Иррациональность и неопределеноость как ресурсы России
Исходный тезис (политологический): политическая система России обладает уникальным институционализированным свойством - воспроизводить неопределенность и использовать ее как ресурс сохранения контроля властвующей группировкой.
Если переводить на простой медийный язык, то речь об отсутствии регулярных правил политической игры, что позволяет власти контролировать ситуацию.
Вот частный пример: министр культуры В.Мединский на просьбу обозначить список традиционных ценностей отвечает: "Не надо ждать списка. Надо включить голову". Другими словами, критерий, с помощью которого министерство культуры определяет, кому дать бюджетных денег, а кому - за "извращения и странности" - не дать, категорически неопределенный. Последствия очевидны: властвующая субъектность по каким-то неведомым мотивам будет принимать решение, и ей это удобно. Остальные вынуждены быть кроликами перед удавом, боясь совершить движение, которое может быть неправильно расценено.
Пример общий: начав игру за украинские территории, Россия создала в международном пространстве глобальную зону неопределённости - по каким правилам играет Россия и в какой момент она изменит их, предвидеть удается не всегда. Теперь в целом система международных отношений оказалось неопределённой - можно ли безнаказанно аннексировать территорию другого государства, инициируя там референдумы, гарантированные присутствием иностранных войск; можно ли посылать вооруженных солдат без знаков различия на территорию чужого государства и не оказываться при этом в состоянии войны; можно ли подвергать собственное население воздействию пропаганды как оружия массового поражения - всё это пока не имеет внятного ответа.
Примеры последних 15 лет: неопределенность как норма начала институционилизацию в российской политической системе с 2000 года, когда стали очевидны лакуны Конституции РФ и ушел ее гарант - вводится новая нарезка страны по федеральным округам, появляются 7 полпредов Президента, меняется порядок формирования Совета Федерации. Затем каждый новый электоральный цикл сопровождался принятием новых правил проведения выборов. Появлялись разные структуры, менялась не буква, а дух конституционного строя. Аппетит приходит во время еды: властвующая группировка уже не способна затормозить, неопределенность стала казаться панацей от всех бед и рисков. Сейчас все говорят о муниципальной реформе - она той же природы: породить не новые правила, а разрушить уже сформировавшиеся. А потом, через пару лет, еще раз разрушить.
Кому это выгодно? Представьте себе султанистский режим, где от воли (в идеале) и от капризов (на практике) зависит вся государственная машина. Никто не знает заранее, что султан захочет сегодня, день завтрашний предсказывать бесполезно, проще окружить султана навязчивой заботой и очень тайно готовить переворот. Или представьте себе гопотскую компашечку, которая очень хочет отжать у вас кошелек и мобилу: вроде бы в морду не бьют, но угроза есть. Забалтывают, но каждый раз, ощущая неизбежный проигрыш, либо мускулами играют, либо тут же меняют риторику на противоположную. Вот так же по-гопотски действует властвующая группировка в России. Отсутствие правил как гарантия от проигрыша.
Что может быть ответом? Оказавшись в поле неопределенности, может быть две стратегии - поддаться на гопотскую игру "докажи, что ты не дурак" и проиграть, потому что насилие сильнее разума в конкретный момент времени; либо уйти от этой игры, впрочем с осознанием риска получить удар в спину. Лучше всего не входить в это поле, если для этого есть малейшая возможность. Но тогда жаждущая наживы властвующая субъектность сама отправится на поиски тебя. Убегать? Или быть готовыми дать отпор? В любом случае надо понимать ограниченность рациональных схем у разбойничьей шайки и безграничный ресурс в виде иррационального. Неопределенность - это и есть институционализируемое иррациональное.
Предварительный вывод: описывать действия России и российской властвующей группировки всё сложнее, пользуясь привычными теориями рационального выбора. Рассчет на внезапность (блицкриг), авантюрность (отсутствие четкого представления о конечном результате), насилие (ибо разум - это затратно, долго, сложно) - вот инструменты иррационального. Ставка на ресурс иррационального, поддержание неопределенности, кажется, вполне эффективная (и с позиций политической эстетики - эффектная) тактика. Внутри страны - долгосрочная, в международном пространстве - зависит от готовности других акторов входить в это поле и получать внезапно по зубам или бить наотмашь, выбегая из-за угла (то есть создавая собственное поле неопределенности!)
