(no subject)
7.05.1971 г. В.Петров - В.Белявскому.
Дорогой Виталий Александрович!
Письмо Ваше от 28 апреля получил только 5 мая. Шло, как видите, долго. Это из-за праздников. Спасибо за поздравления. Вас, хотя и с опозданием, поздравляю с тем же, а вдобавок и с Днём Победы, который у Вас, вероятно, вызывает больше воспоминаний, чем 1 Мая.
Мне осталось переписать шесть страниц Labat. В график свой, как видите, я не уложился, но не по моей вине, а по причине различных партийных нагрузок. После съезда столько всяких хлопот… Ведь на работе считают, что раз я закончил МГУ, то, стало быть, я самый что ни на есть грамотный, вот и приходится из-за этого разъяснять доклады и резолюции. А при составлении графика я этого фактора не учёл. Но до конца недели Labat будет закончен. Остаются пустыми лишь две страницы (81 и 95). Всего там получается 101 страница (я переписываю только правую сторону, текстовую).
Я переписал в общую тетрадь большого формата, которая стоит 95 копеек. Там 95 листов. В первой тетради 43 - 229 стр., во второй - остальные 9 листов, после чего у меня пойдут указатели собственного изготовления и разный справочный материал по клинописи. Получается очень хорошо. Пишу в каждой клеточке, поэтому выходит не только страница в страницу, но и ещё остаётся место для своих пометок. С таким Labat и в Ленинку идти можно. Да и по габаритам не сравнишь, намного тоньше. В общем, я остался доволен своей работой.
Я уже писал Вам, что у меня есть рукописный Les Homophones Sumeriens Тюро-Данжена (1929 год). В апреле я закончил сравнение его с Ярицем. Добавил несколько сот новых значений, причём оказалось, что часть значений Яриц отбросил. То ли они устарели, то ли Яриц их упустил, я не знаю. Во всяком случае, я эту работу закончил, но не могу сказать, что у меня в голове имеется полная ясность. Два-три вопроса какого-нибудь знающего специалиста запросто могут меня загнать в угол. Я хочу иметь полную ясность, т. е. уметь объяснить любому (с конспектами в руках, конечно) историю любого знака, его биографию, так сказать. Мне хочется знать - какие были реформы в чтении знаков, кто какое чтение предложил, где всё это опубликовано. Вот почему я роюсь по всем силлабариям. У меня в голове нет чёткой системы по этому вопросу, а по публикациям вижу, что в науке эта система есть и давно всем известна. Может быть, Вы знаете какую-нибудь работу по клинописи вообще?
Закончился ли у Вас дома ремонт? Если да, то сообщите, пожалуйста, кто издал Даймеля. А то я боюсь его упустить.
От шефа новостей нет.
Анубис, как я узнал, полон творческих замыслов. Пишет какую-то книгу объёмом в 10 листов.
После 9-го мая вплотную сажусь за рецензию. Вчера звонил Борису. Он ссылается на занятость по работе и говорит, что рецензию писал, но «написал очень мало», т. е., вероятно, ничего не написал. Я пытаюсь его как-нибудь расшевелить, договорился с ним, что он примет участие в обработке Ярица, дал ему переводить предметный указатель. Он его немного перевёл, но его надо всё время подталкивать, иначе ничего не получается.
7.05.1971 г. Labat закончил. От шефа всё ещё ничего нет. Если знаете, сообщите, пожалуйста, когда у Редера день рождения.
В.Петров.
10.05.1971 г. В.Белявский - В.Петрову.
Дорогой Валерий!
Получил письмо от Вашего шефа. Более дурацких писем я от него, кажется, никогда не получал. Посмеялся до упада. Он изложил мне свои «открытия», «которые мне были бы не по плечу». Тут он, безусловно, прав, ибо смесь «политэкономии» с «биотеорией», дающая «вроде социологию», мне действительно не по плечу. Во всяком случае, он доволен и горд. Лично я ничего не имею против этого, наоборот - даже рад за него, но никаких научных дел с ним не буду иметь и впредь. Да, кстати, он теперь борец против сионизма, кагала, апартхеида и ещё чего-то (я не сумел разобрать).
