Шитое белыми нитками дело «приморских партизан»
перепостил balanseeker
Оригинал взят у mamlas в Шитое белыми нитками дело «приморских партизан»
Оригинал взят у nswap в Шитое белыми нитками дело Приморских Партизан
Недопустимые доказательства
по делу «приморских партизан».
В судебном процессе по делу «приморских партизан»
по-прежнему говорят об ошибках следствия.
Судя по тому, о чем идет речь в зале судебных заседаний,
их оказалось слишком много.
Создается такое впечатление,
что дело кроили и шили под удобный стандарт.Ошибки следствия
В прошлых судебных заседаниях адвокаты заявляли,
что некоторые протоколы следственных действий следует исключить из материалов дела.
Адвокаты утверждали, что данные доказательства получены с нарушением закона.
Как мы писали в одной из прошлых публикаций, из числа доказательств исключили
протоколы допросов и проверки показаний на месте одного из «приморских партизан»,
Алексея Никитина.
В одном из судебных заседаний сторона защиты просила исключить
протоколы двух очных ставок.
Одна из них была проведена с участием Александра Ковтуна и Алексея Никитина,
другая - с участием Максима Кириллова и Алексея Никитина.
Со слов стороны защиты, они не давали подобные показания в ходе очных ставок.
Подтверждением тому является заявление адвоката Нелли Анатольевны Рассказовой,
которое, кстати, имеется в деле.
В нем черным по белому написано, что в протоколе очной ставки не отражено того,
что на самом деле говорил Алексей Никитина.
По мнению стороны защиты, показания из допроса А. Никитина «скопировали»
в протокол очной ставки.
Данный протокол допроса А. Никитина, как я упоминала,
из материалов уголовного дела исключен.
Показания в протоколах очных ставок написаны как под копирку,
потому адвокаты наставили на их исключении из материалов уголовного дела.
Как проходила очная ставка?
Об очной ставке, которую проводили между Алексеем Никитиным и Александром Ковтуном,
в «АВ» писали в статье «С заявлением - в пыточную».
Вспоминает Нелли Анатольевна Рассказова:
- В то время я вступила в защиту Алексея Никитина.
Начали проводить следственные действия.
Для этого его почему-то повезли в Уссурийск, где Алексей находился несколько дней.
Как мой подзащитный говорил позже,
в перерывах между следственными действиями, его избивали.
В то же время, проводилась еще одна очная ставка - между Никитиным и Кирилловым.
Приехав для участия в очной ставке между Никитиным и Кирилловым,
я увидела, что мой подзащитный читает протокол явки с повинной
(готовый напечатанный текст, аналогичный показаниям,
данными им в качестве подозреваемого в присутствии адвоката Николаева Н.Е.,
который был по назначению следователя и состоял в близких родственных отношениях
со следователем, проводившим расследование по данному уголовному делу).
Я возражала такому давлению следствия и незаконному методу
проведения следственного действия.
Я видела, что мой подзащитный находится в подавленном состоянии,
что, полагаю, являлся результатом пыток и психологического давления на него,
на тот момент у него практически полностью была подавлена воля.
Один из оперативников - С.В. Шашков - сказал, что А. Никитин кое-что подзабыл.
Забыть «сценарий» собственных действий просто невозможно.
Полагаю, это в очередной раз свидетельствует о том,
что показаний, написанных в явке, А. Никитин в действительности не давал.
В ходе очной ставки А. Никитин говорил о том, что произошло в поселке Кировский:
как они боролись с наркомафией, как жгли конопляные полянки.
Шашков, по-моему, делал вид, что пишет.
Когда протокол заполнили и следователь огласил написанное,
оказалось, что того, о чем говорил Алексей Никитин на очной ставке, в протоколе нет.
По этому поводу мы писали замечания к протоколу.
В них указали всё, что происходило в действительности:
что Никитин в день очной ставки находился в подавленном состоянии,
что в протоколе не отражено того, о чём он говорил на самом деле.
