатных новгородцев он годами держал у себя, чтобы иметь возможность при необходимости надавить на их родственников, однако в этот раз ему не повезло.
Разбитый Юрий Даниилович не опустил руки и, пока в Твери пировали, он собрал новое войско, объединился с новгородцами и снова двинулся на Тверь. Кстати, новгородцев в поход вел их епископ Давыд. В январе 1318 года враги снова встретились, но на этот раз Михаил предложил начать переговоры. В итоге был заключен договор, по которому оба князя опять должны были отправиться к золотоордынскому хану, чтобы он их рассудил. Новгородцы при этом выторговали себе у Михаила ряд уступок. Согласно договору Михаил должен был отпустить пленников, но перед самым освобождением княгиня Агафья скоропостижно скончалась. Тут же родился слух, что ее отравили, и Юрий Московский помчался к Узбеку с этим известием.
Михаил же в Сарай совсем не торопился, отправив туда своего сына Константина. Воспользовавшись этим, промосковская партия развернула активную компанию по очернению Михаила. Узбеку нашептывали, что Михаил не приедет, что он враг хана, что нужно не ждать, а послать войско на Тверь…
Спустя более полугода, в августе 1318 года, к Михаилу прибыл ханский гонец с требованием немедленно ехать на суд. «Зовет тебя хан, поезжай скорее, поспевай в месяц; если же не приедешь к сроку, то уже назначена рать на тебя и на города твои: Кавгадый обнес тебя перед ханом, сказал, что не бывать тебе в Орде», - заявил он. Понимая, чем грозит ханский суд, княжеское окружение попыталось уговорить Михаила оттянуть поездку и пока послать к хану еще одного сына, который привезет ордынцам дары и попытается склонить их на свою сторону, а потом, когда гнев Узбека уляжется, князь может и сам приехать. Однако прятаться было не в привычке Михаила Ярославича. Он ответил: «Хан зовет не вас и никого другого, а моей головы хочет; не поеду, так вотчина моя вся будет опустошена и множество христиан избито; после когда-нибудь надобно же умирать, так лучше теперь положу душу мою за многие души».
В этот раз князь поспешил и вскоре был в ставке Узбека. Почти месяц он прожил как гость, пока хан не назначил суд. При этом он не лично решил вынести приговор, а получил разобрать дело своим вельможам во главе с уже известным нам Кавгадаем. Среди обвинений были непокорность хану, неполная выплата дани, сражение с ханскими войсками, союз с Литвой и убийство сестры Узбека.
Свиту князя прогнали, с Михаила Ярославича сорвали одежду, заковали в колодку и в таком виде держали до вынесения приговора. Друзья предлагали ему бежать, но он твердо решил идти до конца и отвечал: «Если я один спасусь, а людей своих оставлю в беде, то какая мне будет слава?». Князь готовился к смерти и проводил время за чтением Псалтыри, а так как у него руки были в колодках, то страницы ему переворачивал слуга. Почти месяц провел князь в таком виде в татарском обозе, пока однажды Кавгадай приказал вывести его на торг. В присутствии купцов из разных стран князя поставили на колени, а татарин всячески поносил его. Как вдруг Кавгадай сказал: «Знай, Михайло! Таков ханский обычай: если хан рассердится на кого и из родственников своих, то также велит держать его в колодке, а потом, когда гнев минет, то возвращает ему прежнюю честь; так и тебя завтра или послезавтра освободят от всей этой тяжести, и в большей чести будешь», после чего приказал увести Михаила Ярославича прочь.
Однако обессиливший князь не мог идти и приказал своим слугам поставить стул, чтобы отдохнуть. Это зрелище собрало целую толпу зрителей, и тогда один из приближенных сказал Михаилу: «Видишь, сколько народа стоит и смотрит на позор твой, а прежде они слыхали, что был ты князем в земле своей; пошел бы ты в свою вежу».
Через два дня в палатку (вежу) Михаила Ярославича ворвались татары и убили Михаила. «Убийцы вскочили в вежу, разогнали всех людей, схватили Михаила за колоду и ударили его об стену, так что вежа проломилась; несмотря на то, Михаил вскочил на ноги, но тогда бросилось на него множество убийц, повалили на землю и били пятами нещадно; наконец один из них, именем Романец, выхватил большой нож, ударил им Михаила в ребро и вырезал сердце», - так, опираясь на летописные сведения, описал произошедшее Сергей Соловьев. Княжеский шатер был разграблен, а с тела Михаила Ярославича было содрано все ценное вплоть до одежды. После этого к месту убийства подъехали Кавгадай и Юрий Московский, и ордынец сказал Юрию: «Старший брат тебе вместо отца; чего же ты смотришь, что тело его брошено нагое?» Юрий Даниилович велел своим слугам забрать тело и отвезти в Москву. Константина Михайловича, сына убитого князя, Юрий тоже забрал с собой в качестве пленника, а потом женил его на своей дочери.
Кстати, тело убитого князя Юрий Даниилович вернул родным только после того, как те отказались от прав на Великое княжество и выплатили выкуп в две тысячи рублей, якобы предназначенных для хана.
Благодаря благородному поведению в Орде и мученической смерти князя, в памяти потомков сложился образ Михаила Ярославича чуть ли не как идеального правителя, первого победителя татар, павшего из-за коварства московских владык. Тверичи посчитали, что после гибели князь стал небесным покровителем их города, а в 1549 году Поместный собор Русской церкви канонизировал князя как благоверного . Однако не стоит его слишком идеализировать. Он был ничуть не лучше своих современников из Москвы. Когда ему это было выгодно, Михаил также как и московский князь призывал на помощь татарские отряды, жестко собирал под свою руку русские земли, выжимал из подконтрольных княжеств серебро.
Уже в наше время, 23 мая 2008 года, на центральной площади Твери был открыт конный памятник Михаилу Ярославичу. Красивый памятник, правда скульптор допустил пару неточностей. Во-первых, ради пущего эффекта он увенчал Михаила шапкой Мономаха, которую тот при жизни, скорее всего, и не видел. Более того, она являлась регалией московских князей и была подарена ханом Узбеком или Юрию Данииловичу, или его брату Ивану. Так что тверской князь украшен короной своих убийц. Во-вторых, на памятнике выбито современное написание отчества: «Михаил Ярославович» вместо правильного для четырнадцатого века варианта «Михаил Ярославич».
Более ранние части смотрите по тэгу " Древняя Русь"