О еде и вере
КНИГА ПИТАНИЯ И ЗАБВЕНИЯ singolare
- о пище телесной и духовной и, шире, о связи в иудаизме всех миров.
По-моему, в этом одно из главных отличий иудаизма от христианства, которое пыталось ему наследовать: христианство строго разделяет и противопоставляет плотское и духовное, земное и небесное.
С голодухой приходят воспоминания, а за ними раскаяние, искупление и прощение. Отец Небесный не только готов принять опамятовавшихся в Свое лоно, он обещает иссохшим грядущее продовольственное изобилие: «И умножу плод дерева и урожай поля, чтобы впредь не имели вы позор голода среди народов» (там же, 36:30). Рацион станет не только богатым питательными веществами, но и разнообразным, сильно расширится ассортимент поставляемых на рынок продуктов: «И будет: стоять будут возле нее [речки] рыбари от Эйн-Геди до Эйн-Эглаим, забрасывать будут там неводы, разного рода будет там рыба, как рыба в Море Великом, весьма многочисленная. Болота и канавы не исцелятся, для соли предназначенные. А над речкой поднимется по берегам ее с обеих сторон всякое дерево съедобное» (там же, 47:10-12).
В видении демонстрирует Г-сподь пророку Своему грядущие предприятия общественного питания столицы: «Вот оно место, где варить будут священники жертву повинную и грехоочистительную, где печь будут приношение <...> И очаги устроены под рядами кругом. И сказал мне: это кухни, где варить будут служители дома жертвы народные» (там же, 46:20, 23-24).
Еще вспомнилось, как на «Первом радио» г-н Орлов в «Орловских сказках» рассказывал:
- Во многих русских народных сказках интрига закручена вокруг еды. Причем еда часто не доходит до адресата: «Машенька и медведь», «Колобок»...
И тут же рассказал садистский анекдот:
- Бублик! Бублик! - радостно кричали дети, не подозревая, что перед ними - смертельно раненный Колобок.
- о пище телесной и духовной и, шире, о связи в иудаизме всех миров.
По-моему, в этом одно из главных отличий иудаизма от христианства, которое пыталось ему наследовать: христианство строго разделяет и противопоставляет плотское и духовное, земное и небесное.
С голодухой приходят воспоминания, а за ними раскаяние, искупление и прощение. Отец Небесный не только готов принять опамятовавшихся в Свое лоно, он обещает иссохшим грядущее продовольственное изобилие: «И умножу плод дерева и урожай поля, чтобы впредь не имели вы позор голода среди народов» (там же, 36:30). Рацион станет не только богатым питательными веществами, но и разнообразным, сильно расширится ассортимент поставляемых на рынок продуктов: «И будет: стоять будут возле нее [речки] рыбари от Эйн-Геди до Эйн-Эглаим, забрасывать будут там неводы, разного рода будет там рыба, как рыба в Море Великом, весьма многочисленная. Болота и канавы не исцелятся, для соли предназначенные. А над речкой поднимется по берегам ее с обеих сторон всякое дерево съедобное» (там же, 47:10-12).
В видении демонстрирует Г-сподь пророку Своему грядущие предприятия общественного питания столицы: «Вот оно место, где варить будут священники жертву повинную и грехоочистительную, где печь будут приношение <...> И очаги устроены под рядами кругом. И сказал мне: это кухни, где варить будут служители дома жертвы народные» (там же, 46:20, 23-24).
Еще вспомнилось, как на «Первом радио» г-н Орлов в «Орловских сказках» рассказывал:
- Во многих русских народных сказках интрига закручена вокруг еды. Причем еда часто не доходит до адресата: «Машенька и медведь», «Колобок»...
И тут же рассказал садистский анекдот:
- Бублик! Бублик! - радостно кричали дети, не подозревая, что перед ними - смертельно раненный Колобок.