Следователь Шишков, проводивший очную ставку,
ознакомившись с замечаниями к протоколу, принялся уговаривать переписать их,
чтобы написанное не звучало так категорично..
Я переписала замечания к протоколам очных ставок.
Они получились еще более экспрессивными.
Однако в деле оставили прежние замечания на протокол очной ставки
между Александром Ковтуном и Алексеем Никитиным.
Замечания внесённые после проведения очной ставки между Никитиным и Кирилловым,
из дела исчезли.
Вывезли якобы для проведения следственных действий
по другому делу
- Я уехала, - продолжает свой рассказ Нелли Анатольевна Рассказова.
И спустя несколько дней узнала о том, что к Алексею вновь применяли пытки.
В начале следствия случился еще один инцидент.
Моего подзащитного привезли из Уссурийска в СИЗО-1 города Владивостока.
Но, придя через полторы недели в СИЗО, я узнала, что Алексея нет.
Мне объяснили, что его наверняка увезли в Арсеньев.
Я удивилась и принялась звонить следователю.
Он невозмутимо ответил, что Алексея Никитина повезли в Уссурийск,
якобы для проведения следственных действий по другому делу.
Вот только почему никто не уведомил меня, адвоката, непонятно.
Однако в Уссурийске моего подзащитного не оказалось.
Как я выяснила через своих информаторов, он находился в ИВС города Арсеньева.
Получается, меня к тому же обманули?
Позже Алексей рассказывал, что данная ситуация являлась инсценированной.
Сотрудники милиции хотели заменить явку с повинной.
На ней отчетливо выделялись пятна крови, и им нужно было убрать следы пыток.
По словам Алексея, его заставляли переписать явку с повинной на «чистовую».
Следователь, ошарашенный моим появлением в Арсеньеве, взволновался.
Он поинтересовался, что я делаю в ИВС города Арсеньева.
Но мне хотелось спросить у него, для проведения каких следственных действий
мой подзащитный был этапирован в другой город, причем, вопреки постановлению суда,
который определил его место содержания под стражей в городе Владивостоке.
Шок вызвало и другое обстоятельство - процессуальная безграмотность следователя,
который вопреки даже здравому смыслу,
разрешил общение оперуполномоченного Шашкова С.В.,
который на тот момент являлся потерпевшим по данному делу, с Алексеем Никитиным.
Я посодействовала тому, чтобы моего подзащитного отправили обратно во Владивосток.
Я приняла все меры к тому, чтобы моего подзащитного отправили обратно во Владивосток.
И произошло это, благодаря руководству Арсеньевского РУВД,
которые «ускорили возвращение» моего подзащитного в город Владивосток,
разумно предусмотрев процессуальные последствия «многочасовых бесед» Никитина А.В.
в ИВС города Арсеньева с сотрудниками ОРЧ-4.
Оперативным сотрудникам не удалось добиться от Никитина подписи
под новой явкой с повинной.
Как вы знаете, в уголовном деле остался протокол явки с повинной, запятнанный кровью.
А потом пропали тома уголовного дела, в одном из которых находилась явка с повинной.
Так что теперь в деле имеется только копия явки с повинной,
которую мой подзащитный собственноручно не писал.
Он помнит после четырёх суток пыток,
он действительно подписывал ряд каких - то документов,
среди которых возможно был и протокол явки с повинной!
Оперативники, как я считаю, старались сделать все возможное,
чтобы «заменить» документы.
По документам, которые имеются в деле,
с момента окончания допроса в Кировском до допроса в Уссурийске
якобы прошло 1 час 20 минут.
Но этого не может быть. За это время добраться до Уссурийска невозможно.
А если учесть все необходимые следственные процедуры,
так это становится вообще нереальной задачей.