Если переводить на простой медийный язык, то речь об отсутствии регулярных правил политической игры, что позволяет власти контролировать ситуацию.
Вот частный пример: министр культуры В.Мединский на просьбу обозначить список традиционных ценностей отвечает: "Не надо ждать списка. Надо включить голову". Другими словами, критерий, с помощью которого министерство культуры определяет, кому дать бюджетных денег, а кому - за "извращения и странности" - не дать, категорически неопределенный. Последствия очевидны: властвующая субъектность по каким-то неведомым мотивам будет принимать решение, и ей это удобно. Остальные вынуждены быть кроликами перед удавом, боясь совершить движение, которое может быть неправильно расценено.
Пример общий: начав игру за украинские территории, Россия создала в международном пространстве глобальную зону неопределённости - по каким правилам играет Россия и в какой момент она изменит их, предвидеть удается не всегда. Теперь в целом система международных отношений оказалось неопределённой - можно ли безнаказанно аннексировать территорию другого государства, инициируя там референдумы, гарантированные присутствием иностранных войск; можно ли посылать вооруженных солдат без знаков различия на территорию чужого государства и не оказываться при этом в состоянии войны; можно ли подвергать собственное население воздействию пропаганды как оружия массового поражения - всё это пока не имеет внятного ответа.
Примеры последних 15 лет: неопределенность как норма начала институционилизацию в российской политической системе с 2000 года, когда стали очевидны лакуны Конституции РФ и ушел ее гарант - вводится новая нарезка страны по федеральным округам, появляются 7 полпредов Президента, меняется порядок формирования Совета Федерации. Затем каждый новый электоральный цикл сопровождался принятием новых правил проведения выборов. Появлялись разные структуры, менялась не буква, а дух конституционного строя. Аппетит приходит во время еды: властвующая группировка уже не способна затормозить, неопределенность стала казаться панацей от всех бед и рисков. Сейчас все говорят о муниципальной реформе - она той же природы: породить не новые правила, а разрушить уже сформировавшиеся. А потом, через пару лет, еще раз разрушить.
Кому это выгодно? Представьте себе султанистский режим, где от воли (в идеале) и от капризов (на практике) зависит вся государственная машина. Никто не знает заранее, что султан захочет сегодня, день завтрашний предсказывать бесполезно, проще окружить султана навязчивой заботой и очень тайно готовить переворот. Или представьте себе гопотскую компашечку, которая очень хочет отжать у вас кошелек и мобилу: вроде бы в морду не бьют, но угроза есть. Забалтывают, но каждый раз, ощущая неизбежный проигрыш, либо мускулами играют, либо тут же меняют риторику на противоположную. Вот так же по-гопотски действует властвующая группировка в России. Отсутствие правил как гарантия от проигрыша.
Что может быть ответом? Оказавшись в поле неопределенности, может быть две стратегии - поддаться на гопотскую игру "докажи, что ты не дурак" и проиграть, потому что насилие сильнее разума в конкретный момент времени; либо уйти от этой игры, впрочем с осознанием риска получить удар в спину. Лучше всего не входить в это поле, если для этого есть малейшая возможность. Но тогда жаждущая наживы властвующая субъектность сама отправится на поиски тебя. Убегать? Или быть готовыми дать отпор? В любом случае надо понимать ограниченность рациональных схем у разбойничьей шайки и безграничный ресурс в виде иррационального. Неопределенность - это и есть институционализируемое иррациональное.
Предварительный вывод: описывать действия России и российской властвующей группировки всё сложнее, пользуясь привычными теориями рационального выбора. Рассчет на внезапность (блицкриг), авантюрность (отсутствие четкого представления о конечном результате), насилие (ибо разум - это затратно, долго, сложно) - вот инструменты иррационального. Ставка на ресурс иррационального, поддержание неопределенности, кажется, вполне эффективная (и с позиций политической эстетики - эффектная) тактика. Внутри страны - долгосрочная, в международном пространстве - зависит от готовности других акторов входить в это поле и получать внезапно по зубам или бить наотмашь, выбегая из-за угла (то есть создавая собственное поле неопределенности!)