Почему меня нельзя поздравить голосом
Дорогие друзья, одна из моих социальных миссий в этом мире - испытывать на себе пределы возможностей разных коммуникационных технологий и протоколов.
Я в этой жизни исчерпал все квоты и лимиты на френдов, фолловеров, риквесты, память сим-карт, платное и бесплатное дисковое пространство и т.п.
В некоторых сервисах, как, например, в ЖЖ, эти самые квоты Брэд Фитцпатрик расширял лично под меня. В других - как в Фейсбуке - меня просто нельзя добавить в друзья, потому что исчерпана квота входящих запросов. То есть я могу человеку прислать риквест, а он мне не может. Если же у этого человека тоже исчерпана квота, как у Ксении Анатольевны или Татьяны Никитичны, то я с ним просто никак не могу подружиться, как и они со мной. Если нам вдруг очень приспичит, то придётся сесть рядом, почистить минут 15 стакан входящих запросов на дружбу, каждый у себя, и обменяться ими. А назавтра квоту запросов снова высосут незнакомцы, жаждущие дружить. Не потому, что у Цукерберга - кривые руки, а потому, что его сервис заточен под нормальных людей, у которых в среднем не больше 100 френдов за жизнь. Если у кого-то спейшыл нидз, то пусть он лучше пойдёт с ними в жопу, чем ФБ станет под него подлаживаться.
Сегодня я поставил новый рекорд. Исчерпались возможности обработки входящих сообщений, звонков и уведомлений у iPhone 6+. Это, наверное, нормальная реакция, когда тебе одновременно пишут и звонят 5000 человек, чтобы поздравить от чистого сердца, а при этом ещё 100 человек в разных редакциях за зарплату названивают тебе весь день, чтобы получить комментарии о сегодняшнем суде. О котором я всё уже рассказал, могу лишь напомнить, что отвечают за меня на такие вопросы Мария свет Баронова и Полина Пэ Немировская из правозащитного направления «Открытой России», а также мой адвокат Бадамшин Эс Вэ, но ему сегодня тридцать семь, так что лучше ему тоже не звонить.
Драма коллег из СМИ состоит в том, что сегодняшнее заседание было предсказуемо бессобытийно (и прошло за закрытыми дверьми), а они отправили кучу корров на Зоологическую улицу, и чувствуют, что нужно отписаться о чём-нибудь. В таких случаях комментарий ньюсмейкера спасает бессобытийную новость. Понимаю вас, коллеги, сочувствую, но будьте креативны. Придумайте других ньюсмейкеров. Спросите Фельгенгауэра, можно ли так бомбить Сирию, чтоб там не было гражданских потерь. Спросите Сатановского, расстроится ли он, если Сирию сотрут с лица Земли. Спросите Венедиктова, что он думает об этом суде: там же двое эховцев свидетели обвинения, это вообще его тема. Спросите Машу Алёхину, что она делает на моём видео из американского посольства, и почему у неё такие синие глаза. Спросите, наконец, Ходорковского, зачем он платит за мою защиту, и доволен ли результатом. И будет вам новость. Вот как на Антимайдане сделали: попросили двух адвокатов выступить по моему делу прокурорами. Что они и исполнили. Результат - очень многогранный эксклюзив, который сильно выделяется на фоне всех перепечаток РИА (которое с моей новостью вылезло у Гугла в highly cited, то есть Киселёв на моём празднике тоже наварил, зараза). Правда, прочитать 282-ю руки не дошли вообще ни у кого, так что сроки наказания РИА занизило вдвое, остальные тупо повторили. Четыре там года, не два. Но не буду придираться.
Вернёмся к более интересной теме связи. Короче, я сегодня физически не могу использовать свой телефон для приёма входящих звонков. Как только я отключаю режим Do Not Disturb, трубка просто взрывается, мгновенно превращается в кирпич, перегревается и перегружается на ходу от всех входящих звонков, скайпов, фейстаймов, вайберов, вотсапов, уведомлений ФБ, ВК, Телеграма и СМС. Есть там, оказывается, предел возможностей процессора по обработке таких потоков - и я его сегодня вычерпал.
Так что поздравить меня можно только письменно, увы. Голосом я недоступен как минимум до завтрашнего утра. Это не каприз, не «Вас много, а я одна», это такой вот до боли мне привычный случай исчерпания пропускной способности входящего канала связи. На сей раз - телефонной.
