вода...
«IMG_4553.JPG» на Яндекс.Фотках
http://do-40-posle.livejournal.com/383410.html
http://do-40-posle.livejournal.com/383825.html
http://do-40-posle.livejournal.com/384632.html
С момента того звонка и до похорон прошло всего два месяца.
Он сильно похудел, боль утраты легла тяжелым бременем на его плечи.
Она все видела, но у нее не было сил поддержать его. Обман, который вскрылся, навсегда возвел стену между ними.
Мальчишки чувствовали, что происходит что-то страшное , но взрослые упорно молчали. С детьми они старались оставаться прежними и холодно подчеркнуто общались между собой.
А что он ожидал?! Что она будет опорой ему, как все эти годы?! На сострадание ее рассчитывал?! На что?!
Он таял на глазах. Улыбка на лице теперь лишь появлялась вовремя общения с сыновьями. Он словно отрывался от горьких дум и позволял побыть самому себе беззаботным.
Глубина морщин в уголках глаз и седина в его густой челке изменили его портрет внешне, но больше всего глаза. Физиологически они остались прежними, но глядя в них, всем окружающим становилось понятно, что перед ними совершенно другой человек.
Знаете, бывает смотришь на кого-то и останавливая взгляд на лице, чувствуешь, что тебя магнитом тянет посмотреть в глаза. И ты украдкой начинаешь смотреть, а потом уже в открытую, не в силах взгляда отвести. А бывает и наоборот, скользнув по лицу чужому, ты избегаешь смотреть в глаза, словно старый языческий бог тебя оберегает. И сразу мысли закопошились:"Сглазит. Плохой глаз." А на самом деле, нас оберегают от горя, что коснулось этого человека. Не каждый готов увидеть это.
Он больше не пытался дотрагиваться до нее. Они жили под одной крышей, как вилка и нож в одной тарелке, у каждого при этом была своя функция.
Она не хотела говорить о разводе - единственная вещь, которую она позволила себе. Она не испытывала жалости к нему, она просто знала, что он может сломаться и не хотела, чтобы сыновья увидели фиаско своего отца.
Он целыми днями пропадал в больнице, потом подготовка похорон. Его безутешность убивала. Каждый раз она спрашивала себя, а горевал ли бы он так же, будь на ее месте она. И не могла дать себе однозначного ответа.
После похорон их жизнь потекла тихо, словно ручей, что осенью заваливает листвой, он еле шумит, но все еще несет влагу. Они два месяца практически не говорили, лишь текущие дела.
Она и не хотела. Однажды дети спросили ее о том, что с папой происходит. Она сказала, что у него огромные проблемы на работе. Но было видно по глазам мальчишек, что в эту версию событий они не верят. И она была им благодарна, что они не стали доставать ее расспросами. Незаметно для нее, они повзрослели. Они были наблюдателями, молчаливыми.