О лилиях и праве на жизнь
Июнь получился лилейным. Лилий на даче выросло так много, что впору было их продавать. И Валентина Федоровна их продавала.
В прошлую пятницу она скромно стояла с ними до самого вечера, напротив сосудистого центра на улице Елецкой.
И уже в сумерках с ней случился инсульт.
Валентина Федоровна - мама моей жены Тани, бабушка Левы и Нюты. А вот те лилии, которые выпали из ее рук, когда все только начиналось.
Инсульт - это катастрофа мозга. Если он случился, то окружающим крайне важно действовать правильно и быстро. В Волгограде действовать быстро и правильно несложно. Ведь в нем есть лучшее, что появилось в российской медицине в последние годы - сосудистые центры. Тот центр, что на Елецкой - амбулаторный и по вечерам не работает. А вот тот, что в 25-й больнице - стационарный. Он работает круглосуточно. И Валентину Федоровну повезли туда. Вся трудовая биография Таниной мамы связана со скорой. Она там работала то фельдшером, то диспетчером. И вот теперь скорая, несясь по волгоградским улицам, воздавала ей за верность профессии. Пробок в городе не было, ехать нужно было несколько километров.
А затем тяжелую пациентку нужно было осмотреть и обследовать - в недавносозданном сосудистом центре. Работать ей в этом центре не пришлось, а потому ей никто ни за что не воздавал. И ее неспешно и без суеты обследовали. Почему-то критически долго, около трех часов.
Госпитализировали парализованную женщину лишь в час ночи. Когда тромболизис (растворение тромба специальными лекарствами) было проводить уже поздно. В Германии, правда, тромболизис берутся проводить и через 6 часов. И достоверные исследования показывают, что даже после таких отсроченных вмешательств инвалидизация существенно ниже, чем без них. Ведь если растворить роковую причину инсульта - тромб в сосуде - то кровь снова начинает поступать в пострадавшую часть мозга, и она оживает. Но то в Германии. Там тромбы в сосудах мозга не только растворяют, там их нередко удаляют хирургически.
Какие нередкие операции? У нас и тромболизис-то делают не часто. Лишь в… 3-5 % (!) случаев. Ведь велика Россия, да и запрягают русские легендарно долго: пока довезут, пока решат как обследовать, пока решат на какой этаж поднимать - уже не до тромболизиса. И главное, за неоперативность никакой ответственности не предусмотрено. А вот за ошибки при оперативности - да.
А потому ишемические инсульты всерьез лечить у нас начинают лишь когда участок мозга уже мертв. И когда лекарства до него не доходят. Ведь нет способа их туда доставить из-за естественного барьера между кровью и мозгом. Зато их можно доставить по соседству. Да и вообще.
А потому после помещения пациента в сосудистый центр лекарств и средств на диагностические манипуляции у нас не жалеют.
В момент катастрофы я ехал в Ставрополь. Так получилось, что узнал я о ней только утром. Узнал бы раньше, бил бы во все колокола, просил бы перевода в реанимацию и так далее.
А так - только отделение неврологии. Где прекрасный ремонт и все по стандартам. Которые, нужно сказать, включают много доказанно эффективного.
Но стандарты- стандартами, а волшебная возможность убрать тромб из правой средней мозговой артерии неврологам уже была недоступна. Время было безвозвратно потеряно на этапе обследования. И что самое жестокое, как я потом выяснил, очевидных противопоказаний для проведения тромболитической терапии на момент поступления пациентки не было.
Так что теперь лекарства, терпение, труд, массаж и ЛФК что могут, то и перетрут.
А теперь перейду от личного к общему.
Посмотрите на "стационарную" статистику сосудистых поражений головного мозга.
На 2012-й год мы, понятно, впереди Европы всей.
А теперь оцените смертность от этих заболеваний.
Мы опять же лидируем с поразительным отрывом.
И не только потому, что вместо здравоохранения в свои худшие годы Россия развивала приватизацию, а потом футбол, Чечню, Олимпиаду и коррупцию.
Оцените, по этой же диаграмме что в то же время смогла сделать Эстония.
