(no subject)
Замечаю, что модно считать признаком разумности этакое в-корень-зрение, когда за явлением положено видеть тайную суть, скрытые пружины и т.п. Соответственно, кто этого не видит - то наивный и чего-то недодумывает. Особенно ярко, понятное дело, это проявляется в разговорах о политике. Труд подобрать примеры сознательно перекладываю на читателя. Важен итог: едва ли не каждый уважающий себя мыслитель не сходя с дивана уже знает, кто с кем тайно договорился, кто кому чего заплатил и т.п.
Это конспироложство и называется теперь разумностью. Такая, скажем так, интересная рациональность, когда пищей для мышления оказывается не непосредственно воспринимаемое, не тот "массив данных", который поступает мне от реальности и "регистрируется" моим восприятием, а уже "вторичный продукт" каких-то пережевываемых идей. Идеи - пища для идей, и сама реальность в этом круговороте идей ускользает. Или, по-другому: человек надевает "очки" из идей, опосредующие естественное восприятие. Между тем как настоящая рациональность предполагает умение видеть поверхность, а не зреть в корень, которого на самом деле не видно. Читать строки, а не между строк, видеть глаза, а не "по глазам видеть". Можно сказать, что ее существенная добродетель - некая непосредственность. Непосредственность восприятия, соприкосновения с реальностью. Ведь от нее у нас только феномены, а их-то конспироложство и игнорирует, потому как наивно-де это - плавать по поверхности явлений.
И пусть даже мы вынуждены признать, что стопроцентно непосредственное восприятие невозможно, потому что все мы во многом обусловлены средой, ее установками и стереотипами, и где они тогда, непосредственные мы? Но это признание хотя бы предполагает наличие самой проблемы и задачи стремления к непосредственности. Требуется заметное смирение, чтобы в необходимой мере выдерживать мышление в горизонте опыта. А противоположное - фактически та самая хайековская fatal conceit, "пагубная самонадеянность" ума. Впрочем, тут у типичного конспироложца уже готов ответ: Хайек мыслил не просто так, а за печеньки мировой финансовой олигархии.
Написал я это всё и вдруг подумал: а ведь в богословии примерно то же самое, только на порядки большего масштаба, куда как дольше длится и до сих пор многими фактически почитается нормой. Только называется это здесь благороднее, чем "конспироложство". Например, "откровением".
Это конспироложство и называется теперь разумностью. Такая, скажем так, интересная рациональность, когда пищей для мышления оказывается не непосредственно воспринимаемое, не тот "массив данных", который поступает мне от реальности и "регистрируется" моим восприятием, а уже "вторичный продукт" каких-то пережевываемых идей. Идеи - пища для идей, и сама реальность в этом круговороте идей ускользает. Или, по-другому: человек надевает "очки" из идей, опосредующие естественное восприятие. Между тем как настоящая рациональность предполагает умение видеть поверхность, а не зреть в корень, которого на самом деле не видно. Читать строки, а не между строк, видеть глаза, а не "по глазам видеть". Можно сказать, что ее существенная добродетель - некая непосредственность. Непосредственность восприятия, соприкосновения с реальностью. Ведь от нее у нас только феномены, а их-то конспироложство и игнорирует, потому как наивно-де это - плавать по поверхности явлений.
И пусть даже мы вынуждены признать, что стопроцентно непосредственное восприятие невозможно, потому что все мы во многом обусловлены средой, ее установками и стереотипами, и где они тогда, непосредственные мы? Но это признание хотя бы предполагает наличие самой проблемы и задачи стремления к непосредственности. Требуется заметное смирение, чтобы в необходимой мере выдерживать мышление в горизонте опыта. А противоположное - фактически та самая хайековская fatal conceit, "пагубная самонадеянность" ума. Впрочем, тут у типичного конспироложца уже готов ответ: Хайек мыслил не просто так, а за печеньки мировой финансовой олигархии.
Написал я это всё и вдруг подумал: а ведь в богословии примерно то же самое, только на порядки большего масштаба, куда как дольше длится и до сих пор многими фактически почитается нормой. Только называется это здесь благороднее, чем "конспироложство". Например, "откровением".