По моему мнению, более всего, вызывает человеческое возмущение то факт,
что с молчаливого согласия следователей, имеющим высокий государственный статус
- следователей по особо важным делам - оперативники
порой в их присутствии совершают должностные преступления,
проводя оперативно - следственные мероприятий «недозволенными методами».
Они делают это вопреки ст. 6 Конвенции по правам Человека,
а иногда даже по вполне официальному отдельному поручению,
с довольно таки двусмысленной формулировкой, например:
«провести оперативно - розыскные мероприятия с Никитиным А.В.,
для установления истины по делу.
Показания под копирку
И вот в последних судебных процессах вели речь о протоколах очных ставок.
Помимо того, что они оказались похожими на протокол допроса А. Никитина,
под ответами обвиняемых в протоколах очных ставок отсутствовали подписи.
Прокурор возражал, говоря, что отсутствие подписей якобы не является нарушением
(ст. 192 УПК информирует о другом - о том, что каждое лицо следственных действий
должно подписать каждую страницу протокола и протокол в целом).
Прокурор говорил, что применение одинаковых формулировок в протоколе допроса
А. Никитина и в протоколе очной ставки якобы также не является нарушением,
поскольку А. Никитин давал показания по поводу одних и тех же событий.
По-моему, очень сомнительное утверждение прокурора.
- Очная ставка, - говорил прокурор,
- является самостоятельным следственным действием.
В ее проведении адвокат Николаев не участвовал.
Приступили к обсуждению ходатайства об исключении протоколов очных ставок.
- Прокурор говорит, что я давал показания, - возразил Алексей Никитин,
- Я не согласен с тем, о чем говорит прокурор.
Он хочет сказать, что я заучил протокол допроса наизусть и как стихотворение повторил?
В данном протоколе одни и те же слова, одинаковые вопросы и даже ошибки одинаковые.
- Дважды представитель обвинения сослался на ч. 2 ст. 192 УПК,
- сказала Нелли Анатольевна Рассказова, адвокат Алексея Никитина,
- Он утверждает, что очная ставка самостоятельное следственное действие.
Но как раз в силу выше указанной статьи очная ставка не является
самостоятельным следственным действием.
В обоих протоколах очных ставок первый вопрос звучит так:
«Подтверждаете ли вы показания, данные вами ранее?»
Эти показания, данные ранее, суд исключил из материалов уголовного дела.
И значит, показания протокола очных ставок тоже должны быть исключены.
Самое главное, данные показания мой подзащитный для всех участников очной ставки
в устной форме не излагал.
Они просто перенесены из протокола допроса в протокол очной ставки.
Суд постановил исключить протоколы очных ставок.
- Следователь не допросил участников очных ставок, - сказал судья Грищенко,
- а скопировал показания из протоколов допроса А. Никитина.
Это следует из текста протокола очной ставки.
Данное обстоятельство подтверждается также замечаниями адвоката Рассказовой,
которые исследовались в судебном процессе.
Очные ставки не отвечают требованиям закона
и подлежать исключению из числа доказательств.
От автора:
По заявлениям подозреваемых и обвиняемых о пытках в ОРЧ-4,
прокуратура штампует отписки.
В них написано, что якобы сведения не подтвердились, что нет причин для реагирования.
В прокуратуру, УСБ и к уполномоченному по правам человека
таких обращений приходит много.
Жалобщики прилагают к ним подтверждающие документы
- справки о телесных повреждениях, говорят о наличии свидетелей.
Разные люди, которые не знают друг друга, пишут об одних и тех же сотрудниках ОРЧ-4,
пытавших их, об одних и тех же изощренных пытках
и порой даже об одном и том же кабинете, который находится на девятом этаже ОРЧ-4,
где подследственных и подозреваемых подвергают пыткам.
Не является ли это подтверждением того, что пытки применяются?
И когда наконец появятся причины для реагирования?
Может, только тогда, когда кущевский синдром охватит всю Россию?
Наталья ФОНИНАЗапись опубликована pn14.info. Вы можете оставить комментарий здесь или в Правых Новостях.