По его словам, после 8-го обращения в ЦК его, наконец, взяли в ИВАН к Гафурову. Так ли это? Если так, то это очень хорошо. Разузнайте, пожалуйста, подробности. Мне это очень интересно знать, а от самого шефа толку не добьёшся.
Далее он пишет, что из-за него в ЦК прижали Анубиса. За что и почему Анубиса? - я так и не понял. И ещё пишет про «тезисы», которые циркулируют в ЦК. Это - та самая фальшивка под моим именем. Дьяконов якобы кому-то доказывает, что тезисы писал Кифишин, и это-де здорово помогает Кифишину. По-моему, он просто врёт. Ведь если бы в ЦК действительно интересовались «тезисами», то в первую очередь спросили бы о них меня, но меня никто ни о чём не спрашивал и не собирается спрашивать. Короче говоря, сумбур самый что ни на есть шизофренический. Попытайтесь разобраться, в чём тут дело.
Шеф просит сообщить ему об огненном телеграфе в древности. Я ему ничего писать не собираюсь, а потому прошу Вас любым удобным способом (если не хотите сообщить ему, что это я пишу) подсказать гению, что все справки такого рода можно найти в работах Майсснера «Вавилон и Ассирия» и Ассирийском лексиконе. Эти вещи лежат на открытых полках в справочном отделе ФБОН, т. е. именно там, где столь плодотворно трудится или трудился сам шеф, или иначе: у него под самым носом (гениям, конечно, все эти «мелочи» до лампочки).
Борис, по-видимому, так-таки ничего и не напишет, а потому не ждите его и пишите сами, иначе упустите время.
Интересующие Вас сведения о клинописи тоже ищите в Ассирийском лексиконе - там собрано всё с указанием литературы. Это - энциклопедия по ассириологии. Вот и вынимайте её, тем более что она составлена с немецкой дотошностью и точностью.
С приветом В. Белявский.
12.05.1971 г. В.Петров - В.Белявскому:
Дорогой Виталий Александрович!
Письмо Ваше я получил и тоже посмеялся, особенно над тем местом, где Вы цитируете шефа как борца против всех реакционных течений мира. Может он хочет премию мира заработать. Ведь надо же ему мебель-то покупать…
Я догадываюсь, какие идеи он бурно развивает в последнее время. Когда-то он долго объяснял мне что-то о дельфинах и каким-то таинственным образом связывал их с Лагашем. Вроде бы социальное устройство одинаковое. Я слушал его, слушал, а потом сказал, что не понимаю и не хочу этого понимать. Он обвинил меня в отсутствии фантазии и сказал, что если я тут же не приступлю к самостоятельным открытиям, вроде только что изложенного, я всю жизнь буду от кого-нибудь зависеть. Надо иметь, говорил он, собственную идею, которая была бы очень современной. Видать «биотеория» оттуда и началась. Он полагает, что ему надо завидовать. Ясно одно - он счастлив, а этим не всякий может похвастать.
Узнать что-нибудь от него мне будет трудно, так как после «предательства» он мне не доверяет. В лучшем случае будет говорить то же, что в письме к Вам. Попытаюсь найти другие каналы. Нельзя ли через Редера?
По поведению Анубиса (я Вам о нём писал) незаметно, что его где-то прижали. Наоборот, глядя на него, можно подумать, что ему пообещали что-то такое, о чём он всю жизнь мечтал.
Об отношении ЦК к шефу и тезисам узнать трудно, можно лишь логически, зная всемогущество ЦК, сделать вывод, что всё это болтовня шефа. Там долго не уговаривают, а один раз выясняют, пишут резолюцию и ставят на контроль. Поэтому восемь обращений в ЦК, полагаю, грёзы нашего шефа. Никто этим вопросом столько времени заниматься не будет. Они поручат какому-нибудь ведомству разобраться и доложить и срок укажут. К тому жде Дьяконов сейчас может доказывать только главврачу больницы, но никак не работникам ЦК. А то, что Вас никто ни о чём не спрашивает - прекрасно опровергает все мысли шефа. Ведь ЦК выше всех инстанций, выше суда и прокуратуры. Надо было бы, в три дня Вас нашли бы и спросили всё, что надо. Вы ведь не скрываетесь, да и член партии к тому же. Кого же ещё спрашивать? Я думаю, что на шефа везде смотрят как на больного человека и поддакивают ему во всех его начинаниях и просьбах. Он уходит, они улыбаются и начинают заниматься своими делами, выбросив из головы все его просьбы. Поэтому так долго всё и тянется. И шеф всегда доволен, и в ЦК всё своим чередом идёт.
