Грустное. Нужное.
Погрущу чуток, а потом постараюсь отпустить.
Сегодня 40 дней, как не стало одного нашего близкого человека. Время летит.
Вроде и не кровный родственник, а близкий... Ближе многих кровных.
Сильный, большой, надежный, веселый. Смерть и он? Вместе быть не могут! Оказывается, могут...
Муж был на похоронах, он уже верит. Я не была. Я не верю. Вернее, вроде могу об этом говорить, могу не говорить, а потом вдруг--раз--и накатило. И пытаюсь представить, что его нет--и не верю. Пытаюсь представить, что приедем мы к родителям, а он не позвонит, не будет его на даче--и не верю. Пытаюсь представить, что он больше не позвонит, и не спросит: "Малышка, как дела? Как детки?"--и снова не верю.
Мама, когда позвонила, и осторожно мне сказала, что дядя Толя умер--похоже, тоже не верила. Даже не с первого звонка мне сказала. Я сама услышала по голосу, что что-то не то и спросила, что случилось. Ох, как же я боюсь--и с каждым годом больше--этих "что-то не то", внеурочных звонков и приездов:( (После дедушкиной смерти, когда сообщили Мирославу, а не мне, и он среди белого дня приехал ко мне на работу, я стала бояться таких приездов. Каждый раз спрашивала, почему он едет, а если уж без предупреждения, то вообще капец. 7 лет прошло, а этот приезд я четко помню и его слова тоже:().
Сколько себя помню, помню и дядю Толю (хотя знаю, что был он с нами раньше, чем я помню--недавно обсуждали с мамой фото в день, когда меня забрали из роддома--приходил фотографировал он).
Помню мы с Людой паровозиком на двоих санках почему-то ездили на Мухавец зимой смотреть рыбалку (почему? вроде не рыбаки). Раньше помню--фотографировал он нас с Людой, еще в общежитии, а мы хохотали, заводясь друг от друга, и не хотели становиться, как он просил--мы же хохотали:). Почему-то блины с сахаром. И гренки из черного хлеба с чесноком. И в Каунас ездили--брал нас с Людой обеих (через Минск ехали? Или мне кажется? Совсем отрывочно, а помню). Помню, как они все --родители--застряли в лифте, а мы, дети, уже были внизу. Они были молодые и веселые. А мне было страшно--я же трусиха знатная:). Дача, конечно, дача. И мы с Людой, и наши папы. И прополка грядок по очереди за обещание сводить в парк. Это из того, из детского. Потом он приезжал, как посланник, на нашу свадьбу (ага, не все родственники доехали). Потом он звонил мне, когда я родила Аделю. И они же с тетей Светой поддерживали моих родителей да и вообще пришли первыми, когда я и малышка были в тяжелом состоянии и не было никакой информации.
И после Домииникиного рождения звонил, поздравлял и желал, чтобы мы и дальше всех удивляли:) И потом регулярно названивал, чтобы узнать, как у нас дела. И мы с Мирославом хихикали, когда они пьяненькие звонили вместе с моими родителями, отмечая Доминика, и по телефону произносили тосты:)
А за месяц-полтора до Доминохиного рождения мы с Аделей были в Бресте, ходили в гости к Будариным, а шли назад--дядя Толя с Джулькой нас провожал (ох, эти мелочи, которые определят стабильности бытия, а потом рушатся), и мы так душевно поговорили... Про то, как надо ценить своего мужчину и хвалить его ежечасно, а он уж горы свернет, про то, какая у меня замечательная семья и муж, про то, как ему нравится Людин Саша и сама Людаша молодец в своей семейной жизни... Балагур, весельчак, а ведь сколько мудрости и насколько прав! Дай мне Бог не забыть эти уроки.
На даче спорили про то, какие методы воспитания лучше. Уже этим летом. Уже с Домиником. Мне хотелось, чтобы он увидел, какие у меня получатся дети. Не увидит. Зато увидел Доминика--это хорошо.
Не будут уже сидеть, курить и играть в карты с моим папой. Такая чудная картинка--один говорит, второй молчит. Со стороны сложно поверить, что друзья, что давние друзья. А ведь так. Папе будет тяжело. Уже тяжело. Единственный человек, с которым он хоть сколько-то общался--был Толя. Честно говоря, за папу страшно.
Не будет подколок над мамой на даче. Ей тоже не хватает его.
И музыки разухабистой, над которой мы все время подшучивали, не будет.
Тетя Света сильная, у нее стержень:) Дай Бог ей еще силы. Теперь одна в Бресте. Вот ведь ирония. Они приехали издалека, совсем молодые. Дети выросли и уехали точно так же, далеко. А они остались. Вдвоем. Толя теперь навсегда в Бресте.
Хорошо, что успел слетать к Людаше в Америку. Ему было так интересно! И спокойно за Люду. И гордость за нее, за себя:)
Аааа, а как весело летом на даче описывал злоключения с билетами! Так никто не умеет. И больше будет некому.
А еще летом зачем-то сказал, как в шутку, что он уже главное сделал, что можно и умирать. Хотя собирался жить (а сказал--как будто накликал).
Ночами страшно. Ночами мысли:(
А еще не понимается от того, что приходится взрослеть. Уже не мжем быть все теми же мальнькими детьми веселых молодых родителей... Отрадно, правда, что можем быть веселыми молодыми родителями для своих детей. Чтобы и в них потом была память. Это круг жизни. Его не изменить. Его бы понять и принять--но так сложно...
Эх....
Мы можем только помнить и молиться, больше ничего сделать уже не можем. Хорошо, что он был. Хорошо, что остается внутри нас.
...........................................
Аделя недавно спросила: "А где Светин Толя?". "У Боженьки",-отвечаю. "В костеле?". "Почти. На небе. Ему там хорошо..."
