О переводах Пушкина
Еще привет от сестрицы:
Перевод на новый русский язык.
.. Родившись на брегу Невы,
Онегин был кумир братвы ..
Он бабки получил от дяди,
Понятно - водка, карты, бляди...
И веселились бы не слабо,
Когда бы, как всегда, не баба.
У Вовки Ленского был глюк,
Что его телку клеит друг ..
Вовану б Женьке дать по роже,
Да западло, понты дороже..
Вован сказал: - Сошли с базара,
Наш спор решат лишь два "макара".
(У предков эта канитель
Именовалася дуэль, Теперь их нам уж не понять,
Не легче ль киллеров нанять?).
И вот друзья, назначив стрелку,
Вдвоем пришли на перестрелку.
Онегин бухнул из ствола,
И... Ленский помер, все дела.
Да, там еще была Татьяна,
Но с ней любовного романа
Онегин так и не завел,
Ее один козел увел.
Онегин к ней пришел потом,
Весь на понтах, в цепи с крестом..
Крутой, как берег Иртыша,
Но ей важней была душа..
Обломом кончился разбор
И он уехал за бугор!
У лукоморья новый русский,
Златая цепь на русском том,
Пиджак малиновый французский,
И телефон мобильный в нем;
А в "Мерседесе" телик "Сони",
В "Фольксвагене-пассат" - второй...
Там чудеса: там вор в законе
Живет на воле, как герой;
Там на невиданных тусовках
Следы невыданных зарплат;
Красотка там в одних кроссовках
Свой демонстрирует фасад ;
Там стадионы шмоток полны,
Там на заре прихлынут волны
Торговцев темных и лихих,
И взвод омоновцев проворных,
С оружием и в масках черных,
Укладывает наземь их.
Tам рэкетир, лишенный дани,
Пленяет хитрого дельца;
Там бизнесмен с министром в бане
По воле крестного отца
Доводят сделку до конца;
Путана там подстилкой служит,
А бравый мент бомжа утюжит;
Там киллер, что не лыком шит,
Средь бела дня свой суд вершит.
Там склад горит, там взрыв как жахнет!
Там русский дух... там Русью пахнет!
Но, если честно, мне больше нравится перевод Фимы Жиганца:
Мой дядя, честный вор в законе,
Когда зависнул на креста,
Он оборзел, как бык в загоне,
Хоть с виду был уже глиста.
Его прикол - другим наука;
Но стремно - век я буду сука!
Сидеть с "доходом" день и ночь -
Ни выпей, ни поссы, ни вздрочь,
Какой же, блин, дешевый зехер
Мне с бабаем играть в жмурка,
Ему смандячив кисляка,
Колеса гнать за делать нехер,
Вздыхать и бормотать под нос:
"Когда ж ты кони шаркнешь, пес!"
Так думал за баранкой "мерса"
По жизни крученый босяк.
В натуре, масть поперла бесу:
Ему доверили общак.
Кенты "Одесского кичмана"!
С героем моего романа,
Чтоб дело было на мази,
Прошу обнюхаться вблизи:
Онегин, кореш мой хороший,
Родился в Питере, барбос,
Где, може, вы шпиляли в стос
Или сшибали с лохов гроши.
Гуляли в Питере и мы.
Но чем он лучше Колымы?
Пахан его, хоть не шалявый,
Но часто, змей, толкал фуфло.
Он гужевался кучеряво
И загадил все барахло.
Но Женьке обломилась пайка:
Его смотрела воровайка,
Потом он бегал с крадуном
И стал фартовым пацаном.
Щипач "Француз", голимый урка,
Учил смышленого мальца
В толпе насунуть гаманца,
Помыть с верхов, раскоцать дурку,
Мог в нюх втереть, чтоб не нудил,
И по блядям его водил.
Когда ж по малолетству братке
В башку ударила моча
И повело кота на блядки -
Послал он на хер ширмача.
Он словно выломился с "чалки":
Обскуб "под ежика" мочалку,
Вковался в лепень центровой -
И стал в тусовках в жопу свой.
Он гарно спикал или шпрехал,
На танцах-шманцах был герой
И трезвым различал порой
"Иди ты!.." и Эдиту Пьеху.
Народ прикинул: чем он плох?
Онегин, в принципе, не лох.
Мы все бомбили помаленьку;
На сердце руку положа,
Нас удивишь делами Женьки,
Как голой жопою - ежа.
Онегин был пацан толковый,
По мненью братства воровского,
Шпанюк идейный, не блядво:
Умел он, в случае чего,
Изобразить умняк на роже,
Штемпам, которых до фига,
Лапшу повесить на рога, -
Но фильтровал базары все же;
И так любил загнуть матком,
Что шмары ссали кипятком.
По фене знал он боле-мене;
Но забожусь на жопу я,
Он ботать мог по старой фене
Среди нэпманского ворья,
Припомнить Васю Бриллианта,
Вора огромного таланта,
И пел, хотя не нюхал нар,
Весь воровской репертуар.
Блюсти суровые законы,
Которыми живет блатняк,
Ему казалось не в мазняк,
Зато он мел пургу про зоны,
Этапы и родной ГУЛАГ -
Где был совсем не при делах.
