Купол против колокольни: взаимный оптический обман
Илья Варламов опубликовал вчера заключительный репортаж из Флоренции - с полусотней красивых фотографий в конском разрешении.
Не обошлось, конечно же, без панорам. Во Флоренции есть 4-5 красивых точек обзора, в разных частых города, но в историческом центре выбор туриста прост: либо колокольня Джотто, либо купол Брунеллески. Обе конструкции входят в ансамбль городского кафедрального собора, и покрываются одним недельным входным билетом за 15 евро. Но ни на колокольне, ни в куполе нет лифта, поэтому нормальный турист обычно выбирает одно из двух. Если заботиться о ногах, то на колокольню забираться проще: там пошире ступени, и по пути от земли до верхней галереи есть три удобных площадки для отдыха. Но для фотографической нужды разумней залезть на Брунеллески, потому что когда поднимаешься на колокольню, этот грандиозный купол заслоняет примерно треть панорамного обзора. Варламов сделал грамотный выбор фотографа, забрался на смотровую площадку Брунеллески, и был поражён, до какой степени она оказалась выше колокольни:
Самое интересное - что это, на самом деле, оптический обман. В действительности, колокольня при взгляде с купола выглядит такой мелкой не из-за разницы в высоте, а из-за горизонтального расстояния между ними. Если смотреть на собор сверху, то можно заметить, что обе смотровых площадки расположены примерно на одном уровне.
И этот закон перспективы, из-за которого при взгляде с одной смотровой площадки другая кажется низкой и крохотной, работает в обе стороны. Тот, кто попал на купол, считает, что колокольня у него под ногами. А тому, кто залез на колокольню, кажется, что он забрался выше смотровой площадки купола:
В те времена, когда возводились купол и колокольня, ни для каких миллионных туристических толп они не предназначались, так что этот удивительный оптический обман 600 лет дожидался зрителя, о котором архитекторы Возрождения даже особо не думали. Вообще довольно удивительно сознавать, до какой степени сотворение красоты представлялось для мастеров Высокого Возрождения самоценным процессом, не требующим не только восхищения современников или потомства, но и зрителя вообще.
Не обошлось, конечно же, без панорам. Во Флоренции есть 4-5 красивых точек обзора, в разных частых города, но в историческом центре выбор туриста прост: либо колокольня Джотто, либо купол Брунеллески. Обе конструкции входят в ансамбль городского кафедрального собора, и покрываются одним недельным входным билетом за 15 евро. Но ни на колокольне, ни в куполе нет лифта, поэтому нормальный турист обычно выбирает одно из двух. Если заботиться о ногах, то на колокольню забираться проще: там пошире ступени, и по пути от земли до верхней галереи есть три удобных площадки для отдыха. Но для фотографической нужды разумней залезть на Брунеллески, потому что когда поднимаешься на колокольню, этот грандиозный купол заслоняет примерно треть панорамного обзора. Варламов сделал грамотный выбор фотографа, забрался на смотровую площадку Брунеллески, и был поражён, до какой степени она оказалась выше колокольни:
Самое интересное - что это, на самом деле, оптический обман. В действительности, колокольня при взгляде с купола выглядит такой мелкой не из-за разницы в высоте, а из-за горизонтального расстояния между ними. Если смотреть на собор сверху, то можно заметить, что обе смотровых площадки расположены примерно на одном уровне.
И этот закон перспективы, из-за которого при взгляде с одной смотровой площадки другая кажется низкой и крохотной, работает в обе стороны. Тот, кто попал на купол, считает, что колокольня у него под ногами. А тому, кто залез на колокольню, кажется, что он забрался выше смотровой площадки купола:
В те времена, когда возводились купол и колокольня, ни для каких миллионных туристических толп они не предназначались, так что этот удивительный оптический обман 600 лет дожидался зрителя, о котором архитекторы Возрождения даже особо не думали. Вообще довольно удивительно сознавать, до какой степени сотворение красоты представлялось для мастеров Высокого Возрождения самоценным процессом, не требующим не только восхищения современников или потомства, но и зрителя вообще.