(no subject)
Из последнего заседания суда по делу Удальцова и Развозжаева я поняла две вещи. Во-первых, Гиви Таргамадзе действительно существует. Во-вторых, если хоть четверть того, что рассказывал о нем свидетель Лебедев, правда, то этот Гиви не просто клинический идиот, у него совсем нет мозгов. Ибо человек, у которого есть хоть мозжечок, не стал бы давать денег российским левым революционерам и не требовать с них вообще никакой финансовой отчетности: левые революционеры их даже не пилят. Они их просто берут.
Что же касается самого заседания, оно произвело на меня впечатление какого-то абсолютного сюра. Если сравнивать с "основным" процессом, то правила, которые устанавливала судья Никишина, были подлыми, жестокими, несправедливыми, но она по крайней мере сама их придерживалась: наводящих и риторических вопросов не задавала и держалась строго в рамках дела. Не то судья Замашнюк! Адвокату Аграновскому запретил выяснять, что, как, в каком количестве и какой последовательности революционеры пили с Гиви Таргамадзе, а сам пол-заседания только об этом и спрашивал. Но и Аграновский хорош: пытаясь выяснить политические убеждения Лебедева, стал в конце спрашивать про его позицию по Крыму. Какое отношение это имело к массовым беспорядкам на Болотной площади (которых не было), так никто и не понял.
Удальцов от всяких вопросов к Лебедеву принципиально отказался.
Впрочем, всех собак, похоже, повесят на Развозжаева.
Что же касается самого заседания, оно произвело на меня впечатление какого-то абсолютного сюра. Если сравнивать с "основным" процессом, то правила, которые устанавливала судья Никишина, были подлыми, жестокими, несправедливыми, но она по крайней мере сама их придерживалась: наводящих и риторических вопросов не задавала и держалась строго в рамках дела. Не то судья Замашнюк! Адвокату Аграновскому запретил выяснять, что, как, в каком количестве и какой последовательности революционеры пили с Гиви Таргамадзе, а сам пол-заседания только об этом и спрашивал. Но и Аграновский хорош: пытаясь выяснить политические убеждения Лебедева, стал в конце спрашивать про его позицию по Крыму. Какое отношение это имело к массовым беспорядкам на Болотной площади (которых не было), так никто и не понял.
Удальцов от всяких вопросов к Лебедеву принципиально отказался.
Впрочем, всех собак, похоже, повесят на Развозжаева.