Маяковская собака.
Маяковская собака.
За окошком вечер. От камина идёт тепло, и можно прогреть промокшую шерсть. Я сворачиваюсь клубком и засыпаю. Последнее, что я услышал перед тем, как заснуть, было бормотание моего хозяина - Володи.
Уже утро. Я встаю с коврика и иду на кухню. Володя гладит меня и кладёт мне в миску еду. После завтрака я иду гулять. Я иду спокойно и величаво. Я похож на волка. На самом деле, я просто большой серый пёс. Но прохожие всё равно боятся, что я хожу без намордника. Какая чушь! Я считаю намордник унижением, я никогда не кусаюсь просто так. Я стараюсь не наступать в лужи, но лапы всё равно уже намокли. Когда я вернулся домой, то сразу же лёг спать.
Проснулся я вечером. Володя сидел за столом и что-то писал. Я знаю, что он пишет. Стихи! Я часто сажусь с ним рядом, когда он пишет стихи, и нюхаю дымок идущий от свечки. За окном одна за другой зажигались звёздочки. Было тихо, все уже спали. Только слышался скрип пера выводящего строку за строкой.
За окошком вечер. От камина идёт тепло, и можно прогреть промокшую шерсть. Я сворачиваюсь клубком и засыпаю. Последнее, что я услышал перед тем, как заснуть, было бормотание моего хозяина - Володи.
Уже утро. Я встаю с коврика и иду на кухню. Володя гладит меня и кладёт мне в миску еду. После завтрака я иду гулять. Я иду спокойно и величаво. Я похож на волка. На самом деле, я просто большой серый пёс. Но прохожие всё равно боятся, что я хожу без намордника. Какая чушь! Я считаю намордник унижением, я никогда не кусаюсь просто так. Я стараюсь не наступать в лужи, но лапы всё равно уже намокли. Когда я вернулся домой, то сразу же лёг спать.
Проснулся я вечером. Володя сидел за столом и что-то писал. Я знаю, что он пишет. Стихи! Я часто сажусь с ним рядом, когда он пишет стихи, и нюхаю дымок идущий от свечки. За окном одна за другой зажигались звёздочки. Было тихо, все уже спали. Только слышался скрип пера выводящего строку за строкой.