" Le Dernier Métro" (1980)
Она зла вопреки себе…
Когда Германия оккупировала Францию Франсуа Трюффо было восемь лет, а когда Франция была освобождена будущему режиссеру было двенадцать лет. Маленький парижанин Франсуа Трюффо, наверное, запомнил многие события тех лет и хотел их снять; у него это получилось и «Последнее метро» стало даже самым кассовым фильмом режиссера.
В сентябре 1942 года Париж находится под немецкой оккупацией. Люди стараются любым способом найти пропитание и заглушить жизненные проблемы в театре и кино. Один из парижских театров, который возглавлялся евреем Лукасом Штайнером, отчаянно пытается выжить. Супруга Лукаса, Марион Штайнер, становится руководителем театра и ей удается выбить право на постановку норвежской пьесы. Она всеми силами старается сохранить театр и труппу, а также сохранить свой самый главный секрет - что ее супруг Лукас живет в подвале театре…
Во французском кино были фильмы, отражавшие одну из самых позорных страниц в истории Франции - Вторую Мировую войну. В первой известной мне картине на эту тему (« Лакомбе Люсьене») был показан бытовой коллаборационизм французского общества и работу низших коллаборационистских органов; в « Добрые и злые» показали разделение уголовного и правоохранительного мира по две стороны баррикад; в «До свидания дети» показывалась культура предательства оккупированного общества; в « Женском деле» показано лицемерие и двойные стандарты официальной Вишистской Франции; в « Очень скромном герое» отражалось французское коллективное бессознательное, пытавшееся избавиться от черного пятна в своей истории.
В «Последнем метро» показывается французское общество в целом и мир театра времен оккупации. В сентябре 1942 года еще неясно, победят ли Союзники и, если победят, то через какое время Франция будет освобождена. Поэтому большинство жителей Франции озабочено только одной проблемой - выживанием. Кто-то торгует на черном рынке, кто-то шьет театральные костюмы на дому, кто-то снимается в пропагандистских оккупационных фильмах.
В это же время оккупационная администрация начинает стравливать французское общество, чтобы проще управлять разобщенными людьми, и уже доносительство воспринимается, как социальная норма и способ продвинуть себя. Из каждого утюга звучит очередная тирада против евреев и как они вредят Великой Франции, поэтому все трясутся от ужаса, чтобы какой-нибудь недруг или ненавистник не написал анонимку о твоем мнимом или настоящем еврействе.
При этом Сергей Довлатов оставался абсолютно прав по «тех, кто написал четыре миллиона доносов». Как ни странно, офицеры вермахта показаны в более уважительном ключе, чем некоторые соотечественники режиссера. Всю власть во Франции захватили подонки и негодяи, использующие официальную пропаганду в качестве инструмента расправы с неугодными. Одним из таких добровольных коллаборационистов является театральный критик и подонок Даксиа, желающий подмять под себя все театры, включая театр Лукаса Штайнера.
С другой стороны, Марион Штайнер и ее коллеги вынуждены ходить по острию ножа, чтобы сохранить театр. Они вынуждены унижаться перед цензурой, вставляя в договоры оговорки о том, что актеры не являются евреями, утверждать тексты пьес и лебезить перед Даксиа и иными подонками. А Марион Штайнер приходится быть «самой ревностной католичкой», потому что она пытается любой ценой уберечь своего спрятанного мужа-еврея от концентрационного лагеря.
Эта вынужденная ретивость Марион Штайнер натыкается на отвращение и презрение среди коллег, включая молодого Бернара Гранжера, ангажированного в театр на постановку новой пьесы. Подпольный активист Сопротивления Бернар поначалу видит в Марион лишь безразличную к страданиям окружающих женщину и охотную пособницу подонков; позже, как ни странно, между ними возникают чувства. Но Марион не может себе позволить подставлять ее коллег из-за вспыльчивых действий молодого актера.
Самым главным врагом любой диктатуры является независимое искусство. Все мы помним знаменитые кадры со сжиганием «вредных книг» в 1933-1934 годах. Любая диктатура боится независимого искусства, потому что оно может позволить открыть людям глаза на убожество и импотенцию «великих режимов». Поэтому любое мало-мальски независимое произведение сразу попадает под запрет, но большинство цензоров тупы и можно рассказать «эзоповым языком» об настоящих общественных проблемах.
Франсуа Трюффо напоминает зрителям о важности и силе искусства как противовеса культурного варварства. В поставленной героями пьесе «эзоповым языком» рассказывается зрителям о царящем лицемерии и двоемыслии оккупированного французского общества и напоминается о важности сохранения своей человеческой натуры до неизбежного прихода хороших времен. При этом режиссер не осуждает людей, вроде Марион Штайнер, вынужденных совершать неприглядные поступки ради сохранения жизни близких людей, а осуждает только подонков, вроде Даксиа.
Режиссеру удалось снять важный фильм о важности сохранения своей человеческой натуры в темные времена и о живительной силе настоящего искусства. Ведь именно те люди, которые сохранили себя, несмотря на некоторые «душевные царапины», выйдут потом на освобожденную сцену и сорвут искренние аплодисменты. Рекомендую посмотреть «Последнее метро» вместе с фильмами, которые я указал во втором абзаце своего отзыва.
Яндекс.Дзен: https://zen.yandex.ru/media/id/5d5d20ffc6e2a400ad2070c3/poslednee-metro-film-o-vajnosti-liubvi-i-iskusstva-v-temnye-vremena-5d61a57886c4a900ae02d45d.