О парохиальном альтруизме и о том, почему я чувствую себя мутантом
Рейтинги говорят о том, что ввод российской армии в Крым способствовал росту популярности президента Путина. Рубль падает, капитал уходит из страны, стране грозят визовые и экономические санкции, а популярность Путина растёт. И в этом нет никакого противоречия. Эволюционно наша мораль формировалась как альтруистическая солидарность со своими на фоне неприязненно-настороженного или открыто враждебного отношения к чужим. И чем более явно ощущается близость чужих, тем симпатичнее свои. Биологи это называют парохиальный альтруизм. Эта особенность национальных чувств во всю эксплуатируется в международных соревнованиях, например, на олимпийских играх, но ещё лучше, конечно, это делать посредством настоящих армейских подразделений.
Чем больше в России бичуют украинский национализм, тем шибче мы вскармливаем свой. Так уж случилось, на нашу беду, что российский национализм исторически носил империалистический характер. Когда-то я с удивлением читал, как 100 лет назад в России решение о всеобщей мобилизации (по сути означавшее вступление России в первую мировую войну) было встречено всеобщим восторгом, люди выходили на площади и бросали вверх шапки. Обидели сербов, а сербы же - наши! Ну как не вступиться за братьев! лишь потом, когда уже случились миллионные жертвы, две революции, гражданская война, диктатура большевиков, коллективизация, тоталитаризм и второй тайм мировой бойни, некоторые начали робко задавать вопрос - а зачем это всё надо было?
Россия тяжело прощается со своими империалистическими амбициями. славянскую восточную Европу мы неохотно, но отпустили. Никто уже всерьёз не говорит о возвращении под наше крыло чехов, словаков, поляков, болгар. За сербов держались до последнего, тем более, что на фоне югославской войны они в такой поддержке нуждались. Но в итоге, взвесив возможности, отказались и от них.
Теперь весь внешний фокус националистических притязаний сосредоточился на постсоветском славянском мире. Тем паче, языковая близость, общая религия, сохранившиеся экономические связи, свежие исторические воспоминания об общем прошлом - всё это, казалось бы, способствует. Проблема, однако, в том, что любые государства, однажды возникнув, становятся субъектами национальной идеологии, и начинают строить свои нации. Разумеется, в этих странах не без поддержки государства начинают расцветать разнообразные национальные движения, от умеренных до радикальных. Очень быстро формируется своя национальная идентичность, в основе которой всё та же биологическая система ориентиров "свои-чужие", всё тот же треклятый парохиальный альтруизм, из-за которого на любой акт внешнего вмешательства внутренний национализм отвечает лишь новой волной мобилизации.
Мне смешно читать, когда пишут, что украинскую революцию делали бандеровцы, управляемые США и Европой. Ещё меня забавляет, когда бандеровцев называют фашистами. Бандера, конечно, был нравом крут, настоящий ультраправый радикал, лютовал, совершал теракты и прочее. Но именно потому, что он был настоящим националистом, гитлеровцы не смогли с ним договориться. для них он оставался не управляем, постоянно требовал совсем не нужное Гитлеру независимое украинское государство. в итоге гитлеровцы были вынуждены на период второй мировой закрыть Бандеру на три года в одиночную камеру. какие же после этого бандеровцы фашисты?
Так же и сейчас. Националисты, конечно, могут брать деньги от кого-угодно. Почему бы и не взять, если дают? Но глупо думать, что за эти деньги они будут чьёй-то подстилкой, нет, они будут бороться за свои, как они их понимают, национальные интересы. Люди на майдане рисковали жизнью и гибли с национальными флагами в руках, каждый час, стоя плечом к плечу, пели национальный гимн. Весьма наивно полагать, что они это делали за деньги госдепа. В конце концов у Янука денег было не меньше, и он тоже сгонял людей на антимайданы. Вот только никакой реальной силы у этих антимайданов не было, ибо у антимайдановцев не было ценностей, ради которых они были готовы стоять до последнего, драться и умирать. Не за Янука же рисковать своим здоровьем, в самом деле.
конечно, радикальные националисты - это страшная сила, они с готовностью жертвуют собой, но в современном мультиэтническом мире они способны лишь разрушать. важно, однако, понимать, что лишь украинцы способны обуздать свой радикальный национализм, любое внешнее вмешательство будет лишь пополнять и укреплять его ряды. Ибо ... правильно - парохиальный альтруизм.
Я очень странный человек. В том смысле, что я легко перешагиваю границы своей национальной идентичности. Если мне омерзителен радикальный национализм, то мне всё равно, чей это национализм - украинский, немецкий, американский или российский. Если я противник американского империализма, то почему я должен поддерживать российский? Если я был против военного вмешательства НАТО в югославский конфликт, тот почему я должен быть за военное вмешательство РФ в конфликт украинский? Если меня в школе учили, что гитлеровский аншлюс - это гнусно, то почему я должен радоваться путинскому аншлюсу? Мне это кажется лживым двуличием, а истину я люблю больше, чем Россию. Наверное, у меня поломанные гены и парохиализм во мне не пророс. Я - мутант.