Взрывная ревность
Любовный треугольник. Ревность. Гремучая смесь, иногда хватает зажжённой спички, чтобы рвануло.
Однажды к нам женщина поступила. Восемьдесят процентов ожогов пламенем с поражением дыхательных путей. Выжить с такими ожогами практически не реально. Мне уже потом рассказали, что она вспомнила: "проснулась от нечто мокрого и с сильным характерным запахом и чиркнувшая спичка, летящая дугой..." Боль, запах обугленной кожи и темнота.
Друг её сразу погиб. А женщину мы выхаживали, что называется до последнего патрона. Литры растворов втекали в две центральные вены. Аппарат искусственной вентиляции подавал живительный кислород в дыхательные пути. Мало кто верил в положительный результат, в первые сутки давление перестало определяться, встали почки, гемоглобин несмотря на наши усилия поднялся до двухсот! Кровь превратилась в тягучую жидкость. Мы еле поспевали за потерями жидкости, лили, лили, лили, барожируя на уровне- как бы не утопить обожженные легкие. Сердечную деятельность поддерживали вначале запредельными дозами адреноподобных препаратов.
Спустя двое суток почки поблагодарили нас веселым журчанием, сердце весело заухало, практически отказалось от внешнего адреналина.
Мы дали ей шансы на жизнь. Дальше ее спасением занимались областные спецы...
Однажды к нам женщина поступила. Восемьдесят процентов ожогов пламенем с поражением дыхательных путей. Выжить с такими ожогами практически не реально. Мне уже потом рассказали, что она вспомнила: "проснулась от нечто мокрого и с сильным характерным запахом и чиркнувшая спичка, летящая дугой..." Боль, запах обугленной кожи и темнота.
Друг её сразу погиб. А женщину мы выхаживали, что называется до последнего патрона. Литры растворов втекали в две центральные вены. Аппарат искусственной вентиляции подавал живительный кислород в дыхательные пути. Мало кто верил в положительный результат, в первые сутки давление перестало определяться, встали почки, гемоглобин несмотря на наши усилия поднялся до двухсот! Кровь превратилась в тягучую жидкость. Мы еле поспевали за потерями жидкости, лили, лили, лили, барожируя на уровне- как бы не утопить обожженные легкие. Сердечную деятельность поддерживали вначале запредельными дозами адреноподобных препаратов.
Спустя двое суток почки поблагодарили нас веселым журчанием, сердце весело заухало, практически отказалось от внешнего адреналина.
Мы дали ей шансы на жизнь. Дальше ее спасением занимались областные спецы...