Перевод на новый русский язык.
.. Родившись на брегу Невы,
Онегин был кумир братвы ..
Он бабки получил от дяди,
Понятно - водка, карты, бляди...
И веселились бы не слабо,
Когда бы, как всегда, не баба.
У Вовки Ленского был глюк,
Что его телку клеит друг ..
Вовану б Женьке дать по роже,
Да западло, понты дороже..
Вован сказал: - Сошли с базара,
Наш спор решат лишь два "макара".
(У предков эта канитель
Именовалася дуэль, Теперь их нам уж не понять,
Не легче ль киллеров нанять?).
И вот друзья, назначив стрелку,
Вдвоем пришли на перестрелку.
Онегин бухнул из ствола,
И... Ленский помер, все дела.
Да, там еще была Татьяна,
Но с ней любовного романа
Онегин так и не завел,
Ее один козел увел.
Онегин к ней пришел потом,
Весь на понтах, в цепи с крестом..
Крутой, как берег Иртыша,
Но ей важней была душа..
Обломом кончился разбор
И он уехал за бугор!
У лукоморья новый русский,
Златая цепь на русском том,
Пиджак малиновый французский,
И телефон мобильный в нем;
А в "Мерседесе" телик "Сони",
В "Фольксвагене-пассат" - второй...
Там чудеса: там вор в законе
Живет на воле, как герой;
Там на невиданных тусовках
Следы невыданных зарплат;
Красотка там в одних кроссовках
Свой демонстрирует фасад ;
Там стадионы шмоток полны,
Там на заре прихлынут волны
Торговцев темных и лихих,
И взвод омоновцев проворных,
С оружием и в масках черных,
Укладывает наземь их.
Tам рэкетир, лишенный дани,
Пленяет хитрого дельца;
Там бизнесмен с министром в бане
По воле крестного отца
Доводят сделку до конца;
Путана там подстилкой служит,
А бравый мент бомжа утюжит;
Там киллер, что не лыком шит,
Средь бела дня свой суд вершит.
Там склад горит, там взрыв как жахнет!
Там русский дух... там Русью пахнет!
Но, если честно, мне больше нравится перевод Фимы Жиганца:
Мой дядя, честный вор в законе,
Когда зависнул на креста,
Он оборзел, как бык в загоне,
Хоть с виду был уже глиста.
Его прикол - другим наука;
Но стремно - век я буду сука!
Сидеть с "доходом" день и ночь -
Ни выпей, ни поссы, ни вздрочь,
Какой же, блин, дешевый зехер
Мне с бабаем играть в жмурка,
Ему смандячив кисляка,
Колеса гнать за делать нехер,
Вздыхать и бормотать под нос:
"Когда ж ты кони шаркнешь, пес!"
Так думал за баранкой "мерса"
По жизни крученый босяк.
В натуре, масть поперла бесу:
Ему доверили общак.
Кенты "Одесского кичмана"!
С героем моего романа,
Чтоб дело было на мази,
Прошу обнюхаться вблизи:
Онегин, кореш мой хороший,
Родился в Питере, барбос,
Где, може, вы шпиляли в стос
Или сшибали с лохов гроши.
Гуляли в Питере и мы.
Но чем он лучше Колымы?
Пахан его, хоть не шалявый,
Но часто, змей, толкал фуфло.
Он гужевался кучеряво
И загадил все барахло.
Но Женьке обломилась пайка:
Его смотрела воровайка,
Потом он бегал с крадуном
И стал фартовым пацаном.
Щипач "Француз", голимый урка,
Учил смышленого мальца
В толпе насунуть гаманца,
Помыть с верхов, раскоцать дурку,
Мог в нюх втереть, чтоб не нудил,
И по блядям его водил.
Когда ж по малолетству братке
В башку ударила моча
И повело кота на блядки -
Послал он на хер ширмача.
Он словно выломился с "чалки":
Обскуб "под ежика" мочалку,
Вковался в лепень центровой -
И стал в тусовках в жопу свой.
Он гарно спикал или шпрехал,
На танцах-шманцах был герой
И трезвым различал порой
"Иди ты!.." и Эдиту Пьеху.
Народ прикинул: чем он плох?
Онегин, в принципе, не лох.
Мы все бомбили помаленьку;
На сердце руку положа,
Нас удивишь делами Женьки,
Как голой жопою - ежа.
Онегин был пацан толковый,
По мненью братства воровского,
Шпанюк идейный, не блядво:
Умел он, в случае чего,
Изобразить умняк на роже,
Штемпам, которых до фига,
Лапшу повесить на рога, -
Но фильтровал базары все же;
И так любил загнуть матком,
Что шмары ссали кипятком.
По фене знал он боле-мене;
Но забожусь на жопу я,
Он ботать мог по старой фене
Среди нэпманского ворья,
Припомнить Васю Бриллианта,
Вора огромного таланта,
И пел, хотя не нюхал нар,
Весь воровской репертуар.
Блюсти суровые законы,
Которыми живет блатняк,
Ему казалось не в мазняк,
Зато он мел пургу про зоны,
Этапы и родной ГУЛАГ -
Где был совсем не при делах.