О фильме Брестская крепость.
В мамином альбоме есть фотография, где я, двенадцатилетняя, стою у какого-то обелиска в Брестской крепости с деланно скорбным лицом. Хорошие дети чтят героев, и я скорбила лицом и чтила героев-защитников брестской крепости потому что совсем несложно, именно таким образом немного побыть хорошей девочкой.
Когда я слышала отзывы о последнем фильме Брестская крепость мне слышалась в голосах та же скорбность, что и у меня-подростка на той фотографии. Социально конформная такая скорбность: понятно, что хохотать и бегать в том месте, где кто-то погибал только дураки могут. Или Сорокин со своей деконструкцией. А мы не дураки.
А вот вчера посмотрела фильм Брестская крепость и ничего скорбного из лица делать не желаю. Поскольку количество резиновых манекенов, похожих на трупы людей, которые походи на резиновые манекены, зашкалило, а смысла никакого не прибавило. И ужасы войны меня не отвратили, если режиссер скажет, что он для этого снимал фильм, чтоб кого-то отвратили ужасы войны.Не получилось
Или правду кто-то перестроечную, когда-то актуальную, наконец-то решили высказать: нападение-де не было внезапным, и перебежчики, и многие другие знали, что нападут фашисты. Но пускали друг другу в глаза пыль генеральной линии и единственно правильной правды.
Хотя в общем неплохие были люди. Хорошие, можно сказать. Герои. Защитники Брестской крепости. За родину умерли. Не сдались. Выстояли. Выдержали. Умирали не за славу. Просили считать их коммунистами. Ради жизни будущих поколений. Светлой жизни. Такой же восторженной и пропыленной государственной пропагандой, которая была у них самих.
Со своими офицерскими женами вальсировали под духовой оркестр, танцевали казачка в самодеятельности. Писали друг на дружку доносы на паникеров. Гнобили тех, кто говорил правду. Во всем доверяли партии и Верховному Главнокомандующему.
А потом мученически погибали за родину с Его именем на устах. Но режиссер этого не показал, что с именем Сталина. Режиссер показал просто, что умирали НАШИ. По эту сторону камеры. И наших очень жалко. А хищническая суть тоталитарного режима, это так, перегибы на местах. Когда у нас есть такие герои, из которых гвозди бы делать с круглыми шляпками.
Я вот смотрю с другой стороны камеры: как воюют не наши и не герои. И думаю, какое из вызванных этими двумя фильмами чувств о войне более человечное и подлинное...
Наверное нам, воспитанным на Бойне номер пять Воннегута, ближе все-таки трусливый космополитский гуманизм, чем ура-патриотическое: да, война была зло, но героизм-же, ГЕРОИЗМ не отнимешь...
Нет. Отнимаю. Оставлю немного жалости мальчику трубачу. Смерть всех остальных - художественный материал для оправдания будущих смертей и только.
Когда я слышала отзывы о последнем фильме Брестская крепость мне слышалась в голосах та же скорбность, что и у меня-подростка на той фотографии. Социально конформная такая скорбность: понятно, что хохотать и бегать в том месте, где кто-то погибал только дураки могут. Или Сорокин со своей деконструкцией. А мы не дураки.
А вот вчера посмотрела фильм Брестская крепость и ничего скорбного из лица делать не желаю. Поскольку количество резиновых манекенов, похожих на трупы людей, которые походи на резиновые манекены, зашкалило, а смысла никакого не прибавило. И ужасы войны меня не отвратили, если режиссер скажет, что он для этого снимал фильм, чтоб кого-то отвратили ужасы войны.Не получилось
Или правду кто-то перестроечную, когда-то актуальную, наконец-то решили высказать: нападение-де не было внезапным, и перебежчики, и многие другие знали, что нападут фашисты. Но пускали друг другу в глаза пыль генеральной линии и единственно правильной правды.
Хотя в общем неплохие были люди. Хорошие, можно сказать. Герои. Защитники Брестской крепости. За родину умерли. Не сдались. Выстояли. Выдержали. Умирали не за славу. Просили считать их коммунистами. Ради жизни будущих поколений. Светлой жизни. Такой же восторженной и пропыленной государственной пропагандой, которая была у них самих.
Со своими офицерскими женами вальсировали под духовой оркестр, танцевали казачка в самодеятельности. Писали друг на дружку доносы на паникеров. Гнобили тех, кто говорил правду. Во всем доверяли партии и Верховному Главнокомандующему.
А потом мученически погибали за родину с Его именем на устах. Но режиссер этого не показал, что с именем Сталина. Режиссер показал просто, что умирали НАШИ. По эту сторону камеры. И наших очень жалко. А хищническая суть тоталитарного режима, это так, перегибы на местах. Когда у нас есть такие герои, из которых гвозди бы делать с круглыми шляпками.
Я вот смотрю с другой стороны камеры: как воюют не наши и не герои. И думаю, какое из вызванных этими двумя фильмами чувств о войне более человечное и подлинное...
Click to viewНаверное нам, воспитанным на Бойне номер пять Воннегута, ближе все-таки трусливый космополитский гуманизм, чем ура-патриотическое: да, война была зло, но героизм-же, ГЕРОИЗМ не отнимешь...
Нет. Отнимаю. Оставлю немного жалости мальчику трубачу. Смерть всех остальных - художественный материал для оправдания будущих смертей и только.