Ведь ещё в прошлом году шеф говорил, что ЦК приказал Гафурову принять его на работу. Что же Гафуров не послушался ЦК? Да, кстати, ведь Гафуров впервые вдруг не избран в ЦК (это Редер заметил). Шеф наш, если бы узнал об этом, непременно всех стал бы уверять, что это из-за него так вышло…
Я шефа не видел месяца три, во время которых мы обменялись с ним несколькими письмами. Он просил помочь в обработке хозяйственных документов эпохи Урукагины и указал несколько источников. Я согласился, так как хочу набить руку на шумерских хозяйственных документах, но ни в каких его биологических идеях участия принимать не хочу. Я договорился, что он письменно будет оперативно отвечать на мои вопросы, ведь ему нужны эти документы. Мне это надо только для практики. Он что-то не торопится с ответами. О том, что я пишу рецензию, он не знает. С рецензией у меня такие трудности: получается аннотация на каждую главу и я не представляю как выкрутиться. Как писать введение мне ясно. В «разлохмаченном» виде это выглядит так.
«На прилавках книжных магазинов и в библиотеках появилось прекрасно изданное учебное пособие по истории древнего мира. (В сноске - выходные данные). До настоящего времени студенты пединститутов занимались по учебнику, где Восток - Рим (ссылка на учебник 1962 года). За это время появились учебники для университетов (в сноске Першиц, Анубис, Сергеев). Новый учебник состоит из двух отдельных частей, рецензируется первая.
Объём нового учебника остался почти прежним. Количество страниц лишь на 28 больше, но текстового материала меньше, так как 6 карт, две таблицы и свыше полсотни рисунков, что, несомненно, будет способствовать лучшему усвоению материала. Назначение учебного пособия - общее представление о предмете, так как ВУЗы призваны готовить…(какая-нибудь цитата из Программы или съезда).
Не обременяя памяти студентов большим количеством дат и имён, книга легко читается и находится на уровне современной науки. Авторы умело обходят спорные вопросы. Остаётся цельное представление об изложенном периоде древней истории. Много места отводится истории культуры.
Учебное пособие состоит из двух разделов: «Первобытное общество» (Гл. 1-5) и «Древний Восток» (Гл. 6-22). Каждая глава для удобства чтения разбита на параграфы. В главе 1-ой Е.А.Черкасова…
А вот дальше получается краткое изложение книги. Может быть, всё сравнивать с предыдущим учебником для пединститутов и всё, чем новый учебник отличается, расценивать, как положительный факт. Ведь рецензия должна быть положительной.
Вообще, конечно, в воскресенье в Ленинке я почитаю похожие рецензии, но пока это для меня проблема.
13.05.1971 г. Утром сообщил Борис и сообщил о Вашем письме. Он готов пойти на примирение с шефом и сегодня вечером мы обсудим, как это сделать. О моих связях с шефом он, конечно, не знает.
Я тут же написал шефу письмо и предупредил его, что Борис готов к примирению. Думаю, что почву для этого я подготовлю.
Ваше письмо к Борису было для меня неожиданностью. Если я правильно понимаю, Вы хотите привлечь Бориса к научной работе. Это я уже пытался сделать. Пока ничего не получилось. Правда, его письмо его несколько воодушевило. Как это будет дальше - сообщу.
О месте работы шефа я пытался узнавать самыми хитрыми путями. Редер уехал на дачу и до 3 июня его не будет. И всё таки пути я нашёл. Шеф оформлен к Гафурову временно на два месяца. Что это может означать - не знаю. Борису я об этом не буду говорить, т. к. он должен быть уверен в прочном положении шефа. Только при таких условиях он будет что-то делать.
