Несколько слов о Шенкурской батарее.
Впервые упоминания об этой батарее встречаются в начале октября 1918г. В это время, как следует из записи в Журнале военных действий 6-й армии «…5 октября в 10 час разведка противника около 40 чел. с пулеметом и двумя автоматами, под прикрытием артогня с парохода, повела наступление на нашу заставу, находившуюся в дер. Трюханово (?) (на карте нет, ( Read more... )
У нас были ранены три человека: Макс Остроу, Лео Тодд и Питер Кешик. Этих солдат нужно было отослать назад в грубых, безрессорных телегах по худшей из дорог в мире прямиком в госпиталь Березника.
Канонерская лодка прошла по реке немного дальше к югу и в течение трех дней держала под своим прицелом город, чье название было абсолютно труднопроизносимо.
После выполнения боевой задачи нас собрали и отвели назад, в Тухарино, расположенное в миле к югу от Ровдино. Здесь нас ждал обед.
Снова в Ровдино
Если говорить не только об обеде, но и об ужине, то пайки здесь были довольно бедные и представляли собой неизменную, однообразную диету, при которой завтрак, обед и ужин мало чем отличались друг от друга. Галеты, консервированная говядина, чай и джем и овощной сублимат, прозванный «морской водорослью» - это все, на что можно было рассчитывать солдату. А табак в любом виде давно вышел у всех, поэтому курить приходилось всяческую дрянь, пытаясь найти в ней хоть какие-то аналогии с табачным вкусом и эффектом.
Мы оставались в Ровдино примерно около двух недель и оборудовали здесь наши аванпосты. Взводы лейтенантов МакНэбба и Мида 11 октября покинули Шенкурск, чтобы для укрепления положения соединиться с остальными силами роты в Тухарино и Ровдино. Таким образом рота «А» впервые после высадки в Северной России собралась вместе за исключением небольшого отряда интендант-сержанта Джона Галлоуэя, оставшегося в Шенкурске.
Пятнадцатого октября выпал первый снег, ставший зловещим признаком надвигающихся морозов, которые вместе со снегом составляли горькую достопримечательность русской зимы. Гавань Архангельска начала замерзать в октябре, и вскоре уже ни одно судно не могло прибыть сюда извне, кроме небольших ледоколов, доставлявших нам почтовые отправления из дома. Мы будем долго помнить 21 октября - в этот день из Штатов пришла первая почта. Наши войска не имели никаких новостей из дома, начиная с июля, а на дворе уже кончался октябрь! Наше ликование было похоже на дикий бунт. Такие пульсирующие эмоции, качавшиеся от неких надежд до безысходного отчаяния, были связаны с ужасными моментами военных испытаний, выпавшими на долю солдат роты, и вполне простительны человеку, изо дня в день балансирующему на краю гибели. Поэтому мы не могли переоценить важность простых писем из дому. Один из парней, страшно скучавший по своим близким, схватил адресованные ему письма, выломился из гомонящей толпы парней и бросился по дороге к опушке, разрывая на ходу почтовые конверты. Там, стоя в одиночестве посреди пустынного лесного проселка, дафбой жадно читал вести из далекого дома...
Reply
Leave a comment