Здесь куда ни копни - всё герой
Замечательная подборка стихов о войне из калининградского альманаха "Веретено". Читал, плакал и думал: как можно не верить в свою страну, если совсем молодые люди так пишут о Великой Отечественной? Почитайте.
АЛЕКСАНДР РУХЛОВ
Курган
Русским прозаикам и поэтам - участникам Великой Отечественной войны
- Дорог так много впереди!
- Да, путь неблизкий!
…Омоют имена дожди
На обелисках.
На чёрных плитах имена
Напишет память.
Ведь завтра грянула война,
Пока все спали.
А кто-то руки целовал
Затихшим зорям -
Его свинцовой наповал
Убьёт грозою.
А он зарю встречал стихом,
Бежал из сенцев!..
Но черновик пронзят штыком,
Достав до сердца.
И стихли навсегда стихи -
Гранитным списком.
И так тихи трава и мхи
У обелиска.
Все говорили про него:
«Рождён в рубашке…»
Они убиты под Москвой -
Иван и Сашка.
А эти к смерти в ноябре
Ушли с парадом.
А этим вышло умереть
Под Сталинградом:
В груди почувствовать тепло,
Увидеть небо
И охладить кровавый лоб
Горячим снегом.
Зачем? Чтоб мы обратно шли -
К Смоленску, к Минску!..
Чтоб дети имена нашли
На обелисках.
Вы шли - на запах, по следам,
Как зверь - на запад!
И, зубы сжав, устали ждать
Последних залпов.
Лишь фото - Будапешт, весна! -
В застывшей позе.
И обожжённый край письма:
«…люблю!» - и подпись.
А кто-то вовсе замолчал -
Ни строк, ни списков…
Здесь безымянный ваш причал -
У обелисков.
РОМАН КРУГЛОВ
Санкт-Петербург
Радио проверяют,
Капает метроном.
Память скользит по краю
В городе ледяном,
Кобальтовая сетка
Синих теней ветвей,
Небо белее снега,
Мраморней и мертвей,
Свет накренился серый,
Не удержаться - вот
Падаем в сорок первый
Непоправимый год -
Люди умолкли сразу.
Медленный ритм, отбой.
Это проверка связи
Нашей между собой.
КОНСТАНТИН ХАБАЗНЯ
Калининград
Мне снится и снится война
Не та что бруствер и траншеи
А та что с утра допоздна
Как мельничный жернов на шее
Мне снится и снится война
Война одинокая снится
Хребет дребезжит как струна
Скрежещут в конечностях спицы
Мне снится и снится война
В ушах пулемётные трели
Пробитая стонет луна
И ноет спина от шрапнели
Я жить не могу по-другому
Под шрамами дремлют осколки
И вместо семейных альбомов
Я ненависть ставлю на полку
ГРИГОРИЙ КНЯЗЕВ
Великий Новгород
Пискарёвское
«О мёртвых - или хорошо,
Иль ничего… помимо правды!»
Полупустынные ландшафты -
Так ветрено и так свежо.
На Пискарёвское решив
Поехать в первых числах мая,
Я чувствую: душа - немая,
Как и земля, - бреду, чуть жив…
Все люди семьями идут,
За родом - род, что чудом выжил.
И мир, и город обездвижел,
Не зная, сколько стёртых тут.
Я замираю и стою,
А два динамика незримых,
Как память о блокадных зимах,
Льют скорбной музыки струю.
Мне слышится за взрывом взрыв -
Взрывается земля седая,
И, в мёрзлый грунт тела кидая,
Их прячут, ветками прикрыв.
Никто, быть может, не забыт,
Ничто, быть может, не забыто,
В роду у всех есть имя, скрыто
Под тяжестью гранитных плит.
Под плитами, в земле сырой, -
Полмиллиона, нет - без счёту!
За домом - дом, за ротой - роту,
Прошли мы год сорок второй,
Вот сорок третий начался,
А там, в конце, - сорок четвёртый…
И плачу я над жизнью мёртвой,
Слезу невольную гася,
И вдаль гляжу, ещё немой,
И долго тянется аллея
Туда, где вход, где пропилеи,
Где быстр и лёгок путь домой…
КРИСТИНА АНДРИАНОВА-КНИГА
Уфа
Холод прошел. И жара несусветная
Вышла на сцену, играет спектакль.
Время измен мировых. Птица медная
Кружево вьет над сирийской Раккой.
Небо играет рассветом коричневым,
Радужный Запад плюется на флаги.
Холод остался в душе обезличенной,
Жар переплавил в Стамбул Копенгаген.
Через пророчества, дни эфемерные
Правда слезами да кровью сочится.
Нам не хватает своей атмосферы, но
Мы понимаем распятую Ниццу -
И, не болтаясь на тему «а надо ли»,
Снова спасаем свалившихся в омут -
Тех, кто приносит нам жар или холод -
Здесь - от Балтийска и до Анадыря.
ЕКАТЕРИНА МАНТУРОВА
Калининград
Имена
Нет у них ни имён, ни могил,
Только солнце танцует над полем,
Тем, в котором лежат сапоги
Вперемешку с костями героев.
Но под ветром качается рожь,
Шелестя, имена произносит:
Тридцать Юриев, сорок Сереж
И Василиев семьдесят восемь.
Здесь куда ни копни - всё герой,
Не доживший до майского мира,
Навсегда-навсегда молодой,
Словно памяти нашей мерило.
Стали ей мы теперь торговать
Вместе с пошлой наклейкой про деда,
Вместе с ленточкой, что привязать
Надо к сумке, твердя про победу...
И не думать и даже не знать,
Почему мы живые, мы дышим...
В поле рожь нам могла б рассказать,
Только мы её слов не услышим.
ИГОРЬ ГОЛУБЬ
Калининград
22 июня
Просёлочная дорога,
Ложится в пыль тишина,
Двадцать второго,
Война.
Смотрит старушка строго
Из маленького окна,
Двадцать второго,
Война.
В память о каждом герое
И миллионах ребят
Носим в себе это горе...
Двадцать второе.
Бомбят.
Нет кошмарнее места,
Взгляд на пожарища кинь.
Рваная туша Бреста.
Катынь…
Я в эту землю зарою
стоны с кровавой зарёю,
песни первой любви.
Двадцать второе.
Двадцать второе.
Живи!