Глушилка вокруг Кремля: ключевое слово - «украсть»
В связи с недавним рассказом про глушилку GPS в районе Кремля получил массу недоуменных вопросов, кому и зачем она может быть нужна. Если это от баллистических ракет защита, то они давно уже умеют ориентироваться по рельефу местности, а не по спутникам. Если же от наземных террористов, то убийцам Немцова совершенно не потребовался GPS, чтобы преследовать жертву от того самого Кремля и застрелить его на Большом Каменном мосту. Точно так же, если кто-нибудь надумает шмальнуть с земли из гранатомёта по Александровской или Спасской башне, для этого никакой GPS не нужен, достаточно простой прорези прицела.
Вопрос, конечно же, риторический. Потому что высокий смысл всего чекистского и вертухайского хайтека, равно как и закона о фильтрации Интернета №139-ФЗ - всегда один и тот же. Минувшим летом довольно подробно тут обсуждался, в связи с «пакетом Яровой».
Всё оборудование, которое используется спецслужбами, надзорными ведомствами и вообще госструктурами, должно быть лицензировано и сертифицировано. Оборудование, конечно же, разработано в США и произведено в Китае, Корее, ЮВА: в России ничего серьёзней хард-диска весом 25 кг производить не научились, и тот родом из 1970-х. Но когда это самое оборудование закупается для казённых нужд, то купить его можно только у правильных компаний, обладающих надлежащими лицензиями и сертификатами ФСБ на поставку. Эти лицензии и сертификаты правильным людям даются за одну минуту, а простому коммерсанту их за всю жизнь не получить. Список лицензиатов ФСБ засекречен, но каким-то чудом госчиновники, ответственные за закупки, их сами находят.
С программным обеспечением, которое управляет аппаратными комплексами на балансе госструктур, такая же в точности история. Чтобы госструктуре поставить себе самый обычный Linux, лицензированная и сертифицированная фирма должна шлёпнуть на коробку штамп с триколором и пририсовать двуглавого орла на загрузочный экран. Деньги, которые государство платит за эту ретушь, ни учёту, ни контролю, ни экспертизе не подлежат. Во времена президентства Медведева об арифметике этих накруток в открытую рассуждали на федеральных телеканалах, но ничего от этих разговоров не менялось. Сегодня тот же самый Медведев, сетовавший на воровство в сфере программного обеспечения, подписывает запрет покупок иностранного софта для госнужд, а организатор и бенефициар всей томографической аферы возглавляет Счётную палату. То есть освоение казённого бабла на закупках иностранного оборудования под видом отечественного и гримировании американского софта под российский - это теперь не воровство, а забота о национальной безопасности и поддержка отечественного производителя.
На всех этих лицензированных и сертифицированных решениях сегодня зарабатываются те самые деньги, которых чиновники недосчитались после Крыма на падении нефтяных цен и курса рубля. Но раз уж оно закуплено и развёрнуто - значит, должно работать. Отсюда - и бурная деятельность Роскомнадзора по блокировке сайтов (вынуждающая операторов связи закупать на сотни миллионов долларов оборудование DPI), и «пакет Яровой», подстёгивающий спрос на аппаратуру и софт для хранения данных, и глушилка GPS, развёрнутая в районе Кремля.
Follow the money, ничего нового под Луной.
Вопрос, конечно же, риторический. Потому что высокий смысл всего чекистского и вертухайского хайтека, равно как и закона о фильтрации Интернета №139-ФЗ - всегда один и тот же. Минувшим летом довольно подробно тут обсуждался, в связи с «пакетом Яровой».
Всё оборудование, которое используется спецслужбами, надзорными ведомствами и вообще госструктурами, должно быть лицензировано и сертифицировано. Оборудование, конечно же, разработано в США и произведено в Китае, Корее, ЮВА: в России ничего серьёзней хард-диска весом 25 кг производить не научились, и тот родом из 1970-х. Но когда это самое оборудование закупается для казённых нужд, то купить его можно только у правильных компаний, обладающих надлежащими лицензиями и сертификатами ФСБ на поставку. Эти лицензии и сертификаты правильным людям даются за одну минуту, а простому коммерсанту их за всю жизнь не получить. Список лицензиатов ФСБ засекречен, но каким-то чудом госчиновники, ответственные за закупки, их сами находят.
С программным обеспечением, которое управляет аппаратными комплексами на балансе госструктур, такая же в точности история. Чтобы госструктуре поставить себе самый обычный Linux, лицензированная и сертифицированная фирма должна шлёпнуть на коробку штамп с триколором и пририсовать двуглавого орла на загрузочный экран. Деньги, которые государство платит за эту ретушь, ни учёту, ни контролю, ни экспертизе не подлежат. Во времена президентства Медведева об арифметике этих накруток в открытую рассуждали на федеральных телеканалах, но ничего от этих разговоров не менялось. Сегодня тот же самый Медведев, сетовавший на воровство в сфере программного обеспечения, подписывает запрет покупок иностранного софта для госнужд, а организатор и бенефициар всей томографической аферы возглавляет Счётную палату. То есть освоение казённого бабла на закупках иностранного оборудования под видом отечественного и гримировании американского софта под российский - это теперь не воровство, а забота о национальной безопасности и поддержка отечественного производителя.
На всех этих лицензированных и сертифицированных решениях сегодня зарабатываются те самые деньги, которых чиновники недосчитались после Крыма на падении нефтяных цен и курса рубля. Но раз уж оно закуплено и развёрнуто - значит, должно работать. Отсюда - и бурная деятельность Роскомнадзора по блокировке сайтов (вынуждающая операторов связи закупать на сотни миллионов долларов оборудование DPI), и «пакет Яровой», подстёгивающий спрос на аппаратуру и софт для хранения данных, и глушилка GPS, развёрнутая в районе Кремля.
Follow the money, ничего нового под Луной.