Правильно ли я всё понимаю?
Всего наилучшего! В.Петров.
13.05.1971 г. В.Петров - А.Кифишину:
Дорогой Анатолий Георгиевич!
Белявский написал Борису письмо, в котором толкает нас к примирению с Вами. Об этом мне сообщил Борис. Объясняется это тем, что Вы, по словам Белявского, приняты к Гафурову и это большая победа для всех, кто находится в оппозиции к Ленинграду. Сам Белявский Вам писать не хочет.
Борис о нашей с Вами переписке ничего не знает, ведь не могу же я ему назвать причину, почему Вы с ним не хотите иметь дело.
Сегодня вечером я встречаюсь с Борисом, чтобы изучить письмо Белявского и, как говорит Борис, «наметить пути к примирению». Мысли Бориса мне понятны: раз Вы у Гафурова, Борис хочет, чтобы Вы помогли ему устроиться туда же. Я уговорю Бориса написать Вам раскаянное письмо. Когда будете Борису отвечать, если хотите, конечно, то поставьте ему жёсткие условия. Никаких статей за него не пишите. Думаю, что он пойдёт на любые условия. Это грех упускать. Он теперь в Вас заинтересован.
Labat я переписал, сейчас занимаюсь указателем шумерских слов, вернее знаков, входящих в эти слова. Внёс новые значения знаков из Ярица в Тюро-Данжена (рукописная тетрадь). Их несколько сотен. Около 80 значений Яриц отбросил или пропустил. В «Orientalia» обработал 30 документов. Почему не отвечаете на мои вопросы? Поздравляю Вас с принятием в ИВАН, желаю успехов и крепкого здоровья.
Будут новости - сообщу.
Валерий.
13.05.1971 г. В.Петров - В.Белявскому.
Дорогой Виталий Александрович!
Я сегодня вечером читал Ваше письмо к Борису и разговаривал с ним сам. Я правильно Вам писал, что для него главное - не наука, а степени, почёт и деньги. Он считает, что шеф нам нужен. Причины: перспектива устройства к Гафурову, возможность через шефа публиковать «статейки», возможность установить контакт с издательствами, т. к. «скоро выходит книга шефа» (он ведь не знает, что книгу шеф загубил). Отсюда возможность заключить договор, получить деньги, прославиться.
Он мне рассказал, что один его знакомый закончил пединститут по древнему миру, никуда не мог пробиться, но потом переключился на историю рабочего движения начала 20-го века, сейчас получил степень, получает 300 рублей и «почти ничего не делает». Вот эта философия меня и пугает. Он говорит, что хочет работать по специальности («зачем же мы тогда учились?»). Думаю, что для нашей науки это человек пропащий. Однако, я написал шефу, что Борис в нём заинтересован и попросил шефа поставить ему жёсткие условия работы. Может быть, мне удастся таким образом хоть как-то заставить Бориса трудиться в нашей области. Если Борис будет надеяться на будущую славу и большие деньги - он будет к этому стремиться.
Надо ли давать ему информацию одностороннего содержания, что всё прекрасно, специалисты без ума от его таланта, издательства ждут от него бессмертных творений. Но одновременно надо требовать и работу. Может что-нибудь и получится.
Что касается информации о подводных камнях на пути шефа, то можно ли её пускать через Бориса? Впрочем, когда-нибудь можно будет проверить её сохранность, мимоходом сообщив вместе с ложной информацией имя того, кто её приобретёт за всяческие блага.
Правильно-ли я понимаю всю эту обстановку?
Всего хорошего! В.Петров.
15.05.1971 г. В.Белявский - В.Петрову.
Дорогой Валерий!
Мысль написать Борису письмо мне пришла в голову после того, как я заклеил письмо Вам. Расклеивать я не стал, так как знал, что Борис Вам сообщит, а дальнейшее Вы сообразите сами. Мне кажется, через Бориса удобнее сообщить шефу всё, что требуется, не вступая с ним в личный контакт. Вам это было бы сделать труднее, тем более, что с точки зрения шефа переписка со мной - «предательство». Борис в этом отношении более свободен, чем Вы - ведь именно у него шеф «обнаружил» мои письма. С его точки зрения - это, конечно, подвиг его детективного таланта, равного таланту, по меньшей мере, Шерлока Холмса.