А теперь давайте сравним финансирование.
Эстонская кривая впечатляет, не правда ли? А значит, дело не только в деньгах, но и в правильных действиях.
И такие правильные действия недавно начались и в России. В мутное время Олимпиады и коррупции в российском Правительстве вдруг зажегся луч света в темном царстве. Вначале замминистром, а затем министром здравоохранения России была назначена Вероника Скворцова, известная ученый и одновременно врач-невролог и нейрореаниматолог со специализацией на изучении и лечении инсультов. Вероника Игоревна возглавила министерство в условиях, когда мнение населения власть волнует меньше всего. То есть после выборов. А потому в качестве бонуса новый министр получила... очередное урезание финансирования. На диаграмме этих данных нет, но их легко найти в сети. И, тем не менее, Сквроцова начала реформы. И проводила она их весьма эффективно. Несомненной ее заслугой является организация сети сосудистых центров - с хорошим оснащением и со все более грамотными специалистами.
А теперь, внимание, за пять лет смертность от инсультов в России удалось снизить на… 40 %! А в структуре смертности она спустилась с первого на третье место. Представляете, сколько жизней было спасено? А сколько еще будет спасено?
Да, в 10 регионах сосудистых центров еще нет. Да, в тех регионах, где они есть, с оперативностью обследования есть огромные проблемы. И над этим, а также над качеством лечения нужно еще работать и работать. Работать, а не метать дротики в беспросветность и безнадегу.
А у Валентины Федоровны уже началось улучшение. Чудес не бывает, в первые дни после постинсультного отека состояние ухудшалось. Но потом он начал спадать, а значит, скоро добра в мире станет больше.
Ведь мамуля, Валя, баба Валя, бабЛяля и Валентина Федоровна сильная, очень сильная. Она родила и воспитала четырех детей. Так что она наверняка справится и с очередным, пусть и самым драматическим испытанием в своей жизни.
В ней не будет много лилий? На букет, который стоит в палате, улыбчиво приходят смотреть медсестры из других отделений. А значит, лилии будут. И, конечно, будут ромашки. Много ромашек. До горизонта.
Как предотвратить и как распознать инсульт.
В прошлую пятницу она скромно стояла с ними до самого вечера, напротив сосудистого центра на улице Елецкой.
И уже в сумерках с ней случился инсульт.
Валентина Федоровна - мама моей жены Тани, бабушка Левы и Нюты. А вот те лилии, которые выпали из ее рук, когда все только начиналось.
Инсульт - это катастрофа мозга. Если он случился, то окружающим крайне важно действовать правильно и быстро. В Волгограде действовать быстро и правильно несложно. Ведь в нем есть лучшее, что появилось в российской медицине в последние годы - сосудистые центры. Тот центр, что на Елецкой - амбулаторный и по вечерам не работает. А вот тот, что в 25-й больнице - стационарный. Он работает круглосуточно. И Валентину Федоровну повезли туда. Вся трудовая биография Таниной мамы связана со скорой. Она там работала то фельдшером, то диспетчером. И вот теперь скорая, несясь по волгоградским улицам, воздавала ей за верность профессии. Пробок в городе не было, ехать нужно было несколько километров.
А затем тяжелую пациентку нужно было осмотреть и обследовать - в недавносозданном сосудистом центре. Работать ей в этом центре не пришлось, а потому ей никто ни за что не воздавал. И ее неспешно и без суеты обследовали. Почему-то критически долго, около трех часов.
Госпитализировали парализованную женщину лишь в час ночи. Когда тромболизис (растворение тромба специальными лекарствами) было проводить уже поздно. В Германии, правда, тромболизис берутся проводить и через 6 часов. И достоверные исследования показывают, что даже после таких отсроченных вмешательств инвалидизация существенно ниже, чем без них. Ведь если растворить роковую причину инсульта - тромб в сосуде - то кровь снова начинает поступать в пострадавшую часть мозга, и она оживает. Но то в Германии. Там тромбы в сосудах мозга не только растворяют, там их нередко удаляют хирургически.
