Остаёмся
Зимовка в Гоа Петербурге
Я мёрзну везде: на работе, дома, на остановках, в транспорте, во сне. Утром катострофически не хочется вылезать из под одеяла. Вчера один из сотрудников пришел на работу с большим маслянным радиатором подмышкой.
У моих родственников много лет подряд была в потолке дыра на улицу, которая ничем не заделывалась. Они зимой ходили в шубах по своей старинной квартире. А на стенах висели картины, все в инее с мрачными видами Петербурга.
Ощущение было, как будто переносишься в век эдак позапрошлый.
Друг моего брата - заядлый контактоман, рассказывает что у него дома так холодно, что приходится греть компьютер феном, чтобы он включился.
Я мёрзну везде: на работе, дома, на остановках, в транспорте, во сне. Утром катострофически не хочется вылезать из под одеяла. Вчера один из сотрудников пришел на работу с большим маслянным радиатором подмышкой.
У моих родственников много лет подряд была в потолке дыра на улицу, которая ничем не заделывалась. Они зимой ходили в шубах по своей старинной квартире. А на стенах висели картины, все в инее с мрачными видами Петербурга.
Ощущение было, как будто переносишься в век эдак позапрошлый.
Друг моего брата - заядлый контактоман, рассказывает что у него дома так холодно, что приходится греть компьютер феном, чтобы он включился.