Оригинал взят у mamlas в Шитое белыми нитками дело «приморских партизан»
Оригинал взят у nswap в Шитое белыми нитками дело Приморских Партизан
Недопустимые доказательства
по делу «приморских партизан».
В судебном процессе по делу «приморских партизан»
по-прежнему говорят об ошибках следствия.
Судя по тому, о чем идет речь в зале судебных заседаний,
их оказалось слишком много.
Создается такое впечатление,
что дело кроили и шили под удобный стандарт.Ошибки следствия
В прошлых судебных заседаниях адвокаты заявляли,
что некоторые протоколы следственных действий следует исключить из материалов дела.
Адвокаты утверждали, что данные доказательства получены с нарушением закона.
Как мы писали в одной из прошлых публикаций, из числа доказательств исключили
протоколы допросов и проверки показаний на месте одного из «приморских партизан»,
Алексея Никитина.
В одном из судебных заседаний сторона защиты просила исключить
протоколы двух очных ставок.
Одна из них была проведена с участием Александра Ковтуна и Алексея Никитина,
другая - с участием Максима Кириллова и Алексея Никитина.
Со слов стороны защиты, они не давали подобные показания в ходе очных ставок.
Подтверждением тому является заявление адвоката Нелли Анатольевны Рассказовой,
которое, кстати, имеется в деле.
В нем черным по белому написано, что в протоколе очной ставки не отражено того,
что на самом деле говорил Алексей Никитина.
По мнению стороны защиты, показания из допроса А. Никитина «скопировали»
в протокол очной ставки.
Данный протокол допроса А. Никитина, как я упоминала,
из материалов уголовного дела исключен.
Показания в протоколах очных ставок написаны как под копирку,
потому адвокаты наставили на их исключении из материалов уголовного дела.
Как проходила очная ставка?
Об очной ставке, которую проводили между Алексеем Никитиным и Александром Ковтуном,
в «АВ» писали в статье «С заявлением - в пыточную».
Вспоминает Нелли Анатольевна Рассказова:
- В то время я вступила в защиту Алексея Никитина.
Начали проводить следственные действия.
Для этого его почему-то повезли в Уссурийск, где Алексей находился несколько дней.
Как мой подзащитный говорил позже,
в перерывах между следственными действиями, его избивали.
В то же время, проводилась еще одна очная ставка - между Никитиным и Кирилловым.
Приехав для участия в очной ставке между Никитиным и Кирилловым,
я увидела, что мой подзащитный читает протокол явки с повинной
(готовый напечатанный текст, аналогичный показаниям,
данными им в качестве подозреваемого в присутствии адвоката Николаева Н.Е.,
который был по назначению следователя и состоял в близких родственных отношениях
со следователем, проводившим расследование по данному уголовному делу).
Я возражала такому давлению следствия и незаконному методу
проведения следственного действия.
Я видела, что мой подзащитный находится в подавленном состоянии,
что, полагаю, являлся результатом пыток и психологического давления на него,
на тот момент у него практически полностью была подавлена воля.
Один из оперативников - С.В. Шашков - сказал, что А. Никитин кое-что подзабыл.
Забыть «сценарий» собственных действий просто невозможно.
Полагаю, это в очередной раз свидетельствует о том,
что показаний, написанных в явке, А. Никитин в действительности не давал.
В ходе очной ставки А. Никитин говорил о том, что произошло в поселке Кировский:
как они боролись с наркомафией, как жгли конопляные полянки.
Шашков, по-моему, делал вид, что пишет.
Когда протокол заполнили и следователь огласил написанное,
оказалось, что того, о чем говорил Алексей Никитин на очной ставке, в протоколе нет.
По этому поводу мы писали замечания к протоколу.
В них указали всё, что происходило в действительности:
что Никитин в день очной ставки находился в подавленном состоянии,
что в протоколе не отражено того, о чём он говорил на самом деле.