Сегодня 40 дней, как не стало одного нашего близкого человека. Время летит.
Вроде и не кровный родственник, а близкий... Ближе многих кровных.
Сильный, большой, надежный, веселый. Смерть и он? Вместе быть не могут! Оказывается, могут...
Муж был на похоронах, он уже верит. Я не была. Я не верю. Вернее, вроде могу об этом говорить, могу не говорить, а потом вдруг--раз--и накатило. И пытаюсь представить, что его нет--и не верю. Пытаюсь представить, что приедем мы к родителям, а он не позвонит, не будет его на даче--и не верю. Пытаюсь представить, что он больше не позвонит, и не спросит: "Малышка, как дела? Как детки?"--и снова не верю.
Мама, когда позвонила, и осторожно мне сказала, что дядя Толя умер--похоже, тоже не верила. Даже не с первого звонка мне сказала. Я сама услышала по голосу, что что-то не то и спросила, что случилось. Ох, как же я боюсь--и с каждым годом больше--этих "что-то не то", внеурочных звонков и приездов:( (После дедушкиной смерти, когда сообщили Мирославу, а не мне, и он среди белого дня приехал ко мне на работу, я стала бояться таких приездов. Каждый раз спрашивала, почему он едет, а если уж без предупреждения, то вообще капец. 7 лет прошло, а этот приезд я четко помню и его слова тоже:().
Сколько себя помню, помню и дядю Толю (хотя знаю, что был он с нами раньше, чем я помню--недавно обсуждали с мамой фото в день, когда меня забрали из роддома--приходил фотографировал он).
Помню мы с Людой паровозиком на двоих санках почему-то ездили на Мухавец зимой смотреть рыбалку (почему? вроде не рыбаки). Раньше помню--фотографировал он нас с Людой, еще в общежитии, а мы хохотали, заводясь друг от друга, и не хотели становиться, как он просил--мы же хохотали:). Почему-то блины с сахаром. И гренки из черного хлеба с чесноком. И в Каунас ездили--брал нас с Людой обеих (через Минск ехали? Или мне кажется? Совсем отрывочно, а помню). Помню, как они все --родители--застряли в лифте, а мы, дети, уже были внизу. Они были молодые и веселые. А мне было страшно--я же трусиха знатная:). Дача, конечно, дача. И мы с Людой, и наши папы. И прополка грядок по очереди за обещание сводить в парк. Это из того, из детского. Потом он приезжал, как посланник, на нашу свадьбу (ага, не все родственники доехали). Потом он звонил мне, когда я родила Аделю. И они же с тетей Светой поддерживали моих родителей да и вообще пришли первыми, когда я и малышка были в тяжелом состоянии и не было никакой информации.
И после Домииникиного рождения звонил, поздравлял и желал, чтобы мы и дальше всех удивляли:) И потом регулярно названивал, чтобы узнать, как у нас дела. И мы с Мирославом хихикали, когда они пьяненькие звонили вместе с моими родителями, отмечая Доминика, и по телефону произносили тосты:)
А за месяц-полтора до Доминохиного рождения мы с Аделей были в Бресте, ходили в гости к Будариным, а шли назад--дядя Толя с Джулькой нас провожал (ох, эти мелочи, которые определят стабильности бытия, а потом рушатся), и мы так душевно поговорили... Про то, как надо ценить своего мужчину и хвалить его ежечасно, а он уж горы свернет, про то, какая у меня замечательная семья и муж, про то, как ему нравится Людин Саша и сама Людаша молодец в своей семейной жизни... Балагур, весельчак, а ведь сколько мудрости и насколько прав! Дай мне Бог не забыть эти уроки.
На даче спорили про то, какие методы воспитания лучше. Уже этим летом. Уже с Домиником. Мне хотелось, чтобы он увидел, какие у меня получатся дети. Не увидит. Зато увидел Доминика--это хорошо.
Не будут уже сидеть, курить и играть в карты с моим папой. Такая чудная картинка--один говорит, второй молчит. Со стороны сложно поверить, что друзья, что давние друзья. А ведь так. Папе будет тяжело. Уже тяжело. Единственный человек, с которым он хоть сколько-то общался--был Толя. Честно говоря, за папу страшно.
Не будет подколок над мамой на даче. Ей тоже не хватает его.
И музыки разухабистой, над которой мы все время подшучивали, не будет.
Тетя Света сильная, у нее стержень:) Дай Бог ей еще силы. Теперь одна в Бресте. Вот ведь ирония. Они приехали издалека, совсем молодые. Дети выросли и уехали точно так же, далеко. А они остались. Вдвоем. Толя теперь навсегда в Бресте.
Хорошо, что успел слетать к Людаше в Америку. Ему было так интересно! И спокойно за Люду. И гордость за нее, за себя:)
Аааа, а как весело летом на даче описывал злоключения с билетами! Так никто не умеет. И больше будет некому.
А еще летом зачем-то сказал, как в шутку, что он уже главное сделал, что можно и умирать. Хотя собирался жить (а сказал--как будто накликал).
Ночами страшно. Ночами мысли:(
А еще не понимается от того, что приходится взрослеть. Уже не мжем быть все теми же мальнькими детьми веселых молодых родителей... Отрадно, правда, что можем быть веселыми молодыми родителями для своих детей. Чтобы и в них потом была память. Это круг жизни. Его не изменить. Его бы понять и принять--но так сложно...
Эх....
Мы можем только помнить и молиться, больше ничего сделать уже не можем. Хорошо, что он был. Хорошо, что остается внутри нас.
...........................................
Аделя недавно спросила: "А где Светин Толя?". "У Боженьки",-отвечаю. "В костеле?". "Почти. На небе. Ему там хорошо..."