На 90% вся похвальба шефа, конечно, враньё и плод большой фантазии. Но то, что его взяли на два месяца, временно, в ИВАН, заставляет задать вопрос: кто взял и зачем? Я ни минуты не сомневаюсь, что за этим кроется какая-то кацростовцевская или даже дьяконмаевская интрига и подлость. Возможны два ответа:
1. Кифишина хотят использовать против меня и всей т. н. «московской школой», а потом выбросить на свалку за ненадобностью. Ведь они знают, что стоит его поманить тёплым местом, он продаст мать родную.
2. Дискредитировать самого Кифишина, обсмеяв его бредни в таких условиях, когда он будет один против всех, и покончить с ним раз и навсегда.
Ясно лишь одно: никто не заставлял и не мог заставить Гафурова и Коростовцева (т. е. Каца) взять Кифишина даже временно. Значит они сделали это сами и для своих целей. Но каких именно? Вот в чём корень вопроса, а не в трёпе дурака. Короче, надо держать ухо востро.
Я посылаю Вам критические заметки для рецензии. Попробуйте спаять их воедино с Вашими заметками и пришлите мне: я отредактирую всю рецензию.
Кстати, Борису я не писал, что шеф сдал книгу. Я только просил его передать шефу мои поздравления по случаю окончания работы над книгой, которую я с удовольствием прочту, когда она выйдет из печати, но не ранее. Только и всего. Дело в том, что шеф жаждет, чтобы я взял на себя труд научного, литературного редактора и выправил ему язык и грандиозное количество орфографических, пунктуационных и стилистических ошибок, т. е. написал бы книгу за него по его указаниям и под его именем. А я категорически отказался это делать и послал его ко всем чертям со всеми его «биотеориями», «волнами», «мифотрепологией» и «знанием шумерского языка» (я ведь не Дьяконов, чтобы не разобраться, что имею дело с шарлатаном). Раз он жаждет быть единственным автором и против общей работы, то ему и карты в руки: вот перо - пиши на здоровье сам как знаешь и что знаешь, а насчёт негров - не выйдет номер. Кроме того, я его предупредил, что после того, как он сорвал общую книгу в общих интересах ради своего шкурного интереса, ни о какой общей работе с его участием не может быть и речи. Потому, во-первых, что я не желаю брать на себя ответственность и пачкать своё имя его бреднями и его «знанием» шумерского и аккадского языков, и, во-вторых, теперь он мне не нужен в вопросах науки даже в качестве негра. Посему всякое общение с ним лично я прекращаю. Пусть варится в собственном соку и бредит хоть крокодилами. Его это, конечно, ошарашило. Сначала он задумал меня пугать: я-де (т.е. Кифишин) - железный парень и заставлю тебя (т.е. меня) плясать под свою дудку. Я ему просто ничего не ответил. Теперь он пытается взять меня похвальбой и предложениями помочь, чтобы я не умер под забором с «ружжом» в руках. Я опять молчу и только поздравляю его через Бориса, чтобы не мазаться о него. Ведь стоит мне ответить ему лично хотя бы два слова, как весь его дурацкий опус с «биотеориями», сногсшибательными переводами, мифотрепологией «вроде социологии» окажется у меня на столе со «скромной просьбой» прочесть и сделать замечания. У меня же нет ни времени, ни грана желания читать всю эту белиберду. Пусть её сначала прочитают Редер и Варшавский. А я уж как-нибудь осилю её после выхода из печати в готовом, так сказать, виде, когда мне захочется развлечься на сон грядущий или крепче уснуть при бессоннице.
Вот, кажется, пока и всё. С приветом В.Белявский
16.05.1971 г. А.Кифишин - В.Петрову
Валерий!
