Сети и девушки
Получилась, по словам Тамары tamara_borisova, бахрома по краям лоскута
Немогчимость :
Бруки есть,
водица радом,
в мордокни-
гу завяжусь.
Что еще для счасть-
я надо?
Прочь сомне-
ния и грусть!
Всем другим се-
тям на зависть,
чтобы скис-
ли от тоски,
мы тебя доба-
вим в завязь -
в наилуч-
шую из книг.
Все от за-
висти зависнут.
В нашей сет-
ке без труда
от Камчат-
ки и до Вислы
станешь ты
супер-
звезда.
Мне пришло сегод-
ня фото
приглаше-
ние страна:
от Калькут-
ты до Киото
разместим тво-
и мы фото,
чтобы девуш-
ки на ото,
вело,
мото
и т.д.
парашю-
тах, дельто-
планах
и в сало-
нах на диавнах
враз нача-
ли бес-
престанно
что-то там
искать в тебе.
Там, вблизи
тебя, красо-
ток
уж заждал-
ся целый пул.
Ты полу-
чишь сот-
ни фоток -
только раз-
мести свою.
Не пойму, зачем им морда,
столь не ю-
ная уже,
для чего ей ре-
ять гордо
средь красоток в неглиже,
лысиной сверкать на юных,
что-то там хотя-
щих дев.
Зазывают нараспев:
«Заходи, кам-
рад, аюни!»
Может, юли-
кову морду
и с котячь-
ей поперек?
С пуделем фран-
цуз в паспорте
пол-Евро-
пы пересек.
Девушек лишь толь-
ко жалко:
ждут не кна-
ани-кобеля
и не ры-
жего котяру -
романтич-
ного Леля.
(Полюбила Николя -
Оказался без ляля.
А на ляля
Мне без ляля?...)
Бросьте, де-
вушки, нет правды
в этих прын-
цах из сети -
фотошоп-
ные гиганты,
импрувлён-
ные черты.
Но, конечно, при-
езжайте
в наш ужасно тёп-
лый край,
мир и друж-
бу укрепляйте -
есть Эйлат, Рош-
а-Никра…
И чудес не счесть и в центре,
и Кине-
рет, и Dead Sea.
Только у-
точни-
те цели -
всё, что хо-
чешь, попроси.
Всё, что ви-
деть вы хотели...
Тельавив-
ские харчевни -
за год все не обойти.
Примечания
Бруки есть, вода радом - белорусская поговорка
аюни - радость глаз моих (араб.)
Полюбила Николя - русская народная частушка
Dead Sea - Мертвое море
Рош а-Никра:
Тель-авивские харчевни...
Булат Окуджава
Тель-авивские харчевни,
забегаловок уют,
где и днем, и в час вечерний
хумус с перцем подают.
Где горячие лепешки
обжигают языки,
где от ложки до бомбежки
расстояния близки.
Там живет мой друг приезжий,
распрощавшийся с Москвой,
и насмешливый, и нежный,
и снедаемый тоской.
Кипа, с темечка слетая,
не приручена пока...
Перед ним - Земля Святая,
а другая далека.
И от той, от отдаленной,
сквозь пустыни льется свет,
и ее, неутоленной,
нет страшней и слаще нет.
...Вы опять спасетесь сами.
Бог не выдаст, черт не съест.
Ну, а боль навеки с вами, -
боль от перемены мест.