Сколько можно бояться
Дорогие френды и читатели, перестаньте, пожалуйста, пугать меня тюрьмой.
Реально - надоело. Скучно, однообразно, ни о чём.
Я родился и вырос в стране, где поговорка от тюрьмы не зарекайся каждому жителю известна лучше, чем «Отче наш» и 49-я статья Конституции. Мне ещё не исполнилось 17 лет, когда моего учителя иврита отправили валить лес в мордовские лагеря - именно за то, что он преподавал мне иврит.
В 1983 году я, владея шестью иностранными языками, не пошёл на филфак МГУ, как настаивали родители, а поступил в медицинский институт - именно для того, чтобы в случае Афганистана или лагерей иметь пригодную в этих местах специальность. Ни по какой другой причине. Когда перспектива Афгана и лагерей миновала, я вернулся к гуманитарным занятиям, но если Родина скажет - откопаю диплом (кстати, адвокат и так велел его найти, для приобщения к уголовному делу).
Среди моих знакомых - и в брежневские времена, и в путинские - всегда хватало людей, переживших тюрьму и лагерь. В том числе и по политическим статьям, и по вполне себе уголовным. Некоторым из них я откровенно завидую, потому что они использовали время пребывания в местах лишения свободы с большой пользой для личностного роста и развития. В моём представлении, тюрьмы и лагеря - такая же школа жизни, как кругосветное плавание или восхождение на Эверест, только с меньшими рисками для жизни.
Когда мне попадаются такие материалы, как недавние карточки Олега Навального на Медузе - я читаю их с большим практическим интересом.
Весь смысл 282-й статьи и других аналогичных законов - в запугивании людей. В том, чтобы мы боялись открывать рот. Единственный способ бороться с этой системой - не бояться её угроз. Я - не боюсь. И не надо, пожалуйста, учить меня страху. Это ровно та наука, которую я считаю для себя лишней. Не потому, что я такой крутой и смелый, а потому, что мне скучно бояться. Людей, живущих в постоянном страхе перед властью или неизвестным будущим, среди моих знакомых было больше, чем даже сидевших. И если я, в силу каких-то обстоятельств, не отношусь к их числу, то считаю, что мне крупно повезло.
А самое главное, о чём стоит помнить в жизни (поскольку она чревата проблемами посерьёзней тюрьмы), - что Бог не посылает нам таких испытаний, которые мы были бы не в силах перенести.
Реально - надоело. Скучно, однообразно, ни о чём.
Я родился и вырос в стране, где поговорка от тюрьмы не зарекайся каждому жителю известна лучше, чем «Отче наш» и 49-я статья Конституции. Мне ещё не исполнилось 17 лет, когда моего учителя иврита отправили валить лес в мордовские лагеря - именно за то, что он преподавал мне иврит.
В 1983 году я, владея шестью иностранными языками, не пошёл на филфак МГУ, как настаивали родители, а поступил в медицинский институт - именно для того, чтобы в случае Афганистана или лагерей иметь пригодную в этих местах специальность. Ни по какой другой причине. Когда перспектива Афгана и лагерей миновала, я вернулся к гуманитарным занятиям, но если Родина скажет - откопаю диплом (кстати, адвокат и так велел его найти, для приобщения к уголовному делу).
Среди моих знакомых - и в брежневские времена, и в путинские - всегда хватало людей, переживших тюрьму и лагерь. В том числе и по политическим статьям, и по вполне себе уголовным. Некоторым из них я откровенно завидую, потому что они использовали время пребывания в местах лишения свободы с большой пользой для личностного роста и развития. В моём представлении, тюрьмы и лагеря - такая же школа жизни, как кругосветное плавание или восхождение на Эверест, только с меньшими рисками для жизни.
Когда мне попадаются такие материалы, как недавние карточки Олега Навального на Медузе - я читаю их с большим практическим интересом.
Весь смысл 282-й статьи и других аналогичных законов - в запугивании людей. В том, чтобы мы боялись открывать рот. Единственный способ бороться с этой системой - не бояться её угроз. Я - не боюсь. И не надо, пожалуйста, учить меня страху. Это ровно та наука, которую я считаю для себя лишней. Не потому, что я такой крутой и смелый, а потому, что мне скучно бояться. Людей, живущих в постоянном страхе перед властью или неизвестным будущим, среди моих знакомых было больше, чем даже сидевших. И если я, в силу каких-то обстоятельств, не отношусь к их числу, то считаю, что мне крупно повезло.
А самое главное, о чём стоит помнить в жизни (поскольку она чревата проблемами посерьёзней тюрьмы), - что Бог не посылает нам таких испытаний, которые мы были бы не в силах перенести.