Самый позорный день в истории Москвы
Был в военной истории Москвы самый «темный день» - 16 октября 1941 года. В этот день столицу охватила настоящая паника. Метро не работало, по городу шли слухи о том, что Сталин покинул Москву, что заводы и фабрики будут взорваны, что в случае прихода немцев жизнь в столице должна стать невыносимой.
Линия фронта в те дни находилась в получасе езды от города.
Информация о том, что заводы могут быть взорваны была правдивой. В городе даже была сформирована специальная комиссия по проведению «спецмероприятий», в которую входило пять человек: представители партии и наркомата обороны, от НКВД СССР - Иван Серов, от НКВД Москвы - Михаил Журавлев.
В распоряжении Михаила Журавлева от 20 октября 1941 года было сказано «обеспечить проведение спецмероприятий», на которые было выделено 20 тонн взрывчатки.
19 октября журналист Николай Вержбицкий, свидетель тех событий, записал в своем дневнике: «16 октября войдет позорнейшей датой, датой трусости, растерянности и предательства в истории Москвы... Опозорено шоссе Энтузиастов, по которому неслись в тот день на восток автомобили вчерашних «энтузиастов» (на словах), груженые никелированными кроватями, коврами, чемоданами, шкафами и жирным мясом хозяев этого барахла».
На вокзалах люди штурмовали поезда; Промышленные предприятия закрывались, работникам выдавали месячную зарплату. Перед закрытием из продовольственных магазинов стали раздавать прохожим продукты. Отмечались случаи нападения на эшелоны. Городское руководство не пыталось обуздать паникёров, так как само спешно покидало город.
В эти дни в столице распространялись листовки с призывами к погромам евреев . В Москве в это время появилась выпущенная подпольной организацией «Союз спасения Родины и революции» брошюра «Как охранить себя от холода» под авторством некоего И. С. Коровина, которая призывала к свержению «жидомасонской клики» Сталина.
Массовый исход из Москвы и панику удалось пресечь только после введения осадного положения, когда вышел приказ: всех провокаторов и паникеров расстреливать на месте.
Линия фронта в те дни находилась в получасе езды от города.
Информация о том, что заводы могут быть взорваны была правдивой. В городе даже была сформирована специальная комиссия по проведению «спецмероприятий», в которую входило пять человек: представители партии и наркомата обороны, от НКВД СССР - Иван Серов, от НКВД Москвы - Михаил Журавлев.
В распоряжении Михаила Журавлева от 20 октября 1941 года было сказано «обеспечить проведение спецмероприятий», на которые было выделено 20 тонн взрывчатки.
19 октября журналист Николай Вержбицкий, свидетель тех событий, записал в своем дневнике: «16 октября войдет позорнейшей датой, датой трусости, растерянности и предательства в истории Москвы... Опозорено шоссе Энтузиастов, по которому неслись в тот день на восток автомобили вчерашних «энтузиастов» (на словах), груженые никелированными кроватями, коврами, чемоданами, шкафами и жирным мясом хозяев этого барахла».
На вокзалах люди штурмовали поезда; Промышленные предприятия закрывались, работникам выдавали месячную зарплату. Перед закрытием из продовольственных магазинов стали раздавать прохожим продукты. Отмечались случаи нападения на эшелоны. Городское руководство не пыталось обуздать паникёров, так как само спешно покидало город.
В эти дни в столице распространялись листовки с призывами к погромам евреев . В Москве в это время появилась выпущенная подпольной организацией «Союз спасения Родины и революции» брошюра «Как охранить себя от холода» под авторством некоего И. С. Коровина, которая призывала к свержению «жидомасонской клики» Сталина.
Массовый исход из Москвы и панику удалось пресечь только после введения осадного положения, когда вышел приказ: всех провокаторов и паникеров расстреливать на месте.