Аня Кыркалова на фото (слева) с моей бабушкой Ларисой. Хорошо, что Аня уехала с Антантой в составе семьи в 1920-м. Бабушке тоже надо было уехать. Но тогда бы не родился я. Всё же она прожила в условиях смертельного красного форс-мажора (1918-1953) долгую жизнь, как и пророчествовал ей Св. Иоанн Кронштадтский, почти 88 лет, через пять дней исполнится 37 лет, как она ушла от нас.
Эти бессмертные строфы Ахматовой про неё:
А здесь, в глухом чаду пожара, Остаток юности губя, Мы ни единого удара Не отклонили от себя.
И знаем, что в оценке поздней Оправдан будет каждый час. Но в мире нет людей бесслёзней, Надменнее и проще нас.
А павленковцы написали, что "должно быть многообразие". Улицы Кыркаловской, мол, нет, зато есть Кедрова, Чумбарова и Урицкого с Либкнехтом. Не хватает лишь ул. Маузера и ул. Патронной.
Аня Кыркалова на фото (слева) с моей бабушкой Ларисой.
Хорошо, что Аня уехала с Антантой в составе семьи в 1920-м.
Бабушке тоже надо было уехать. Но тогда бы не родился я.
Всё же она прожила в условиях смертельного красного форс-мажора (1918-1953) долгую жизнь, как и пророчествовал ей Св. Иоанн Кронштадтский, почти 88 лет, через пять дней исполнится 37 лет, как она ушла от нас.
Эти бессмертные строфы Ахматовой про неё:
А здесь, в глухом чаду пожара,
Остаток юности губя,
Мы ни единого удара
Не отклонили от себя.
И знаем, что в оценке поздней
Оправдан будет каждый час.
Но в мире нет людей бесслёзней,
Надменнее и проще нас.
А павленковцы написали, что "должно быть многообразие".
Улицы Кыркаловской, мол, нет, зато есть Кедрова, Чумбарова и Урицкого с Либкнехтом. Не хватает лишь ул. Маузера и ул. Патронной.
Reply
Leave a comment