Следователь Шишков, проводивший очную ставку,
ознакомившись с замечаниями к протоколу, принялся уговаривать переписать их,
чтобы написанное не звучало так категорично..
Я переписала замечания к протоколам очных ставок.
Они получились еще более экспрессивными.
Однако в деле оставили прежние замечания на протокол очной ставки
между Александром Ковтуном и Алексеем Никитиным.
Замечания внесённые после проведения очной ставки между Никитиным и Кирилловым,
из дела исчезли.
Вывезли якобы для проведения следственных действий
по другому делу
- Я уехала, - продолжает свой рассказ Нелли Анатольевна Рассказова.
И спустя несколько дней узнала о том, что к Алексею вновь применяли пытки.
В начале следствия случился еще один инцидент.
Моего подзащитного привезли из Уссурийска в СИЗО-1 города Владивостока.
Но, придя через полторы недели в СИЗО, я узнала, что Алексея нет.
Мне объяснили, что его наверняка увезли в Арсеньев.
Я удивилась и принялась звонить следователю.
Он невозмутимо ответил, что Алексея Никитина повезли в Уссурийск,
якобы для проведения следственных действий по другому делу.
Вот только почему никто не уведомил меня, адвоката, непонятно.
Однако в Уссурийске моего подзащитного не оказалось.
Как я выяснила через своих информаторов, он находился в ИВС города Арсеньева.
Получается, меня к тому же обманули?
Позже Алексей рассказывал, что данная ситуация являлась инсценированной.
Сотрудники милиции хотели заменить явку с повинной.
На ней отчетливо выделялись пятна крови, и им нужно было убрать следы пыток.
По словам Алексея, его заставляли переписать явку с повинной на «чистовую».
Следователь, ошарашенный моим появлением в Арсеньеве, взволновался.
Он поинтересовался, что я делаю в ИВС города Арсеньева.
Но мне хотелось спросить у него, для проведения каких следственных действий
мой подзащитный был этапирован в другой город, причем, вопреки постановлению суда,
который определил его место содержания под стражей в городе Владивостоке.
Шок вызвало и другое обстоятельство - процессуальная безграмотность следователя,
который вопреки даже здравому смыслу,
разрешил общение оперуполномоченного Шашкова С.В.,
который на тот момент являлся потерпевшим по данному делу, с Алексеем Никитиным.
Я посодействовала тому, чтобы моего подзащитного отправили обратно во Владивосток.
Я приняла все меры к тому, чтобы моего подзащитного отправили обратно во Владивосток.
И произошло это, благодаря руководству Арсеньевского РУВД,
которые «ускорили возвращение» моего подзащитного в город Владивосток,
разумно предусмотрев процессуальные последствия «многочасовых бесед» Никитина А.В.
в ИВС города Арсеньева с сотрудниками ОРЧ-4.
Оперативным сотрудникам не удалось добиться от Никитина подписи
под новой явкой с повинной.
Как вы знаете, в уголовном деле остался протокол явки с повинной, запятнанный кровью.
А потом пропали тома уголовного дела, в одном из которых находилась явка с повинной.
Так что теперь в деле имеется только копия явки с повинной,
которую мой подзащитный собственноручно не писал.
Он помнит после четырёх суток пыток,
он действительно подписывал ряд каких - то документов,
среди которых возможно был и протокол явки с повинной!
Оперативники, как я считаю, старались сделать все возможное,
чтобы «заменить» документы.
По документам, которые имеются в деле,
с момента окончания допроса в Кировском до допроса в Уссурийске
якобы прошло 1 час 20 минут.
Но этого не может быть. За это время добраться до Уссурийска невозможно.
А если учесть все необходимые следственные процедуры,
так это становится вообще нереальной задачей.
По моему мнению, более всего, вызывает человеческое возмущение то факт,
что с молчаливого согласия следователей, имеющим высокий государственный статус
- следователей по особо важным делам - оперативники
порой в их присутствии совершают должностные преступления,
проводя оперативно - следственные мероприятий «недозволенными методами».
