Таку-таку
Таку-таку, таку-таку, говорили мы с сестрой, когда ждали "Спокойной ночи, малыши" в начале 70-х. В самом начале.
Эту картинку я не помню. Я - это Сидоров. Меня тогда не было есчо. Когда её показывали в телевизоре перед программой "Спокойной ночи, малыши". Но вот перед следующей заставкой мы с сестрой сидели в 20.05 на второй программе и ждали её. Перед чёрно-белым телевизором "Рекорд".
Сидели уже в пижаме - Сидоров в зелёной, сестра в жёлтой, и вдвоём говорили - "Таку-таку, таку-таку" в такт гениальной фортепианной мелодии. А жираф с Буратино там в такт "таку-таку" двигались. И это Сидорову с сестрой страшно нравилось.
Помнит ведь... Потом музыка оставалась такой же, но картинка поменялась. Стала вот такой -
Потом она стала вдруг пластилиновой.
Затем - спи моя радость, усни. Гадость какая-то. Саурон.
И уж потом снова пошли какие-то другие заставки. Сидорову уже это было не интересно. Он уже вырос.
Эту картинку я не помню. Я - это Сидоров. Меня тогда не было есчо. Когда её показывали в телевизоре перед программой "Спокойной ночи, малыши". Но вот перед следующей заставкой мы с сестрой сидели в 20.05 на второй программе и ждали её. Перед чёрно-белым телевизором "Рекорд".
Сидели уже в пижаме - Сидоров в зелёной, сестра в жёлтой, и вдвоём говорили - "Таку-таку, таку-таку" в такт гениальной фортепианной мелодии. А жираф с Буратино там в такт "таку-таку" двигались. И это Сидорову с сестрой страшно нравилось.
Помнит ведь... Потом музыка оставалась такой же, но картинка поменялась. Стала вот такой -
Потом она стала вдруг пластилиновой.
Затем - спи моя радость, усни. Гадость какая-то. Саурон.
И уж потом снова пошли какие-то другие заставки. Сидорову уже это было не интересно. Он уже вырос.