Да, я действительно сейчас на коне и все данные о моём прорыве верны. Я работаю там уже с конца апреля по спецзаданию. Ищу «телеграф у Ахеменидов», будь он неладен, нигде не могу разыскать. Насчёт эпохи Урукагины, то она охватывает период от Энтемены (2365) до Саргона (2304), т. е. около 50 лет., хотя сам Урукагина правил 7-11 лет. Если можете, подбросьте мне (почтой) мой силлабарий, если Боря у Вас не конфисковал. Литературу Боре могу вернуть в мае через неделю. Насчёт Бори я не знаю, ставить крест или загонять в тупик. Могу загнать в тупик, дав ему возможность достать у Тамары Михайловны некоторые книги и по ним работать. Это тоже эпоха Урукагины и под Вашим руководством он кое-что сделал бы при условии полного (и добросовестного) разрыва с Авдиевым и Белявским.
Получил все Ваши письма, но отвечать некогда из-за книги, которую кончаю в мае. Насчёт подспудных течений, то чёрт с ними, много уже видел, не так они и страшны, если ещё увижу.
Насчёт Бориса право не знаю, нужен ли мой ультиматум. Дело в том, что вся моя судьба, как и судьба всех русских в науке зависит от лиги лысых. Поощрять и создавать в Москве кадры, которые станут потом проводить ту же политику лиги лысых, мне, который столько вынес от них, неприятно. Поэтому я теперь на каждом члене лиги лысых буду ставить крест или загонять в тупик. Просто мне не хочется, чтобы мой труд и все мои мучения не прошли даром, пока русский народ не проснулся от своей вековой спячки в науке и не сделал науку интернациональной, а не убежищем апартхеида. Вот в этом и вся собака зарыта, кроме, конечно, моего патриотизма в чистой науке.
С глубоким уважением А.Кифишин.
17.05.1971 г. В.Белявский - В.Петрову
Дорогой Валерий!
По-моему, Вы неверно понимаете суть дела. Я ничего не могу сказать по адресу Бориса, потому что мало знаю его и не имею с ним контактов. Но допустим, Вы правы. Если так, то зачем нужно заставлять его работать против его воли? Наше дело, действительно, не сулит земных благ. Каким-нибудь рабочим движением с этой точки зрения заниматься гораздо легче и выгоднее. А наше дело требует каторжного непрерывного труда. Стоит почить на лаврах, немедленно превратишься в Дьяконова или Кифишина. У нас очень жёсткие условия конкуренции и борьбы за существование, условия беспощадные. И при всём этом всегда будешь находиться с точки зрения «специальности» и карьеры на задворках. За исключением одного случая: тебе удастся произвести переворот в истории, который затронет даже рабочее движение и современность. Между прочим, такой переворот можно произвести только опираясь на древнюю историю и особенно на ассириологию.
Учтите, что все теоретики исторической науки - Т. Моммзен, Л. Морган, Э. Мейер, К. Бюхер, Г. Винклер, О. Шпенглер, А. Тойнби - были специалистами древней истории. А ныне именно ассириологи являются обладателями ключа к пониманию всемирной истории. Я имею в виду проблему азиатского способа производства. Другое дело, наши «засериологи» не в состоянии повернуть этот ключ, так что он им ни к чему.
Поэтому я не вижу никакой необходимости заставлять Бориса работать, если он не хочет. Вольному - воля. Не хочет - это его дело. В нашем деле, да ещё в таком положении, как у нас, место только фанатикам, т. е. людям, для которых нет жизни без ассириологии. Посему никого неволить не надо и уговаривать тоже. Вот моя точка зрения. Не надо Бориса ничем манить или чем-нибудь обманывать и замалчивать. Наоборот, пусть знает всё до конца и смотрит на дело с открытыми глазами. Если отшатнётся - воздух чище, останется - значит, будет работать без понуканий. Дело не в количестве, а в качестве. В науке всегда последнее слово не за числом хорошо поставленных глоток, а за мозгами и упорством. Открытие всегда делает один, а мешают ему все, т. н. «коллектив». На этом стоит вся история любой науки. Вот это-то и отличает науку от профсоюзного собрания, где решает число голосов.
С приветом В.Белявский