Они делают это вопреки ст. 6 Конвенции по правам Человека,
а иногда даже по вполне официальному отдельному поручению,
с довольно таки двусмысленной формулировкой, например:
«провести оперативно - розыскные мероприятия с Никитиным А.В.,
для установления истины по делу.
Показания под копирку
И вот в последних судебных процессах вели речь о протоколах очных ставок.
Помимо того, что они оказались похожими на протокол допроса А. Никитина,
под ответами обвиняемых в протоколах очных ставок отсутствовали подписи.
Прокурор возражал, говоря, что отсутствие подписей якобы не является нарушением
(ст. 192 УПК информирует о другом - о том, что каждое лицо следственных действий
должно подписать каждую страницу протокола и протокол в целом).
Прокурор говорил, что применение одинаковых формулировок в протоколе допроса
А. Никитина и в протоколе очной ставки якобы также не является нарушением,
поскольку А. Никитин давал показания по поводу одних и тех же событий.
По-моему, очень сомнительное утверждение прокурора.
- Очная ставка, - говорил прокурор,
- является самостоятельным следственным действием.
В ее проведении адвокат Николаев не участвовал.
Приступили к обсуждению ходатайства об исключении протоколов очных ставок.
- Прокурор говорит, что я давал показания, - возразил Алексей Никитин,
- Я не согласен с тем, о чем говорит прокурор.
Он хочет сказать, что я заучил протокол допроса наизусть и как стихотворение повторил?
В данном протоколе одни и те же слова, одинаковые вопросы и даже ошибки одинаковые.
- Дважды представитель обвинения сослался на ч. 2 ст. 192 УПК,
- сказала Нелли Анатольевна Рассказова, адвокат Алексея Никитина,
- Он утверждает, что очная ставка самостоятельное следственное действие.
Но как раз в силу выше указанной статьи очная ставка не является
самостоятельным следственным действием.
В обоих протоколах очных ставок первый вопрос звучит так:
«Подтверждаете ли вы показания, данные вами ранее?»
Эти показания, данные ранее, суд исключил из материалов уголовного дела.
И значит, показания протокола очных ставок тоже должны быть исключены.
Самое главное, данные показания мой подзащитный для всех участников очной ставки
в устной форме не излагал.
Они просто перенесены из протокола допроса в протокол очной ставки.
Суд постановил исключить протоколы очных ставок.
- Следователь не допросил участников очных ставок, - сказал судья Грищенко,
- а скопировал показания из протоколов допроса А. Никитина.
Это следует из текста протокола очной ставки.
Данное обстоятельство подтверждается также замечаниями адвоката Рассказовой,
которые исследовались в судебном процессе.
Очные ставки не отвечают требованиям закона
и подлежать исключению из числа доказательств.
От автора:
По заявлениям подозреваемых и обвиняемых о пытках в ОРЧ-4,
прокуратура штампует отписки.
В них написано, что якобы сведения не подтвердились, что нет причин для реагирования.
В прокуратуру, УСБ и к уполномоченному по правам человека
таких обращений приходит много.
Жалобщики прилагают к ним подтверждающие документы
- справки о телесных повреждениях, говорят о наличии свидетелей.
Разные люди, которые не знают друг друга, пишут об одних и тех же сотрудниках ОРЧ-4,
пытавших их, об одних и тех же изощренных пытках
и порой даже об одном и том же кабинете, который находится на девятом этаже ОРЧ-4,
где подследственных и подозреваемых подвергают пыткам.
Не является ли это подтверждением того, что пытки применяются?
И когда наконец появятся причины для реагирования?
Может, только тогда, когда кущевский синдром охватит всю Россию?
Наталья ФОНИНАЗапись опубликована pn14.info. Вы можете оставить комментарий здесь или в Правых Новостях.