Какие нередкие операции? У нас и тромболизис-то делают не часто. Лишь в… 3-5 % (!) случаев. Ведь велика Россия, да и запрягают русские легендарно долго: пока довезут, пока решат как обследовать, пока решат на какой этаж поднимать - уже не до тромболизиса. И главное, за неоперативность никакой ответственности не предусмотрено. А вот за ошибки при оперативности - да.
А потому ишемические инсульты всерьез лечить у нас начинают лишь когда участок мозга уже мертв. И когда лекарства до него не доходят. Ведь нет способа их туда доставить из-за естественного барьера между кровью и мозгом. Зато их можно доставить по соседству. Да и вообще.
А потому после помещения пациента в сосудистый центр лекарств и средств на диагностические манипуляции у нас не жалеют.
В момент катастрофы я ехал в Ставрополь. Так получилось, что узнал я о ней только утром. Узнал бы раньше, бил бы во все колокола, просил бы перевода в реанимацию и так далее.
А так - только отделение неврологии. Где прекрасный ремонт и все по стандартам. Которые, нужно сказать, включают много доказанно эффективного.
Но стандарты- стандартами, а волшебная возможность убрать тромб из правой средней мозговой артерии неврологам уже была недоступна. Время было безвозвратно потеряно на этапе обследования. И что самое жестокое, как я потом выяснил, очевидных противопоказаний для проведения тромболитической терапии на момент поступления пациентки не было.
Так что теперь лекарства, терпение, труд, массаж и ЛФК что могут, то и перетрут.
А теперь перейду от личного к общему.
Посмотрите на "стационарную" статистику сосудистых поражений головного мозга.
На 2012-й год мы, понятно, впереди Европы всей.
А теперь оцените смертность от этих заболеваний.
Мы опять же лидируем с поразительным отрывом.
И не только потому, что вместо здравоохранения в свои худшие годы Россия развивала приватизацию, а потом футбол, Чечню, Олимпиаду и коррупцию.
Оцените, по этой же диаграмме что в то же время смогла сделать Эстония.
А теперь давайте сравним финансирование.
Эстонская кривая впечатляет, не правда ли? А значит, дело не только в деньгах, но и в правильных действиях.
И такие правильные действия недавно начались и в России. В мутное время Олимпиады и коррупции в российском Правительстве вдруг зажегся луч света в темном царстве. Вначале замминистром, а затем министром здравоохранения России была назначена Вероника Скворцова, известная ученый и одновременно врач-невролог и нейрореаниматолог со специализацией на изучении и лечении инсультов. Вероника Игоревна возглавила министерство в условиях, когда мнение населения власть волнует меньше всего. То есть после выборов. А потому в качестве бонуса новый министр получила... очередное урезание финансирования. На диаграмме этих данных нет, но их легко найти в сети. И, тем не менее, Сквроцова начала реформы. И проводила она их весьма эффективно. Несомненной ее заслугой является организация сети сосудистых центров - с хорошим оснащением и со все более грамотными специалистами.
А теперь, внимание, за пять лет смертность от инсультов в России удалось снизить на… 40 %! А в структуре смертности она спустилась с первого на третье место. Представляете, сколько жизней было спасено? А сколько еще будет спасено?
Да, в 10 регионах сосудистых центров еще нет. Да, в тех регионах, где они есть, с оперативностью обследования есть огромные проблемы. И над этим, а также над качеством лечения нужно еще работать и работать. Работать, а не метать дротики в беспросветность и безнадегу.
А у Валентины Федоровны уже началось улучшение. Чудес не бывает, в первые дни после постинсультного отека состояние ухудшалось. Но потом он начал спадать, а значит, скоро добра в мире станет больше.
Ведь мамуля, Валя, баба Валя, бабЛяля и Валентина Федоровна сильная, очень сильная. Она родила и воспитала четырех детей. Так что она наверняка справится и с очередным, пусть и самым драматическим испытанием в своей жизни.
В ней не будет много лилий? На букет, который стоит в палате, улыбчиво приходят смотреть медсестры из других отделений. А значит, лилии будут. И, конечно, будут ромашки. Много ромашек. До горизонта.
Как предотвратить и как распознать инсульт.