May Jobs be with us.
Я в этой жизни исчерпал все квоты и лимиты на френдов, фолловеров, риквесты, память сим-карт, платное и бесплатное дисковое пространство и т.п.
В некоторых сервисах, как, например, в ЖЖ, эти самые квоты Брэд Фитцпатрик расширял лично под меня. В других - как в Фейсбуке - меня просто нельзя добавить в друзья, потому что исчерпана квота входящих запросов. То есть я могу человеку прислать риквест, а он мне не может. Если же у этого человека тоже исчерпана квота, как у Ксении Анатольевны или Татьяны Никитичны, то я с ним просто никак не могу подружиться, как и они со мной. Если нам вдруг очень приспичит, то придётся сесть рядом, почистить минут 15 стакан входящих запросов на дружбу, каждый у себя, и обменяться ими. А назавтра квоту запросов снова высосут незнакомцы, жаждущие дружить. Не потому, что у Цукерберга - кривые руки, а потому, что его сервис заточен под нормальных людей, у которых в среднем не больше 100 френдов за жизнь. Если у кого-то спейшыл нидз, то пусть он лучше пойдёт с ними в жопу, чем ФБ станет под него подлаживаться.
Сегодня я поставил новый рекорд. Исчерпались возможности обработки входящих сообщений, звонков и уведомлений у iPhone 6+. Это, наверное, нормальная реакция, когда тебе одновременно пишут и звонят 5000 человек, чтобы поздравить от чистого сердца, а при этом ещё 100 человек в разных редакциях за зарплату названивают тебе весь день, чтобы получить комментарии о сегодняшнем суде. О котором я всё уже рассказал, могу лишь напомнить, что отвечают за меня на такие вопросы Мария свет Баронова и Полина Пэ Немировская из правозащитного направления «Открытой России», а также мой адвокат Бадамшин Эс Вэ, но ему сегодня тридцать семь, так что лучше ему тоже не звонить.
Драма коллег из СМИ состоит в том, что сегодняшнее заседание было предсказуемо бессобытийно (и прошло за закрытыми дверьми), а они отправили кучу корров на Зоологическую улицу, и чувствуют, что нужно отписаться о чём-нибудь. В таких случаях комментарий ньюсмейкера спасает бессобытийную новость. Понимаю вас, коллеги, сочувствую, но будьте креативны. Придумайте других ньюсмейкеров. Спросите Фельгенгауэра, можно ли так бомбить Сирию, чтоб там не было гражданских потерь. Спросите Сатановского, расстроится ли он, если Сирию сотрут с лица Земли. Спросите Венедиктова, что он думает об этом суде: там же двое эховцев свидетели обвинения, это вообще его тема. Спросите Машу Алёхину, что она делает на моём видео из американского посольства, и почему у неё такие синие глаза. Спросите, наконец, Ходорковского, зачем он платит за мою защиту, и доволен ли результатом. И будет вам новость. Вот как на Антимайдане сделали: попросили двух адвокатов выступить по моему делу прокурорами. Что они и исполнили. Результат - очень многогранный эксклюзив, который сильно выделяется на фоне всех перепечаток РИА (которое с моей новостью вылезло у Гугла в highly cited, то есть Киселёв на моём празднике тоже наварил, зараза). Правда, прочитать 282-ю руки не дошли вообще ни у кого, так что сроки наказания РИА занизило вдвое, остальные тупо повторили. Четыре там года, не два. Но не буду придираться.
Вернёмся к более интересной теме связи. Короче, я сегодня физически не могу использовать свой телефон для приёма входящих звонков. Как только я отключаю режим Do Not Disturb, трубка просто взрывается, мгновенно превращается в кирпич, перегревается и перегружается на ходу от всех входящих звонков, скайпов, фейстаймов, вайберов, вотсапов, уведомлений ФБ, ВК, Телеграма и СМС. Есть там, оказывается, предел возможностей процессора по обработке таких потоков - и я его сегодня вычерпал.
Так что поздравить меня можно только письменно, увы. Голосом я недоступен как минимум до завтрашнего утра. Это не каприз, не «Вас много, а я одна», это такой вот до боли мне привычный случай исчерпания пропускной способности входящего канала связи. На сей раз - телефонной.
May Jobs be with us.